Они ревут о смерти, политзаключенных и калиновцах. Большое интервью с металлистами Dymna Lotva
Беларусские металлисты Dymna Lotva в основном поют о смерти и ужасах, однако посвящали песни политическим заключенным и беларусским воинам в Украине. Жалуются на трудности эмиграции, а при этом востребованы на европейских фестивалях. «Белсат» пообщался с лидерами группы о музыке в Беларуси и Польше, «уходе в политику» и причинах познакомиться с металом.
Группу Dymna Lotva создали в 2015 году вокалистка Nokt и гитарист (затем басист) Jaŭhien, сейчас с ними играет гитарист Mikita и барабанщик Bocian. Dymna Lotva играет экстремальный метал, поет обычно про мрак и смерть.
Четко охарактеризовать их жанр сложно. Jaŭhien объясняет, что группа играет такую музыку, которая нравится. Выходит что-то вроде «black metal» (в этом жанре обычно быстрые и «грязные» гитары и барабаны, резкий хриплый вокал), дум-метала (это, наоборот, преимущественно медленная музыка с «чистыми» вокалом и инструментами) и пост-метала (менее экстремальный и более экспериментальный жанр).
Jaienhien больше любит пост-метал, Nokt – блэк-метал и фолк, оба любят дум-метал. А дальше «пусть критики разбираются». Nokt описывает это так:
«Jaŭhien пишет пост-метал, я на него кричу по-блэку – и получается то, что получается».
Она признается: если какой-то фестиваль или мероприятие про блэк-метал, то группа говорит, что играет пост-блэк, если про дум-метал – что блэк/дум, если фолк-фестиваль – что фолк-блэк-метал (хотя в их музыке и немного фолка).
Поют по-английски. На вопрос «Почему?» Jaŭhien отвечает вопросом: «А почему нет?». Nokt же считает, что беларусский язык подходит к блэк-металу своим звучанием, русский в таком жанре не звучит, а по-английски хорошие тексты и хорошее произношение есть у единичных групп. Лет 20 назад беларусскоязычный метал был экзотикой, но последние лет 10 многие русскоязычные и англоязычные группы перешли на беларусский язык или просто распались.
Запрет, «терроризм», война
В 2021 году Dymna Lotva попала в Беларуси под запрет концертов. Это случилось после суда над вокалистом Gods Tower Лесли Найфом, с которым Dymna Lotva как раз выпустила песню «Да волі», посвященную беларусским политзаключенным.
Лесли Найфа осудили на «химию» за то, что сравнил председателя облисполкома со свиньей, но певец сумел покинуть Беларусь по маршруту, который сравнивал с книгой «Властелин колец».
После задержания музыкантов Irdorath группу Dymna Lotva уже уговаривали уехать. Затем под преследование попал Mikita – гитарист группы и молодой человек Nokt. К нему пришли с обыском силовики, забрали телефон, где были все «экстремистские» репосты и переписки, заявили о проверке по статьям «Терроризм» и «Содействие терроризму».
Nokt решила, что уезжать все же стоит, так как она и Mikita вместе ходили на протесты. Только что она посетила на одну акцию больше, так как та акция была женская. Уже в эмиграции она услышала, что в отношении нее возбудили уголовное дело якобы за оскорбление Лукашенко, но всех деталей не знает.
Nokt и Mikita уехали в Украину, Jaŭhien «затихарился» в Беларуси (но и он эмигрировал спустя год). Группа уже начала искать в Украине дополнительных музыкантов и новый лейбл, а слушатели уже интересовались, когда будут концерты.
Но планы сорвало начало полномасштабной войны в Украине. Предложение от лейбла Prophecy Productions пришло группе, когда Nokt сидела в подвале в частично оккупированном Ирпене, под авианалетами. В конце концов музыканты переехали в Польшу, с лейблом подписали договор.
Что осталось от беларусской сцены
В прошлом году Dymna Lotva воссоединилась в Польше, начала довольно активно выступать в других странах Европы. Первое выступление после воссоединения в эмиграции проводили как раз на фестивале своего лейбла Prophesy Fest в пещере на западе Германии.
После этого одни музыканты пригласили к себе в Бельгию, другие – украинские друзья – пригласили на фестиваль в Баварию, а по дороге въехали в Чехию и выступили там, а еще в 2019 году приглашали в Словакию… Но Nokt жалуется:
«В Беларуси мы уже не существуем, а в Польше мы не считаемся польской сценой».
На родине депрессивные жанры процветали, и хотя сцена небольшая, все всех знали: выпускаешь материал – зовут на концерт. Так было до 2020 года, сейчас же большинство старых групп эмигрировали, а играть продолжили немногие.
Nokt пересчитывает по пальцам группы, активные в эмиграции:«Мы, Znich, Lastborn, Woe unto Me, кто еще из метала?..» Те же, кто остался в Беларуси, до последнего времени играли подпольно (и на концертах вычисляли, кто из КГБ, потому что «у них на лбу написано», объясняет Jaienhien), только недавно стали открываться клубы и устраиваться открытые концерты.
«Сейчас беларусской сцены почти не существует. Почти все постоянные группы разъехались по разным странам, – грустит Nokt. – А в Беларуси – запрет концертов. Что-то проводится, но там остались совсем молодые группы. Хотя по сути у нас новая волна беларусского блэк-метала. Это клево. Они будут учиться, и, надеюсь, когда мы вернемся, все будет занято. А может и нет, потому что у них нет старшей конкуренции».
У музыкантов в Беларуси, добавляет она, сейчас нет возможности посмотреть даже на зарубежные группы. В той же Украине метал-сцена была более развита не в последнюю очередь благодаря безвизовому режиму с Евросоюзом.
Не «ушли в политику», а «политика пришла в дом»
Два месяца назад Dymna Lotva выпустила трек «Жыві!», где половина – наложенная на музыку присяга воинов полка имени Кастуся Калиновского.
Nokt рассказывает, что музыку написали еще в 2020 году, сначала планировали сделать что-то похожее на присягу украинских воинов, но долгое время думали, что не имеют на это ни морального права, ни достаточного таланта… А затем, говорит она, «время решило за нас»: появился беларусский полк Калиновского, появилась их присяга, в полку воюют знакомые и бывшие соседи музыкантов.
Группа любит снимать клипы, которые выглядят эпично, но на самом деле обходятся недорого, так как почти все делают сами или с помощью друзей. «Жыві!» вышел почти бесплатно, если не считать 16 метров бархата, который Nokt еще в прошлом году купила в секонд-хенде как реквизит. Спрашивает:
«А что, никто никогда не хотел сделать 16-метровый БЧБ?»
Только пришлось побегать за снегом, бывающим в Варшаве редко. И с полком пришлось долго договариваться на разрешение использовать присягу, но Nokt не обижается, так как воинам «немножко не до того», и благодарна, что их сообщения прочитали.
Музыканты признают, что их об этом спрашивают и даже критикуют за это: «Полезли в политику». Jaŭhien отвечает: «Время такое сейчас». Nokt недоумевает: вон когда делали первый альбом («Зямля пад чорнымі крыламі: Дрыгва»), то там были мотивы из беларусской литературы, песни были вдохновлены Владимиром Короткевичем и Иваном Мележем. Тогда никто не говорил, что это «политика», а если песню сделать о том, что происходит сейчас, то это уже «политика», хотя суть все та же.
«Но на самом деле эта политика пришла к нам в дом! – возмущается Nokt. – Надо ли говорить – нет, мы музыканты, мы искусство, искусство – вне политики? И *** [неважно], что “враги сожгли родную хату”?».
Граждане страны-соагрессора с польским барабанщиком
В Польше оказалось не так просто выступать, как в Беларуси: тебя никто не знает, здесь и без тебя сотни групп, никому просто так не интересна еще одна, и польские метал-журналы о тебе не пишут. Но помогла сила Facebook: Nokt кинула клич, ее связали с организаторами концертов, те пригласили.
После эмиграции группа нашла барабанщика-беларуса, но тот не мог ничего обещать из-за работы и за месяц до Prophesy Fest сказал, что не сможет туда поехать. Начали искать хотя бы временного барабанщика, а у беларусов была одна и та же проблема: нет карты побыта, все невыездные. Еще один мог бы, но получил травму колена, второй мог бы, но должен был делать операцию на руке…
Но последний нашел польского сессионного барабанщика, с которым и выступили. Однако тот барабанщик, поляк Bocian, уже играл в пяти группах – и Dymna Lotva следила за ним на Facebook, ждала, когда хоть одна из групп «отпадет». И когда одна из его групп объявила, что прекращает свою деятельность, Nokt полетела писать: «Bocian, давай к нам!».
Согласился, подружились – и Bocian даже охотно поддержал идею песни «Жыві!», ведь «kurwa Putin, kurwa Łukaszenka».
На своих концертах Dymna Lotva замечает беларусов и знает тех, кто ездит на их выступления из других городов и стран. Видят, естественно, и поляков, и украинцев. Последним особенно рады, ведь помнят, что сами – граждане страны-соагрессора.
Из-за такого гражданства имели проблемы разве что один раз: в Польше вдруг отказали в участии в фестивале, так как «спонсоры такого не поймут». Nokt тогда разволновалась: «Дома запретили, в Украине все слетело, а в Польше тебя шлют, потому что ты – беларус». Но оказалось, что такие случаи единичные, сейчас и украинцы приглашают на фестивали. Но Dymna Lotva на всякий случай презентует себя так:
«Прежде всего “базируемся в Варшаве”, затем – что “запрещенные экстремисты”, и только после этого – “из Беларуси”».
С польской полицией проблемы были лишь однажды. После мини-тура Dymna Lotva с другими музыкантами приехали в отель около границы с Чехией. Не успели смыть кровавый грим, как заметили, что на половину кроватей не дали белья и одеял. Nokt как «самая языкастая» отправилась ругаться с администрацией. Работников удивил вид окровавленной гости, но договорились, даже в качестве извинений поставили две бутылки водки. Но, возможно, кто-то в отеле подслушал, как Nokt рассказывала словацкому музыканту о проблемах беларусов с документами – и утром в номер пришли полицейские, стали трясти певицу (спавшую голышом, еще и со следами грима) и требовать документы. Однако обошлось, ведь с документами у окровавленной гостьи все было в порядке.
Беларусы их хвалят шепотом
Музыканты жалуются, что беларусы оставляют мало отзывов и не пишут рецензий на их музыку. На последний на сегодня альбом «Зямля пад чорнымі крыламі: Кроў» 2023 года единственную беларусскую рецензию написал тот самый Лесли Найф, сам певший в одном из треков альбома. А из Германии – десяток рецензий, из Италии, где они даже не выступали, – полдесятка…
«Люди не говорят вслух, – констатирует Nokt. – Люди, которые сейчас в Беларуси не то чтобы могли говорить, что и как, ведь все же мы были запрещены. Многие люди боятся. А люди, которые сейчас в эмиграции, то часть из них тоже боится как минимум громко говорить. Это как, например, люди ходят на акции, но не делают там фото и не пишут об этом. Понимаем, как сейчас запугивают людей, что придут к родным, отберут квартиру…».
«Но приходят и тихонько говорят: *** [отлично]! А если кому-то не *** [отлично], то он просто не пишет и не говорит».
Если хочется вживую оценить, *** или нет, придется подождать. На лето группа взяла перерыв в концертах, займется записью новых треков, на осень планируют выпустить первый новый сингл.
Но 22 августа Dymna Lotva играет на фестивале Metal Mine в старой шахте в польском Валбжихе, в начале сентября – на Prophecy Fest в горах на западе Германии, в октябре – ноябре через другие страны Европы поедут в Австрию, и, наконец, в Варшаве планируют отпраздновать концертом юбилей Jaŭhienа.
Зачем такое слушать – и как начать
Вероятно, большая часть аудитории «Белсата» мало знакома с металом. Nokt призывает знакомиться, «облагораживаться»: тяжелая музыка коррелирует с богатством страны, самые «металические» страны, как Финляндия, Норвегия, Швеция или Германия, в числе самых богатых.
Идти к металу она предлагает через фолк к фолк-металу (как «Адарвірог» или Litvintroll и ее группы-последователи), через готическую музыку к готик-металу или через пост-панк к пост-металу.
Jaŭhien подсказывает: еще можно попробовать послушать музыку в жанре, который называют «зефирным блэком». Такого в Беларуси пока не играют, а из зарубежных групп «зефирным блэком» называют, например, французов Alcest.
Возраст не помеха: Jaŭhien напоминает Nokt о дедушке на недавнем концерте Dymna Lotva в польском Хожеве. Мол, «если дед сможет, то и ты сможешь». На фестивале также встретили друга, который пришел на фестиваль с 72-летним дядей. Тот раньше никогда не слушал метал, но после концерта из клуба «за уши вытаскивали»: повеселился, потанцевал, с кем мог – познакомился.
Что касается экстремального вокала, Nokt смеется: таким же скримом, как она поет, чихает дедушка, живущий в соседней с ней квартире! Затем говорит серьезнее: такой скрим или низкий гроул – вполне естественный для человека, вон так же кричат дети на площадке.
А нормально ли сейчас чувствует себя девушка на метал-сцене, которую из-за превосходства музыкантов-мужчин иногда называют «сосисочной вечеринкой»? Nokt отвечает: уже нормально, девушки выходят на метал-сцену, включая беларусскую. Да и старые рок-звезды набирают себе молодых гитаристок, пусть больше и для вида. Nokt признается, что это немного сексизм, но ведь у девушек действительно больше возможностей для сценических образов и костюмов. А потому, что из нее, девушки, могут выходить такие крики, уже удивляются гораздо меньше.
Алесь Новоборский / Авер belsat.eu
