«Мне написать в резюме, что я дурак?» Где беларусам за 50 искать работу в Польше
Беларуски и беларусы после 50, оказавшись в изгнании, вынуждены нянчить чужих детей, убирать офисы и садиться за руль такси. Ведь работу по специальности без хорошего знания языка страны, в которой оказались, найти невозможно. Предлагаем истории двух беларусок и одного беларуса, не теряющих оптимизма и понемногу адаптирующихся к реалиям новой жизни. Напоследок – комментарий представительницы Кабинета по социальной политике Ольги Горбуновой.
История 1. « Моя нелегальная нянька»
Беларуска Надежда (имя изменено) после вынужденной эвакуации из Беларуси в Польшу в 2021 году работала 12 часов в день в варшавском отеле «на змываке» – посудомойкой. Платили всего 17 злотых в час (тогда – 3,8 евро). Но надо было выжить и оплачивать жилье.
«Так скажу: надо было пахать – ничего больше не оставалось», – говорит Надежда.
Женщина «допохалась» до нервного срыва, сходила к психологу и та посоветовала искать другую работу – что-то из того, чем занималась раньше и что нравилось делать. В Беларуси Надежда была предпринимательницей, но несколько последних лет ухаживала за детьми. Поэтому в Варшаве после ненавистного «змывака» начала искать русскоязычные семьи (к полякам идти боялась без хорошего знания языка), которым нужна была нянька. Искала среди знакомых, в чатах и соцсетях. И повезло.
«Сейчас у меня хорошая работа, на которой меня очень уважают. Ухаживаю за ребенком в беларусской семье. 25 злотых в час (5,5 евро). Два выходных. В рабочие дни по 6 часов работаю, но бывает что и по 14 или 18 часов. Было бы трудно, если ты детей не любишь. А я очень люблю, и к этому ребенку привязалась», – рассказывает Надежда.
Работает нянькой около двух лет, очень довольна работой. Но есть минус: эта работа неофициальная, то есть – нелегальная.
Надежда отмечает, что с удовольствием зарегистрировалась бы предпринимательницей, чтобы платить налоги и работать легально. Но, как поясняет, не имеет для этого ни одной польской «корочки» – документа. С польским языком тоже проблемы не ушли, так как почти все время находится в русскоязычной среде. Недавно пошла учиться в полицеальную школу, но признается, что «иногда хочется сбежать» – много чего не понимает.
«Нам все сложнее дается. Голова не так уже варит. Я в 40 лет на права водитель сдавала – и тогда было уже тяжело. Сдала. Но мозги вылетали. А теперь мне подруги говорят: не бросай занятия, иди до конца! Ну что, и пойду!» – говорит Надежда.
«Хотя тяжело это очень, когда работаешь и учишься одновременно. Надо учить польский. А может, скоро домой? И тогда не надо мне тот польский?..» – колеблется беларуска.
История 2. Неудачный кейтеринг
Беларуска Ирина (имя также изменено) имеет высшее образование. В Польшу выехала полгода назад по тем же самым причинам – из-за преследования властей. Сразу устроилась через кадровое агентство на официальную работу на предприятие, занимающееся кейтерингом, упаковывать еду. Выдержала только три дня. На четвертый день пошла в отдел кадров, чтобы сообщить, что работать больше не будет и отдать рабочую карту, но в списке работников ее фамилию не нашли…
«Представляете себе? Я не знаю, где я была эти три дня, на кого я работала и кто получил деньги. Потом переписывалась с сотрудником агентства и ответ был такой: а что вы вообще хотите? Координатор и сотрудник агентства разговаривали со мной по-русски», – рассказывает Ирина.
Говорит, что трудовой договор (umowa zlecenia), присланный агентством из Варшавы (беларуска живет в другом городе), подписала и выслала обратно с замечаниями, так как женщине не понравилось большое количество предусмотренных в нем штрафных санкций. Потом с Ириной связался координатор агентства и попросил выйти работать. Условия труда на предприятии впечатлили беларуску.
«Температура в цехе – 9 градусов. Негде переодеться и вообще – приткнуться: нет шкафчиков. В первый день ела на улице прямо на газоне. Перерыв – 20 минут. А так все время стоишь возле конвейера и отойти невозможно. Берешь – кладешь, берешь – кладешь… И так далее. Рабочий день – 9,5 часов», – рассказывает Ирина.
Беларуска утверждает, что за эти дни не получила на руки ни трудового договора, который должны были подписать работодатели, ни санитарной книжки, за которую должна была заплатить 300 злотых. А за три дня, которые отработала на предприятии, не получила ни гроша.
Отмечает, что во время трудоустройства проблем с ее возрастом (женщине более 50) не было. В агентстве обещали, что ее не будут ставить на ночные смены.
Ирина признается, что после «неудачного кейтеринга» пыталась искать работу по специальности (она – работник сферы культуры). Отправляла работодателям резюме, но безрезультатно.
«Я пытаюсь, но понимаю, что, пока не владею на нужном уровне языком, устроиться по специальности не имею шансов. Пошла на языковые курсы. Но как-то… Читать могу и все понимаю. Но с написанием и говорением по-польски – трудно. И думаю: зачем мне это? А вдруг завтра на родину?..» – сомневается наша собеседница.
Некоторое время, чтобы выжить и оплатить жилье, Ирина убирала в апартаментах: 18 злотых в час, 3000 злотых в месяц (650 евро). Работа – без оформления. Приходилось работать и по субботам, и по воскресеньям. В среднем – 5 часов в день.
«Ты соглашаешься, потому что нет выбора. При этом, как оказалось, нужно не просто убрать апартаменты, но еще и погладить постельное белье. Помещение крошечное, летом жарко, а ты таскаешь эти пылесосы, ведра, утюги по всем этажам», – вспоминает женщина.
Недавно через знакомую нашла работу по уборке офисов. Платят больше: 25 злотых в час. Но опять же – без официального оформления, нелегально…
Рекрутер: у поляков больше уважения к людям такого возраста
Специалист по подбору персонала Лана из Беларуси. На родине она преподавала музыкальные дисциплины в университете и музыкальной школе. Выступала сама. Но когда несколько лет назад перебралась в Варшаву, пришлось переквалифицироваться. Теперь помогает другим найти работу. Говорит, что сотрудничает с несколькими фирмами, чтобы из каждого агентства выбирать лучшее и формировать свою базу вакансий.
«Как раз так, потому что в одном агентстве бывает мало адекватных вакансий. Либо – это только какие-то холодильники: мясо и рыба. Поэтому выбираю из разных», – объясняет Лана.
Говорит, что люди в возрасте 50 лет и старше обращаются к ней за помощью часто. В основном это украинцы и беларусы. Что она им предлагает?
«Работу, где не нужна физическая сила. Склады одежды или электротоваров, упаковка пончиков, косметики и т.д. Кстати, важный момент. Одно агентство может выставить на вакансии ограничение «до 45 лет», а второе – «до 50», в третьем же вообще не будет возрастного ограничения.
Как показывает практика, если вакансию выставляют поляки, то им все равно, какого возраста человек. Мне кажется, у них больше уважения к такому возрасту – 50+. Наоборот, они видят, что человек не боится нового, готов работать, и относятся к нему с уважением», – замечает рекрутер.
Сама относится к людям пожилого возраста с большим респектом и тщательно подбирает для них предложения. Имеет обыкновение связываться на десятый день после трудоустройства с человеком, чтобы узнать, насколько заявка соответствует действительности. Жалоб от беларусов почти не слышит.
«Потому что беларусы дисциплинированы и готовы работать. У других же бывает много претензий», – говорит Лана.
Основные условия таковы: 10–12-часовой рабочий день (8 часов – очень редко), 6-дневная рабочая неделя. В среднем можно заработать 5000–5500 злотых (около 1100–1200 евро). Некоторые вакансии – с возможностью проживать в хостеле (450–600 злотых в месяц).
Просим назвать Лану для примера три вакансии без возрастного ограничения, которые имеет на сегодня для беларусов старше 50 лет.
- Упаковка одежды под Вроцлавом (предприятие предоставляет жилье плюс помогает в оформлении «карты побыта» – ВНЖ).
- Упаковка косметики под Варшавой (10 км), для работников – хостел в Варшаве.
- Упаковка ланч-боксов возле Варшавы.
«Но насчет последней вакансии – там температура от 0 до +6, поэтому не для теплолюбивых и не для тех, у кого имеются проблемы с суставами», – предупреждает Лана (случай нашей героини Ирины – примечание «Белсата»).
Также не советует идти «на рыбу и мясо»: не только «студеная», но и физически тяжелая работа.
Лана также замечает, что многие кандидаты немолодого возраста просят найти работу по своей прежней специальности – бухгалтера, экономиста, преподавателя и т.д. Чаще всего таких вакансий в базе специалиста нет. Советует в таком случае искать в беларусских эмигрантских чатах и расспрашивать у знакомых. Также – прочесывать предложения на платформах Layboard и Flagma.
За помощью можно обратиться и к самой Лане. Услуги рекрутов для кандидатов – бесплатные.
Добавляем: вакансии можно просматривать и на государственном ресурсе – в Центральной базе предложений работы.
История 3. «Горе от ума»
62-летнего Андрея Маковского, которого журналисты называют «профессором с Окрестина», Лукашенко лишил в прошлом году пенсии. Кандидат технических наук, преподаватель БГУИР, физик и авиатор, беларус с российским паспортом, «от которого трудно избавиться», Андрей Маковский снимает в Варшаве скромную комнату за 1000 злотых в месяц и работы пока не имеет. Его дело с отказом Польши в предоставлении ему международной защиты до сих пор не разрешилось.
«Работу не нашел, хотя и искал. Искал, может, недостаточно активно. Через Praca.pl, Linkedin. Если что-то предлагают – я отправляю резюме. А в ответ – тишина. У меня подозрения, что у меня слишком сложное резюме: доктор наук, профессор… В прошлом году был на фестивале труда, записался на одну панель. Спросили там, какое у меня образование? Ну, вам надо в институт, говорят, не к нам. И я пришел к выводу, что это мой недостаток. Как у Грибоедова – «Горе от ума», – смеется Андрей Маковский.
Советуем ему переписать резюме.
«А как я могу переписать? Написать, что я дурак? Я же не виноват, что 33 года назад защитил диссертацию? Эх, надо было не защищать», – шутит профессор.
Признается, что отправил письмо в Варшавский университет, к проректору по общим вопросам с предложением о сотрудничестве. Ответили, что письмо перенаправили проректору по образованию. И на этом все закончилось.
Работы не по специальности Андрей Маковский пока не ищет. У него есть небольшая подработка и денежная поддержка от ЕС (2000 злотых).
«С деньгами туговато. Но как-то выкручиваюсь. Мне хватает, даже с учетом того, что плачу за комнату», – утверждает профессор с Окрестина.
Говорит, что мог бы работать электриком, так как по первой профессии он инженер-электрик. Работал когда-то в Иркутске главным энергетиком строительного холдинга. Но в Польше свои знания и опыт нужно подтвердить, а в полицеальную школу его не взяли, так как нет школьного аттестата – утерян. Есть только диплом о высшем образовании и диплом кандидата наук, а такие документы там без надобности.
«Все удивляются, почему я со своим образованием не иду в университет, а в университет меня никто не зовет. Ну а чтобы и позвали, то мой уровень польского еще не такой хороший, чтобы преподавать. Ничего пока не светит», – говорит Андрей Маковский.
Сортировать одежду и еду профессор не готов.
«Этим пока не думаю заниматься. Как-то выживаю. Идти на работу, чтобы просто быть занятым? Не вижу в этом смысла», – подытоживает Андрей Островский.
Ольга Горбунова: Система помощи пока не отстроена
Представитель Объединенного переходного кабинета по социальной политике Ольга Горбунова в разговоре с «Белсатом» говорит: то, что происходит с беларусками и беларусами в изгнании, в частности с людьми пожилого возраста, – это большая проблема. Она напоминает, что лукашенковский режим ликвидировал или принудил к самоликвидации более 1300 негосударственных организаций (НПО). Не все они продолжили работу за границей. Поэтому такие темы, как защита прав женщин, помощь людям с инвалидностью, поддержка людей пожилого возраста, попросту просели.
«Очень важно понимать, что если даже беларусские НПО регистрируются за рубежом, здесь или в других странах, им нужно заново выстраивать все процессы, искать новых партнеров и новые ресурсы», – говорит Ольга Горбунова.
Она признается, что силами одного представительства Кабинета по социальной политике, в котором работает несколько человек, выстроить эту систему заново не удастся. Нужна партнерская сеть и поддержка гражданского общества.
Ольга Горбунова призывает активистов искать местные, локальные организации программы поддержки. Это могут быть социальные центры, организации Красного Креста, благотворительные религиозные организации, беларусские диаспоры, которые могут брать под опеку пожилых людей.
«Поэтому в этой истории еще рано говорить о том, что уже имеется система помощи уязвимым социальным группам, включая людей пожилого возраста. Но, объединяя усилия нашего представительства, куда приходят конкретные запросы от людей, гражданского общества и местных организаций, мы можем пытаться решать эту проблему», – отметила Ольга Горбунова.
В Беларуси, согласно официальной статистике, проживает 1300 тысяч человек старше 65 лет. Количество тех, кто получает пенсию – вдвое больше. Сколько из них оказались после протестов 2020 года в изгнании – неизвестно. Представительство Кабинета по социальной политике такими данными пока не располагает. Цифра может достигать десятков тысяч.
Дмитрий Мирош / Авер belsat.eu
