Большое интервью с Вольским: беларусская травма, «Эмигранты» и «Письма политзаключенным»

Группа Volski 19 октября начинает тур по Польше с концерта в Варшаве. Кому какое дело до беларусской травмы и встретим ли следующее Рождество в Минске? «Белсат» подробнее расспросил Лявона Вольского перед концертом о том, о чем альбом «Эмигранты» – и о чем будет следующий альбом.

Сыграв концерты на Кипре и в Грузии, группа Volski приехала в Польшу – здесь презентует альбом «Эмигранты». Вечером 19 октября – концерт в Варшаве. Далее расписание таково: 23 октября – Гданьск, 24 октября – Познань, 25 октября – Вроцлав, 27 октября – Краков, 31 октября – Белосток, 26 ноября – Вильнюс. Билеты можно купить здесь. Также запланированы выступления в формате акустического дуэта с некоторыми песнями из «Эмигрантов»: 17 ноября – Щецин, 18 ноября – Берлин, 21 ноября – Прага.

«Эмигранты» вышли еще 14 сентября. В совместном проекте вместе с Лявоном Вольским приняли участие Павел Мамонов, Алесь-Франтишек Мышкевич, Павел Аракелян, Павел Трипуть, Кетеван Асраташвили (часть песен в альбоме поет она, а не Вольский), Познаньский певческий сход и Варшавский свободный оркестр. Послушать альбом можно здесь.

Ну, как сам?

После первой песни «За границей» в альбоме такой диалог:

– Ну, как ты?

– Ну, нормально.

– Нашел работу?

– А нет, я не искал.

– А снял ли хоть квартиру?

– Ой, нет, не снимал.

– Ну, язык учишь хотя бы?

– Слушай, какой язык? Скоро все закончится, мы победим и поедем домой. Ты что, не понимаешь? Я здесь временно, пересидеть.

Спрашиваем Вольского, что он на самом деле отвечает, когда его спрашивают «Как ты?» Он вспоминает, что на живых трансляциях когда попросишь задавать вопросы, то часто такое и пишут: «Как дела?» Иногда не отвечает ничего, а иногда говорит, не так и плохо, как могло быть.

«Действительно, альбомы пишутся, проекты идут вперед даже быстрее, чем это было в Беларуси, делаю выставки, пишу картины, пытаюсь закончить прозаическое произведение… Все делаю, что и там. Здесь еще и больше свободы передвижения. Так что я жаловаться не могу», – говорит Вольский.

А позже в альбоме будет песня «Как там дела», где уже эмигрантка спрашивает человека в Беларуси, как его дела.

Снимает ли квартиру надолго?

В «Не сомневайся», второй песне в альбоме, Вольский поет:

Не здымай кватэру на год ты.

Гэта ўсё, павер, ненадоўга.

Можа быць, яшчэ нейкі месяц,

І Радзіма зноў нам засвеціць.

Сам Вольский – такой, как герой этой песни? Он отвечает: первое время, когда с женой Яной Вольской уехал из Беларуси, не имели никаких дальних планов, снимали квартиру на месяц-два:

«По большому счету, в глубине души мы понимали, что режим, может быть, не хряснет через месяц или через два. Но все-таки хотелось в это верить. Казалось, что если будешь на долгое время снимать квартиру, то ты только таким образом продлишь живучесть режима. Если всем верить, что он хряснет, то он и хряснет. Произошло немного не так, но верить продолжаем, что это не так надолго, как многие думают – и тем более, сам режим».

Вольскому в Беларуси запретили его авангардный симфо-джаз?

На это сетует герой песни «Гори оно все гаром». Дома были звездами, но жить же как-то надо, так в надежде что-то заработать играют все, что попросят: металл, гранж, ска, серф, а если очень попросят, то и шансон попробуют. Альбом «Эмигранты» некоторые называли как раз шансоном – также как «Куплеты и припевы» 2008 года.

Что сам Вольский – бедствует, как герой песни? Он смеется: нет, у него таких проблем нет. Но, говорит, из Беларуси уехало множество музыкантов разных стилей, даже музыканты из кавер-бендов (которые играют не свои песни), так как в Беларуси появились уже даже «черные списки» кавер-бендов.

Одно дело, говорит Вольский, это когда он или Владимир Пугач из J:морс играет корпоративный концерт, а кавер-бэнды играют для совершенно другой публики. Кто-то живет в Варшаве или Вильнюсе, так как «засветился» на протестах, и ездит на какой-нибудь Кипр и другие «фешенебельные» места – и там играет для небедных эмигрантов, которые, тем не менее, тоже были вынуждены покинуть родину. И сам Вольский получал предложения слетать в Соединенные Штаты на день, сыграть – и назад.

«Авангардный симфо-джаз – это ирония, а то, что мы можем вам сыграть сейчас все, пожалуйста, так есть действительно такие музыканты, которые могут это сделать, которые этим занимаются. И достаточно успешно! Я бы сказал, лучше, чем на родине, потому что там они были привязаны к какому-то одному месту, к какому-то кафе, где они каждый вечер играли, а здесь по всему миру играют», – рассказывает музыкант.

Кому какое дело до беларусской травмы?

В песне «Беларусская травма» Вольский спрашивает: кому за пределами Беларуси объяснишь, почему боишься микроавтобусов и людей в форме, даже пограничников и пожарных?

Спрашиваем, есть ли самому Вольскому с кем поделиться беларусской травмой. Говорит, ему-то есть с кем – имеет жену и друзей. Однако действительно долгое время после релокации воспринимал людей в форме как некую угрозу, «бусофобия» есть. С полицией, к счастью, не имел даже легких инцидентов, но, говорит, у людей за рубежом очень абстрактное представление о Беларуси.

«Понимают только люди неравнодушные, которые интересуются ситуацией. Таких тоже достаточно много в Европе и не только. Но раньше не понимали даже, что такое “черный список”, не понимали даже литовцы, что говорить уже о шведах, – рассказывает Вольский. – Спрашивали: “Как могут вас запретить? Если вы играете на частной территории, в клубе, он же кому-то принадлежит, этот клуб?” Ну да, принадлежит формально. “А как тогда, какие могут быть меры, через которые можно действовать на хозяина клуба, это же нереально?” Говоришь, что им звонят, угрожают. “Это же можно обратиться тогда в правоохранительные органы?” Говорю, так правоохранительные органы сами этим занимаются. “Ну-у-у, шо-та вы, наверное, что-то не то говорите”. Так как объяснить, что в центре Европы произошел такой бандитский захват власти при помощи бандитских силовых структур? Людям трудно понять это. Разве что поляки [понимают], которые постоянно мониторят ситуацию, потому что это соседи, и то не все далеко».

Что в Польше, что в Литве, что даже в Украине, сетует Вольский, «простой народ» может сказать, что Александр Лукашенко нормальный, сельское хозяйство же в порядке. Мол, в Литве «любой таксист скажет, что он молодец». Люди знают, что были «какие-то волнения», а масштабов репрессий не понимают – и не понимают, как народ будет выбираться из этой национальной травмы.

«У нас взращивалась все эти годы, почти 30 лет, и дальше растет ненависть между всеми слоями населения. И теперь неизвестно, что будет, когда закончится этот режим, как будут мстить люди, которых ни за что просто эти губопики или какой-нибудь ОМОН избивал, признаться заставлял в чем-то абсурдном, что они хотят прокопать туннель через земной шар в Японию, признаваться в каких-то таких преступлениях, что они не совершали. Ясно, что ты не сможешь не признаться!» – говорит музыкант.

По мнению Вольского, власти Беларуси не мыслят далеко на будущее, а думают только, как сейчас удержаться. А что будет после них? Вольский спрашивает сам себя и тяжело вздыхает.

Что Вольский думает о жесткой критике альбома «Эмигранты»?

Немало беларусов в соцсетях написали, что альбом им не понравился. Наиболее подробно – и довольно жестко – альбом раскритиковал музыкальный журналист и автор YouTube-канала «Министерство сепультуры» Александр Чернуха: назвал альбом провальным и одним из худших в дискографии Вольского. Журналист призвал «прагматично фильтровать материал», предложил придумывать более интересные аранжировки и собрать соответствующий состав музыкантов.

Спрашиваем, не обижается ли Вольский на критиков или на самого себя. Он отвечает: а чего обижаться? Мол, не будет слушать второй раз, так и не надо: «Если он не нашел там вайб, созвучный ему, если ему или кому-то другому не понравились иронично-саркастические песни, которые также отражают некоторые черты эмигрантской жизни, на мой взгляд… Ну и ладно! Значит, ему нравятся какие-то другие группы и другие стили».

 

Вольский заявляет, что беларусской музыкальной критики сейчас практически нет, нет соответствующих медиа типа «Музыкальной газеты» (та прекратила существование еще в 2008 году) или американского журнала Rolling Stone, где был бы сделан «нормальный критический обзор от песни к песне».

«Мнения народа, как всегда, разделились. Тем более, в интернете народ очень любит высказать свое “фэ”. Но другие очень поддерживают. Я сказал бы, что из тех, кто пишет отзывы, то меньшинство пишет, что “ай, не дослушал до конца”. Как раз большинство пишет слова поддержки, что понравилось».

Не хватало норвежского продюсера?

Чернуха предположил: ему нравятся альбомы Вольского, над которыми тот работал с норвежским музыкантом и продюсером Снорре Бергерудом (от «Грамадазнаўства» 2014 года да «Трибунала» 2021-га), а не понравились альбомы без Бергеруда («Белая яблоня грома», «Куплеты и припевы» и «Эмигранты»).

Может быть, действительно не хватало Бергеруда? Вольский отвечает: «Эмигранты» – это «шаг в сторону», который вряд ли был бы «созвучным» Бергеруду. А со Снорре, обещает он, еще будут альбомы.

«Хотелось просто сделать отдельный музыкальный проект вне таких номерных альбомов, которые идут один за другим, – рассказывает он. – Хотелось сделать такое, просто было вдохновение. Хотелось сделать очень быстро эту 21 песню в разных стилях, разных жанрах. Я задумал максимально просто, максимально скупо в аранжировках – мне казалось, так будет правильнее на данный момент. Поэтому я не думаю, что надо было задействовать продюсера».

Как был придуман альбом «Эмигранты»?

Может, просто хотелось высказаться о любви к Берлину, об увлечении польскими храмами или о грусти, что на вокзал в Вильнюс уже не ходят поезда из Беларуси? Чувствовал ли, что от него ждут альбом об эмиграции, раз сейчас такая проблема?

Вольский отвечает, что ни о чем таком не думал, ничего не имел в виду. Просто однажды ездили с женой в польские Крынки в фонд Villa Sokrates – и пришла идея написать «широко раскрашенный» альбом об эмиграции, а получился «практически новый музыкальный проект».

«Хотелось сделать об эмигрантской жизни, которая для нас очень новая, раньше абсолютно не переживавшиеся эмоции и чувства. Хотелось как можно больше этих чувств, разных красок этой палитры выразить и показать. Я не думал ни о Берлине, ни о вильнюсском вокзале. Просто ты сидишь, тебе приходит что-то, ты записываешь, делаешь демо и записываешь», – рассказывает он.

Как Вольскому Emigrant Song Башлыкевича?

В 2023 году беларусские музыканты уже издавали альбомы об эмиграции: сначала рэпер Zeman, потом Leibonik (Сергей Башлыкевич).

На вопрос, слушал ли другие «эмигрантские» альбомы, Вольский отвечает: Башлыкевича слышал, понравилось, «очень хорошая работа, просто выдающаяся для настоящего времени». Думал ли о дуэте с ним? Вольский объясняет, что сначала нужно проехать тур, так как только вернулись из другого тура, сейчас ежедневно репетируют, а потом будет время для каких-то задумок о каких-то новых дуэтах, «если это будет актуально».

Почему Вольский хочет написать альбом о политзаключенных?

Недавно Вольский анонсировал следующий альбом: «Письма политзаключенным». Проект работает совместно с инициативами «Палітвязынка» и Dissidentyby.com.

Спрашиваем, это была инициатива Вольского, или кто-то попросил сделать такой альбом о политических заключенных. Он отвечает: никто не приходил и не говорил «Пиши». Замысел был давно, идея была адресовать политзаключенным песни под названиями «Письмо № 1», «Письмо № 2» и так далее. Обещает делать интервью с теми, кто освободился из беларусской… Задумывается, поправляется: антибеларусской пыточной.

Говорит, иностранцам нужно объяснять степень абсурда: «Люди выходили на площадь и думали, что им дадут 15 суток – “Ну ладно, отсижу, за Родину ничего не жалко”. А им дают пять лет!»

Вольский вспоминает, как когда-то в 2020 году играл с Павлом Аракеляном для «цепей солидарности»: приезжали на одну, играли несколько песен, собирались и ехали на следующий. Потом думали, что сроки давности за такие «страшные преступления» вышли – а через пару месяцев власти решили, что за акции протеста нет сроков давности, сейчас за такие выступления светят годы заключения.

«Люди играли по правилам, а эта игра была абсолютно без правил. Как хотим, так и делаем: хотим – застрелим, повесим тебя в лесу. Доходило до таких вещей трагических абсолютно. Я уверен, это не десяток человек. Об этом никто не задумывается и не видит, – сетует Вольский. – Европа озабочена другими вещами, война там идет, и там война… А это тоже война! Война против собственного народа тех людей, которые хотят любым образом удержаться. Тем более, они страшно боятся, из-за этого страха такие меры беспрецедентные. Это надо людям показывать и рассказывать, нужно сделать такое новое полотно, где будут также и видеоматериалы, и интервью с теми, кто был в этих местах страшных».

Как будут звучать «Письма»?

Работу над проектом уже начали, в нем будут и песни, написанные к «Эмигрантам» и сейчас актуализированные, и совершенно новые песни. Делать этот проект собираются с тем самым Снорре Бергерудом. Значит, и звучать будет не так, как «Эмигранты»?

Вольский отвечает: «Будет отличаться, безусловно. Но это не будет хеви-метал. Звучание – ясно, что будет отличаться, так как все альбомы отличаются по звучанию».

В «Эмигрантах», кстати, отдельным треком есть несколько слов об Алесе Пушкине –художнике и политзаключенном, погибшем за решеткой. А после этих слов – песня «Птушак галасы».

Попадут ли «Письма» за решетку?

В числе тех, кто ходил на мирные акции протеста, а попал на решетку на годы, были музыканты группы Irdorath. В этом году они вышли на свободу и записали песню «Зорамі» с такими строками:

Нас пакаралі, бо мы спявалі.

Нам спачувалі, але назіралі, але назіралі.

Нас катавалі – мы вар’яцелі.

Вы спачувалі, але ўсё глядзелі-глядзелі-глядзелі…

Спрашиваем Вольского, не опускаются ли руки от такого? Не кажется, что все впустую, что за решеткой не услышат песен солидарности, что его «Письма» не дойдут? Нет, говорит, руки не опускаются.

«Во-первых, нужно внимание мировой общественности к этому привлекать всеми возможными средствами. А до людей это дойдет все равно. Работает такая невидимая почта, до людей все доходит, не переживайте», – отмечает он.

Встретим следующее Рождество в Минске?

Перед последней песней «Эмигрантов» есть «обновленный» диалог с начала альбома: герой уже нашел работу, снял квартиру, выучил язык, ведь сколько лет уже прошло. В последней песне альбома Вольский поет: «Мы вернемся, только когда и куда?».

А в другой песне призывает просить у сил небесных, чтобы в следующем году встретить Рождество в Минске. Спрашиваем, верит ли он, что удастся допроситься.

«Ну, в следующем году – сто процентов!» – улыбается Вольский.

Алесь Новоборский / ВК belsat.eu

Фото на обложке: Марина Савицкая