Новый год начался с очень заметного и ощутимого политического отчаяния. На мгновение все действительно выглядит довольно мрачно. Но если мы сравним сегодняшнюю ситуацию с тем, что было в начале 2020 года, то окажется, что время работает не в пользу властей Беларуси. Позиции Лукашенко совсем не такие устойчивые, как кажется.
Все мрачно
Ситуация действительно тяжелая. В тюрьме сидят уже около 5 тысяч безвинных патриотов Беларуси, и нет никаких признаков, что у них есть шансы в скором времени увидеть свободу. Вернуть ее силой сейчас тоже невозможно – силовой ресурс несопоставим.
С Виктором Бабарико, Марией Колесниковой, Максимом Знаком, Николаем Статкевичем – политиками, которые угрожают власти Александра Лукашенко, – уже более полугода нет связи.
Из страны уехали, наверное, уже полмиллиона сторонников демократии. Это в основном молодые, активные и небедные люди. Захотят ли они вернуться – непонятно. Да и захотят ли вообще? Ведь даже после победы демократических сил, что еще непонятно когда наступит, Беларусь скорее всего ждут десятилетия политической турбулентности, которая обычно сопутствует построению молодых демократий.
Зачем тратить свое время на построение жизни в стране, плодами которой в лучшем случае смогут воспользоваться дети, если можно жить в демократической европейской стране уже сейчас?
Россия, которая последние 30 лет остается основным торговым партнером Беларуси, начала позорную войну, в которой администрация Лукашенко помогает военным преступникам.
Шансы для политзаключенных выйти на свободу до конца войны очень низкие. То же касается возможности для политических беженцев вернуться в страну до поражения России.
Несмотря на санкции и экономическую помощь Украине, Россия не только все еще существует и продолжает вести военные действия, но и способна финансово поддерживать администрацию Лукашенко. С сегодняшней точки зрения четкой перспективы завершения войны не видно.
Нужно увидеть перспективу безысходности
Позволю себе заметить, что в уныние нас приводит не сама ситуация, а неправильная оценка ее перспектив. Чтобы в этой безысходности увидеть перспективу, нужно анализировать динамику.
Возьмем за исходный пункт Беларусь до 1 января 2020 года. Что тогда было?
Лукашенко был бесспорным президентом. Ни один из аналитиков на планете не рассматривал всерьез, что у кого-то есть шансы занять его место. Вспомним, как серьезные аналитики и государственные деятели реагировали на согласие Тихановской баллотироваться.
Преобразование в квази-губернию России рассматривалось чуть ли не как единственная альтернатива Лукашенко.
А теперь возьмем для сравнения Беларусь начала 2024 года.
Уже никто, включая самого Лукашенко, не верит в его популярность. Каждый день проходят аресты по политическим мотивам. В стране, где большинство любит президента, такое просто невозможно.
У Лукашенко есть Kipod, фото и видеозаписи с камер наблюдения и ГАИ, а это значит, что в его администрации есть вся информация для того, чтобы посадить в тюрьму хоть 200 тысяч беларусов.
Это то, во что многие из нас до сих пор не верят, – количество арестов в Беларуси ограничено не наличием сведений о протестующих, а физической способностью удерживать в тюрьме определенное количество людей при сохранении баланса между уровнем ежедневного поддержания террора и страхом потерять управляемость.
Обстановка в стране уже три года остается настолько опасной, что освобождение из тюрьмы политических лидеров в администрации Лукашенко считают угрозой собственному существованию. В противном случае, их уже давно пытались бы обменять на снятие санкций, как десять лет назад.
В Европарламенте призывают Международный уголовный суд выдать ордер на арест Лукашенко как международного преступника – это казалось невозможным в 2020 году. Прокуратура Польши объявляет шесть руководителей лукашенковских силовиков в международный розыск – это казалось невозможным в 2021 году.
На международном уровне администрация Лукашенко – изгой. Победой считаются фотографии рукопожатия с лидерами разоренных африканских стран в состоянии войны.
Кабинет Тихановской является основной точкой контакта для дипломатов ЕС и США. В то время как критика Кабинета Тихановской становится главным нарративом государственной пропаганды.
Администрация Лукашенко не предлагает беларусам никакой стратегии, кроме «уничтожим врагов и тогда заживем».
Согласитесь, это немаленький сдвиг для трех лет активной борьбы по сравнению с тридцатью годами непрерывного правления.
Все вместе выглядит как тупик для обеих сторон, но выгоден сиюминутно лишь одному из них, удерживающему контроль территории.
Несмотря на усилия пропаганды показать, что «нам никуда выходить не надо, нам и так хорошо», мы понимаем, что это не так. Поэтому постоянно растет число невинных в тюрьмах, политическое напряжение не снижается, как хотелось бы властям, а, наоборот, растет.
Время работает не на пользу власти, а против нее. В условиях санкций и отсутствия электоральной легитимности единственная опора власти – это российская военная и финансовая помощь. На эту помощь с уверенностью можно рассчитывать до тех пор, пока Россия ведет войну в Украине и продолжает нуждаться в Беларуси как плацдарме для своих военных угроз.
Не такой уж он прочный, этот российский фактор
Но побеждает ли Россия в этой войне? Года и десяти месяцев уже достаточно, чтобы видеть некоторую динамику развития ситуации. Для Кремля ни одна из целей войны не достигнута – Киев не взят, и даже половина Украины (по Днепру, как планировалось) не оккупирована. Успехом для РФ можно считать протяженность линии фронта, что позволило организовать сухопутный коридор к Крыму.
Украина же продемонстрировала способность эффективно защищать собственные территории и наносить удары по Черноморскому флоту, военным объектам в Крыму и на территории РФ, включая Москву. То, что ВСУ атакует не так быстро, как ожидалось, российская пропаганда уже выдает за успех. Сравним это с ожиданиями первых дней войны, когда Украине предсказывали поражение менее чем за месяц и угрожали нанести ядерные удары, если ВСУ решатся атаковать территорию РФ.
Если сравнить военные бюджеты союзников за 2022 год, то эта не та ситуация, которая может обнадежить администрацию Лукашенко:
ЕС – 249 млрд долларов, США – 877, Канада – 27, Австралия – 32, Великобритания – 69, итого – 1,25 трлн. долларов.
РФ – 83 млрд долларов, Иран – 5,5, Северная Корея – 4,5, Венесуэла – 1,9, Беларусь – менее 1, итого – 96 млрд долларов.
Разница между военными бюджетами США и РФ более чем 10 раз, а между группами союзников дистанция в финансировании еще более значительная – 13 раз. В этой динамике у администрации Лукашенко перспектив выйти из политического кризиса не так уж много.
Какие варианты есть у Лукашенко?
Что в этой ситуации остается Лукашенко? Выделим несколько вариантов транзита власти, условно благоприятных для администрации Лукашенко.
Первое – это оставаться президентом до смерти. Соблазнительно, единственный минус этой стратегии то, что смерть – это преемник, который приходит внезапно. К ее приходу подготовиться невозможно. В период безвластия семья диктатора, оставшаяся без защиты, может немало потерять. Причем риски для нее создают не столько демократические политики, сколько беларусские силовики и Кремль.
Во-вторых, можно передать полномочия ВНС. Самый рациональный вариант, который поддерживался главным союзником – Кремлем – и, казалось, был принят самим Лукашенко. Но до сих пор ВНС больше напоминает Союзное государство – пустые декларации плюс теплые места для еще нескольких сотен чиновников без сущностных изменений в центрах принятия решений.
Могут быть и принудительные варианты транзита. Например, вынужденная передача власти после военного поражения РФ.
Учитывая соотношение бюджетов союзников, поражение РФ в войне против Украины в основном вопрос времени и зависит от темпов военной помощи Украине.
В момент, когда российская армия наконец потерпит поражение и будет изгнана из Украины, целесообразность безлимитного финансирования администрации Лукашенко для Кремля драматично уменьшится. С учетом санкций и снижения возможностей торговли с ЕС встанет вопрос источников финансирования государственных предприятий. При отсутствии быстрых вливаний задержка зарплат может вызвать повторный виток протестов.
Кремль в условиях своего военного поражения может поставить вопрос ребром – или полное включение механизмов слияния, предусмотренных договором Союзного государства (где присутствуют и общий парламент, и исполнительные надгосударственные органы, и единая валюта), или полное прекращение финансирования, как вариант – требование возврата полученных ранее кредитов.
В этой ситуации, как это ни парадоксально звучит, для администрации Лукашенко может быть безопаснее начинать круглый стол с демократическими силами, чем из столичного правительства превращаться де-факто в чиновников одного из субъектов Федерации.
Каким бы невозможным ни казался этот сценарий сейчас (учитывая риторику обеих сторон), в перспективе могут сложиться исторические условия, необходимые для его осуществления. Среди них:
– уже упомянутое поражение российской армии и уход с территории Беларуси, что прекращает необходимость использования нашей территории как плацдарма для угроз Украине, Польше и Литве;
– неспособность или нежелание России продолжать финансирование администрации Лукашенко;
– жесткая позиция ЕС, увязывающая снятие санкций с началом демократического процесса в Беларуси (подробнее об указанных факторах – в этой статье).
В администрации Лукашенко также не считают этот сценарий слишком фантастическим. Об этом говорит, в том числе, принятие поправок в закон «О президенте», при помощи которых авторы пытаются помочь бывшему президенту избежать уголовной ответственности.
То, что сейчас кажется ужасным, в недалеком будущем может выглядеть неплохой альтернативой – условия в беларусских тюрьмах, конечно, не сахар, но лучше российского «Новичка» для предателей.
Михаил Кирилюк / ЮК belsat.eu
Редакция может не разделять мнение автора.
