Вчера мне посчастливилось побывать в Вене на книжкой ярмарке, причем не только в качестве любопытной посетительницы, но и выступающей. Вместе с философом и активисткой Ольгой Шпарагой, а также писателем и журналистом Мартином Поллаком мы отвечали на литературные и политические вопросы.
Впрочем, несмотря на литературную тематику мероприятия, вопросов чисто политических от модератора все равно поступало больше – например, является ли Лукашенко марионеткой Путина, какое влияние российская война в Украине оказала на Беларусь и т.д. И если во время выступления я скорее думала о том, как подобрать верные немецкие слова и не делать слишком длинных пауз, то на следующий день меня «догнало» – а почему, собственно, вопросов про Лукашенко было гораздо больше, чем про мою будущую книгу? В какой момент моя идентичность беларуски стала делать из меня политического аналитика? Есть ли возможность этому противостоять?
Уверена, эта проблема затрагивает многих из нас, кто когда-либо представляли беларускую повестку на литературных, театральных, киношных или других мероприятиях. Где проходит та золотая середина, чтобы, с одной стороны, не превращаться в бедняжечку, чье творчество интересно западной аудитории только потому, что оно создается из репрессивной и травмирующей политической реальности (или флэшбеков в эту реальность), а с другой стороны, чтобы не отрицать, что в этой реальности действительно меньше привилегий и безопасности, и требуется больших усилий, чтобы оставаться функциональной там?
В журналистике существует такое понятие, как травма-порно. Оно характеризует эффект извращенного удовольствия в наблюдении за страданиями других людей, и сведения идентичности этих людей преимущественно только к этому страданию (объективация). Я ощутила воздействие эффекта травма-порно, когда меня попросили рассказать, как складывается моя новая жизнь в эмиграции. Моя история недостаточно драматична, и мне даже было за это немножко неловко: у меня есть учеба, работа, подруги, я занимаюсь творчеством, мне есть, где жить и что есть… Про свою боль со сцены говорить нет никакого желания – про нее можно написать или обсудить в терапии.
Однако, раз уж оказался микрофон в руках, можно воспользоваться этой ситуацией и говорить не про надоевшего Лукашенко, – и тем самым подчиниться перспективе власти и «большой политики», – но говорить про другие вещи. Про то, например, как родителей писателя Саши Филиппенко забрали силовики только за то, что они – родители своего ребенка, который не молчит и высказывается в прессе. Или про редактора Александра Манцевича, чья газета публиковала информацию о выставках в краеведческом музее и ценах на продукты на местном рынке, и за это его посадили в тюрьму на 4 года. Или про Марию Колесникову, которая прекрасно могла себе жить в Германии и дальше развивать свою успешную музыкальную карьеру. Или Женю Рубашко, который мог бы выбрать спокойную жизнь айтишника в Голландии… Все эти люди сделали свой, другой выбор, и в этот момент не важно, какая тема в медиа является более «трендовой», – давайте продолжать говорить про Беларусь, если еще остались силенки, потому что эти люди – честные, искренние, моральный ориентир, герои, и каждый день они продолжают томиться в тюрьме и бороться за свою жизнь и здоровье, и поэтому мы тоже обязаны бороться за них.
Вы наверняка слышали об этом приемчике – от неприятного вопроса всегда можно увернуться, переформулиров его на свой лад: «Если позволите, я бы хотела осветить еще один аспект…», «Безусловно, это важная проблема, однако…» и так далее. Мероприятий на тему Беларуси становится все меньше. Жесткая информационная конкуренция и «борьба страданий» – это то, с чем стоит считаться и что не стоит отрицать, даже если нас это категорически не устраивает. К организации этих мероприятий кто-то приложил существенные усилия. За этим стоят наши союзники и друзья. Поэтому выдыхаем, берем микрофон в руку – и идем рассказывать про политзаключенных, даже если нас спрашивают про Лукашенко и Путина.
Фото обложки: Белсат
Вика Биран belsat.eu
Редакция может не разделять мнение автора.
