Силовики начали накладывать арест на собственность некоторых релокантов, которые засветились на акциях. О как минимум одной истории рассказывает портал dev.by.
«Из страны я уехал несколько лет назад, – рассказал айтишник. – В Беларуси у меня осталась квартира, в которой я являюсь собственником и где сейчас живет моя мама. С конца апреля почти каждый день в квартиру начал кто-то приходить и стучать в дверь. Ни звонка в домофон, ни звонка в дверь. Мама (она прописана в квартире) принципиально никому не открывала и к двери не подходила. Через две недели в дверь уже не стучали. Ее сразу вынесли, решив, видно, что в квартире никого нет.
Оказалось, это были сотрудники КГБ. Их приход был связан с моим участием в «экстремистской деятельности». Я был пару раз на зарубежных акциях, видел людей, которые вели съемки, полагал, что это могли быть как и местные спецслужбы, так и заслонки из Беларуси. Таким образом заинтересовались и моим знакомым, который последний раз был на Дне Воли год назад. Сотрудники КГБ провели обыск в квартире, но ничего значимого в рамках уголовного дела не нашли. Квартиру арестовали, описали имущество, в частности, телевизор, домашний кинотеатр, компьютер, стиральную машину.
Все описанное имущество передали маме на ответственное хранение. Я так понимаю, этим имуществом нельзя распоряжаться. Других подробностей не знаю, так как с матерью взяли подписку о неразглашении. Мать продолжает жить в квартире, ее никуда не выгнали, да и выгнать особо некуда, законы в Беларуси, кажется, пока такого не позволяют. Я в спешке уезжал из страны и не успел сделал генеральную доверенность. Позже удалось сделать через посольство, но даже тогда не думал продавать квартиру, все на что-то надеялся. А в прошлом году меня стали искать, не знали, в какую страну уехал (я не пересекал сухопутную границу через официальные пункты пропуска). В итоге упустил момент.
Думаю, должен состояться суд, на котором должен быть озвучен «расчет» потерь, которые понесло государство от моего участия в паре митингов за рубежом. И потом заберут квартиру. Возможно, год-полтора неизвестности у нас есть. Повлиять на ситуацию я никак не могу. Даже если я вернусь в Беларусь, арест с квартиры не снимут. Зато будет возможность еще меня и посадить», – резюмировал собеседник.
Что говорят юристы
Если на имущество собственника, который является подозреваемым или обвиняемым по уголовному делу, наложили арест, это не означает, что после ареста не могут снять, отмечает адвокат Антон Гашинский:
«Если собственник и/или его семья, родственники постоянно проживают в квартире и для них это единственное жилье, то на такую недвижимость не могут наложить ареста в целях обеспечения возмещения вреда, причиненного преступлением. То есть на практике недвижимость могут арестовать, но впоследствии арест должен быть снят, так как это единственное жилье для проживающих в нем. Но для этого близким или родственникам потребуется подтвердить факт постоянного проживания и единого жилья».
Что делать
«Как только накладывается арест на имущество, это решение необходимо обжаловать в суде, либо писать обращение в органы, которые наложили арест, с просьбой разъяснить основания и причины наложения ареста, – говорит юрист. – После получения ответа решение о наложении ареста можно обжаловать по линии прокуратуры или Следственного комитета, если он наложил арест. У органов в данном случае простая логика. Сначала все арестовать, а потом заявить о том, что наложен арест на имущество на определенную сумму, что достаточно для многократного возмещения ущерба. Но впоследствии суд должен принять решение об освобождении имущества из-под ареста.
Также родственников не могут выселить из квартиры и предоставить им другое жилье. Например, если в квартире, принадлежащей подозреваемому, живет его мама или жена и для них это единственное жилье. Родственников также не могут заставить возместить ущерб, якобы нанесенный собственником недвижимости, в которой они проживают».
Не только собственники
«По закону арест могут наложить не только на имущество подозреваемого и обвиняемого, – продолжает адвокат. – Арестовать также могут имущество третьих лиц, чтобы проверить, действительно ли оно им принадлежит, кто пользуется имуществом, кто оплачивает содержание имущества. И если будет установлено, что имущество фактически не принадлежит обвиняемому, подозреваемому, то суд также должен снять арест при вынесении окончательного приговора. В таких ситуациях важно, чтобы родственники в случае ареста своего имущества заявляли ходатайство о снятии ареста судом. Суд понимает, что если арестовали чужое имущество, то собственники будут отстаивать свои права. А если никто не обращается в суд ни с жалобой, ни с ходатайством, это может усложнить для собственников процесс отстаивания своих прав».
В текущих условиях собственникам арестованной недвижимости не стоит полагаться на закон, убежден юрист Михаил Кирилюк: «Оговорка «на законных основаниях» была бы релевантна, если бы к этим основаниям присматривались. Но Беларусь в рейтинге верховенства права World Justice Project находится ближе к концу среди более чем 140 стран. Поэтому закон вряд ли поможет родственнику «врага народа». Аресты имущества уехавших беларусов – это способ политического преследования и запугивания, чтобы люди боялись выражать свои политические взгляды, даже уехав из страны. Поэтому дальше все будет зависеть не от закона. Сейчас понадобилось запугать, они арестовали имущество. Завтра-послезавтра начнутся переговоры с ЕС – аресты, может быть, снимут. Родственники могут обжаловать каждое действие властей, но сложно сказать, насколько это будет результативно. А что в итоге произойдет с арестованными квартирами беларусов, мы узнаем только на практике. Вынесение решения может занять от нескольких месяцев до полугода и дольше. Все будет зависеть от загрузки судебных исполнителей. Если будет сигнал сверху, что дело приоритетное, все будет быстрее, если нет, то рассмотрение дел может длиться долго. Но в будущем это должно быть основанием для выплаты собственником компенсации от должностных лиц».
С чего все началось
В марте 2024 года Следственный комитет Беларуси завел уголовное дело на представителей объединений беларусов за рубежом – «Народных посольств» и «Беларусов зарубежья». Их обвинили в создании экстремистского формирования либо участии в нем. Тогда в СК заявили, что силовики располагают информацией о более чем 100 представителях «радикальных диаспор». Также якобы были установлены «более 30 объектов недвижимости, принадлежащих фигурантам» на территории Беларуси.
«Следователями будут приняты все, без исключения, меры, направленные на привлечение виновных к ответственности и возмещению ими ущерба, в том числе в рамках процедуры специального производства», – заявили в СК.
В середине мая СК заявил, что пополнил список подозреваемых по делу «беларусов зарубежья» еще на 104 фамилии, – это люди, которые принимали участие в праздновании Дня Воли 25 марта 2024 года за рубежом. В частности, в уличных акциях на территории Варшавы, Вильнюса, Вроцлава, Белостока, Брюсселя, Батуми, Праги, Калифорнии, Филадельфии и т.д. Их признали подозреваемыми по уголовному делу о создании экстремистского формирования и участии в нем, а также о дискредитации Беларуси. «Список постоянно пополняется», – обратили внимание в СК.
Включенным в список также пригрозили арестом имущества и спецпроизводством с возмещением ущерба.
В Беларуси уже прошла череда специальных производств против людей, уехавших из страны. У осужденных таким образом могут конфисковывать имущество. Под спецпроизводство в Беларуси попали, например, пресс-секретарь Светланы Тихановской Анна Красулина, журналист и аналитик «Радыё Свабода» Юрий Дракохруст, политики Вероника Цепкало и Ольга Карач, а также ряд экспертов, активистов, политиков, правозащитников.
Ася Сакович / ЮК belsat.eu
