«Я не ухожу из профессии». Беседуем с бывшим врачом центра «ЛОДЭ» Ириной Маркеловой
Когда разговариваем с беларусской Ириной Маркеловой, четыре месяца назад покинувшей Беларусь, в Варшаве пахнет сиренью и одуванчиками. И чем-то еще, тонким и чисто варшавским, секрет чего ни Ирина, ни мы пока не разгадали. Хотя в определении запахов и ароматов Ирина – настоящий знаток. С бывшим эндоскопистом медцентра «ЛОДЭ» беседуем о запахах, велосипедах и человеческих внутренностях.
Ирина Маркелова 23 года работала в Беларуси врачом-эндоскопистом, но в 2021 году ее вышвырнули – по звонку из министерства – и из медицинского центра «ЛОДЭ», и из любимой профессии. В эмиграции к эндоскопу так и не вернулась – решила профессионально осваивать то, что раньше считала своим хобби. В Минске создавала натуральную косметику и варила мыло. В Варшаве пошла учиться в полицеальную школу на техника косметических услуг.
«Мы не собирались уезжать»
Вспоминаем знаменитый роман «Парфюмер» Патрика Зюскинда («Кто владеет запахом, тот владеет сердцами людей»), принюхиваемся друг к другу и углубляемся в воспоминания.
«В Минске мы жили в районе тракторного завода, поэтмоу пахло соответственно. То «литейкой», то сладостями, то шампанским или пивом…» – смеется Ирина.
Подхватываю тему запаха шампанского, который обязательно когда-то воцарится в беларусской столице, и направляю разговор в сторону политики. Но тема приходит более естественным образом.
«О, так вы тот самый фотограф, который сделал главный портрет Виктора Бабарико? Помните меня? Вы меня фотографировали, когда я держала в руках его портрет на одном из маршей», – обращается женщина к фотокорреспонденту «Белсата» Павлу Кричко. Мой коллега улыбается и кивает головой.
Ирина рассказывает, что никогда не голосовала за Александра Лукашенко, а свой голос в 1994 году отдала за Зенона Позняка. Позже, осознав отсутствие в Беларуси каких-либо выборов и политики, пришли с мужем Дмитрием к выводу: единственное, что можно сделать в такой ситуации, – воспитывать своих детей настоящими беларусами и активными гражданами. Их старший сын – Петр Маркелов, общественный активист и основатель организации Legalize Belarus. В 2020 году собирали подписи за Виктора Бабарико всей семьей.
«И не только в Минске. Едем в деревню, берем с собой столик, растяжку с Бабарико, а там люди спрашивают, долго ли мы будем стоять, потому что хотят привести к нам своих близких. Был такой подъем! И ощущение быстрых изменений – вот оно, вот-вот… Люди были к ним готовы – всем надоел Лукашенко. Даже в деревнях…» – вспоминает Ирина Маркелова.
Ирину трижды задерживали в 2020 году. После задержания 8 ноября женщина рассказывала о пытках газом и голодом, признавалась, что могла умереть в автозаке. Имя Ирины Маркеловой звучало в ноябре 2020 года на форуме по безопасности и политике Riga Conference из уст Светланы Тихановской.
В феврале 2022 года ее схватили вместе с мужем, когда супруги пытались выразить протест против российского вторжения в Украину. Дмитрия Маркелова (он тоже врач, хирург) приговорили тогда в очередной раз к суткам на Окрестина. А Ирину, как говорит, «спас ребенок»: ее неожиданно (на тот момент – уже «неожиданно») отпустили как мать несовершеннолетнего ребенка (младшему сыну Михаилу было тогда 10 лет).
«Но и после этого мы не собирались и не хотели уезжать. Хотя я была без работы с 2021 года. Муж работал в 9-й больнице. Только тогда, когда люди в форме начали приходить и забирать врачей прямо с операций, мы поняли, что не стоит искушать судьбу. Ведь имели все те же статьи, за которые сидят люди: и «перекрытие дорог», так как ходили на протесты, и «финансирование террористических организаций», потому что помогали другим людям и т.д. сделали визы и выехали. Не то чтобы срочно, но – незапланированно, да», – рассказывает Ирина.
«Позвонили из министерства и сказали вас уволить»
Семья Маркеловых 4 месяца живет в Варшаве. 11-летний Михаил пошел в польскую школу («Ему нравится!»). Средняя дочь Мария еще раньше, после Колосовского лицея, поступила в варшавскую Политехнику и сейчас – рядом с родителями (учится на 4 курсе). Петр тоже в безопасности. Сама же Ирина еще пахнет Беларусью (нет-нет, пока что не шампанским – тревогой, железной дорогой, тимьяном…).
«Но такие сны, от которых просыпалась ночью в Беларуси – из-за тревоги и страха – уже исчезли, уже не бывает их. Немного спокойнее стало», – признается женщина.
Тревоги и беспокойство в Беларуси – к гибели. По сути, женщину лишили на родине права на профессию. Эндоскопистом работала с 1998 года – сначала в Молодечно, потом во второй клинической больнице Минска, последние три года (2018–2021) – в медицинском центре «ЛОДЭ». Оттуда была уволена в сентябре 2021 года без каких-либо внятных объяснений.
«Просто сказали: нам позвонили из Министерства здравоохранения и приказали вас уволить. И все. Прошло полгода, и я подумала, что, может быть, я уже отбыла «наказание», и попыталась устроиться на работу в одно государственное учреждение здравоохранения. Но меня не взяли…» – рассказывает Ирина Маркелова.
Когда она звонила с предложением своей кандидатуры на вакансию, заведующий учреждением (это была ГКБ-1 Минска – первая городская клиническая больница) очень обрадовался, потому что «некому делать колоноскопию». Предложил подойти в больницу, но почему-то не в отдел кадров, а в другой кабинет, в котором, по словам женщины, ей пришлось «встретиться с гэбистом», или с человеком, должность которого в штатном расписании звучит сейчас как «заместитель главного врача по безопасности». Разговаривали с ним долго, признается Ирина. Начальник учреждения перезвонил аж через месяц. «Вас не берут», – сообщил.
Женщина пыталась бороться: написала официальное письмо на имя руководства с вопросом, почему, несмотря на необходимую квалификацию и опыт, ей отказали в трудоустройстве. В ответ получила отписку, в которой утверждалось, что ей на самом деле не отказали – ее кандидатуру «рассматривают на равных с остальными претендентами».
«Писала потом и выше, но тоже получила отписку. Короче, моя «кандидатура рассматривается». Думаю, что аж до сих пор», – смеется Ирина Маркелова.
«Свыклась с тем, что я уже не врач»
Ирина не работала по специальности почти полтора гола. Однако руки не опустила. Искала себя в других направлениях, плотно связанных со сферой здоровья: закончила курсы массажа, создавала натуральные кремы, варила мыло (в том числе – «Пахне чабор»). Решили с мужем заняться агротуризмом и купили домик в деревне, чтобы устроить там центр велосипедных маршрутов. Планов и мечтаний было много…
Впрочем, жажду путешествий и любовь к велосипедам семья забрала с собой в Варшаву. Первой большой покупкой в польской столице было приобретение трех велосипедов – на каждого члена семьи. Велосипедные путешествия – хорошее средство для снятия эмоционального стресса и депрессии, возможность исследовать новую страну и городское пространство, говорит наша собеседница.
На встречу с нами Ирина также приехала на велосипеде. Солнечная и улыбчивая.
«Вы же столько лет работали эндоскопистом – заглядывали в самое нутро человека. Что там? Есть ли там место для бессмертной души?» – спрашиваем полушутя.
«Ну да, эндоскопия – очень интимное занятие, – улыбается беларуска. – Кажется, одни и те же исследования – или желудок ты смотришь, или кишечник. Но всегда есть в этом доля экстрима, потому что никогда не знаешь, что ты там увидишь, что встретишь. Особенно если работаешь в стационаре и нужно принимать экстренные решения, а от твоего решения зависят и диагноз, и лечение человека, и вообще… Душа, говорите? На самом деле любое дело – это работа, и ты к ней относишься как к работе. Понятно – с душой».
Она признается, что за время, когда не было врачебной практики, морально и психологически свыклась с тем, что она «уже не врач». На ее решение пойти учиться на техника косметики и сделать свое хобби профессией повлияло и то, как непросто в чужой стране подтвердить беларусский диплом. Ее муж Дмитрий, опытный хирург с большим стажем, вынужден сейчас в Варшаве учить то, что штудировал в мединституте 25 лет назад – начиная с пропедевтики и основ ЭКГ. И впереди – экзамен…
«Меня всегда интересовало не только то, как можно лечить болезни, но и то, как их можно предотвратить. Здоровым питанием, здоровым образом жизни. Натуральная косметика и мыло – из той же серии. Так что я не ухожу из профессии. То, чему сейчас учусь, – это тоже медицина», – говорит Ирина Маркелова.
«Пока составляешь рецепт – очищаются мысли»
Теперь исследовать человека Ирина будет не изнутри, а снаружи («Человек везде интересен»). Кстати, массаж, кремы или мыло у Ирины можно заказать хоть сейчас. Процесс варки мыла она называет «таинственным (опять в мысли проникает Зюскинд!) и психотерапевтическим занятием».
«Когда занимаешься этим, твои мысли тоже очищаются каким-то образом. Пока составляешь рецепт, пока компонуешь вещества – масла, щелок. И в конце концов получается мыло, которым можешь очистить и тело, и душу», – объясняет Ирина.
«А взялись бы сварить мыло для Александра Лукашенко, чтобы попытался отмыть руки от всего того, что совершил против нашего народа?» – спрашиваем.
Ирина отворачивается, берет паузу: «Я бы не хотела об этом человеке вообще разговаривать».
В ее глазах появляется тревога. Она всего четыре месяца в Варшаве. Здесь пахнет солнцем, сиренью и еще чем-то неуловимо варшавским. И мы сидим на тумбе с видом на 60-метровую Мачту Свободы (Maszt Wolności). Почувствовала ли женщина себя более свободной на чужбине – за полтысячи километров от дома?
«Не скажу, что почувствовала себя более свободной, потому что не могу поехать домой. Какая же это свобода? Мы сейчас просто в безопасности. И вместе. Это важно», – говорит Ирина Маркелова.
Беларусь потеряла и теряет большое количество врачей и медицинских специалистов. Беларусские медики продолжают уезжать в другие страны в поисках безопасности и ощущения свободы. Согласно инициативе «Белые халаты», Польша с 2020 года выдала более 800 лицензий медикам из Беларуси. Некоторые специалисты, покинувшие родину, принимают решение уйти из профессии. В Беларуси же продолжается преследование и репрессии в отношении их коллег. Политзаключенными в Беларуси признаны 17 медработников (информация на март 2023 года), часть из них уже отбыла «наказание». По информации общереспубликанской базы вакансий, медицинским учреждениям страны требуются около 6,5 тысяч работников.
Дмитрий Мираш / Авер belsat.eu
