Свято-Елисаветинский монастырь собирает «помощь Донбассу» и предлагает писать российским военным
Если раньше скандальный Свято-Елисаветинский монастырь, расположенный в минских Новинках, собирал деньги с размытыми формулировками «помощи Донбассу», то сейчас призывает писать письма на фронт войны в Украине российским военным-оккупантам, и делает это полностью открыто. Что это значит, «Белсат»спросил у священника и у политического обозревателя.
На минувших выходных Свято-Елисаветинский монастырь организовал в Барановичах фестиваль «Радость». Как говорится в статье местной провластной газеты «Наш край», у посетителей «особый интерес вызвала информация об организации помощи Донбассу». По словам самого монастыря, помощь оказывают мирным жителям на прифронтовых оккупированных территориях, именно в сентябре обещают работать на купянском направлении.
Однако есть основания сомневаться, что монастырь помогает только мирным жителям. Например, недавно монастырь устраивал концерт со сбором денег для российских военных, но после огласки заменил афиши – собирали уже якобы на «закупку медоборудования и лекарственных средств для госпиталей Донбасса».
На фестивале в Барановичах письма писали не мирным жителям, а именно российским солдатам, а на коробке для писем и на одежде монахинь были «георгиевские ленты» – символ российской военной агрессии. Кроме того, рядом со стендом «помощи братьям» (на изображении ниже «брат» – в российской военной форме) стоял стенд фонда Алексея Талая, который подозревают в похищении детей из Украины, что является военным преступлением.
Почему монастырь таким занимается?
Священник Александр Шрамко рассказывает «Белсату»: Свято-Елисаветинский монастырь всегда поддерживал и политику режима Александра Лукашенко и Владимира Путина, и путинские войны. Мол, достаточно послушать, что говорит на богослужениях тамошний главный священник Андрей Лемешонок.
«По меркам беларусским, российским и другим, по меркам РПЦ не принимать участие в политике – то есть не принимать участие в политике против власти, а за власть – это не политика», – объясняет Шрамко.
Священники Русской православной церкви и Беларусской православной церкви Московского патриархата открыто принимают участие в политике на стороне властей, настаивает он, и открыто поддерживают войну. РПЦ, говорит он, это четко провластная структура, которая «почистила» себя от недостаточно провластных священников.
Сбор средств на что-то в связи с войной сам по себе не противоречит христианским канонам, объясняет Шрамко. Но одно дело, когда на твою родину напали, а другое – когда это поддержка агрессии. И важно, какая поддержка, продолжает он: одно, если бы эта помощь была действительно детям Донбасса, но другое – если это прикрытие для поддержки фронта, непосредственно войны.
Удивительно другое, замечает Шрамко: много где в Европе, где якобы пристально смотрят на поддержку российской агрессии, священникам РПЦ не запрещают вести провоенную пропаганду. Накажут ли иностранных священников за участие в барановичских провоенных активностях, зависит от страны, рассуждает Шрамко: не только в Беларуси, а и в какой-нибудь Венгрии «нормально» высказываться против Украины.
Координатор экспертной сети «Наше мнение» Вадим Можейко рассуждает в эфире «Белсата»: во-первых, Православная церковь в Беларуси сильно привязана к России по историческим причинам, во-вторых, в Беларуси не было сильного общественно-политического импульса по «отвязыванию» от России (а такой импульс был в Украине); в-третьих, заметно, что больше всего пророссийской активности исходит от конкретных людей или храмов.
Он также подчеркивает разницу в помощи тем, кто пострадал от войны не по своей воле, и тем, кто ведет захватническую войну или совершает военные преступления. Можейко рассуждает: может, если Талай помогает вывозить детей из Украины, то он и вправду не считает, что совершается какое-то преступление, а понимает это как общественный активизм. Мол, в еврейских погромах тоже участвовали не только те, кому за это заплатили, но и те, кто считал, что это такой «общественный активизм». Но это не освободит от наказания, уверен Можейко.
Почему пророссийская и провоенная активность становится сейчас совсем неприкрытой? Когда началась полномасштабная война, то сторонники агрессии естественно активизировали деятельность, продолжает Можейко. К тому же, после выборов-2020 власти в Беларуси уже не чувствуют в себе сил и смелости держать какой-то нейтралитет относительно России, а «низовые активисты» пытаются нащупать границы дозволенного. Можейко вспоминает, как в 2015–2020 годах «любители беларусскости» тоже «нащупывали границы дозволенного» – и сейчас то же делают любители «русского мира»: где увидят сопротивление, там будут отступать, а где будут иметь успех, там пойдут дальше.
Чтобы помешать священникам пропагандировать войну, нужны общественные ответные действия, констатирует Можейко. В нынешней Беларуси возможности ограничены, вряд ли тысячи людей сумеют выйти на пикеты против войны, но какие-то возможности остаются на каждом уровне, и в чем-то низовым активистам «русского мира» приходится отступать.
Анастасия Печенькова, Алесь Новоборский / ИР belsat.eu
