Боязно даже затрагивать тему разделения между эмигрантской культурой и культурой в Беларуси: иногда кажется, что уделить чему-либо внимание – значит, признать проблему. Но приходится периодически сталкиваться с обидой на «уехавших» за зачисление всего, что на территории страны, в коллаборационизм. Я знаю о таком отношении только через реакции на него, но считаю, стоит лишний раз проговорить: без того, что происходит в Беларуси, даже с учетом понятия «коллаборационизм», разговоры о беларусской культуре можно прекратить и разойтись.
Мы, конечно, обошлись бы без тех, например, кто снимал позорный пропагандистский фильм «На другом берегу». Без тех, кто устраивал и устраивает «чистки» в беларусских театрах из внимания на лояльность режима. Без художников, выполняющих государственные заказы на нужды армии. Но мы не обойдемся без тех, кто противостоит режиму не где-нибудь в Германии, а на территории Беларуси.
Под противостоянием я понимаю не сопротивление в буквальном смысле слова, не открытое политическое высказывание, не отстаивание интересов независимых творцов в культурном пространстве – они невозможны. А каждый лоскут территории, занятый неангажированным искусством, попросту качественным беларусским продуктом, беларусскими традициями и обрядами, Купалой, Басовым и Монюшко, всем, что сокращает власть российщины. Здесь все, что сохраняет беларусскость по характеру, языку и нашему уникальному опыту, и что может тронуть беларусов, живущих в стране, – а их там все-таки гораздо больше, чем в эмиграции.
Во время, когда образование контролирует режим, Министерство культуры руководствуется российскими интересами, а статус «экстремистских» усложняет независимым медиа и культурным инициативам доступ к потребителю в стране, важность всего честного, предлагаемого внутри, возрастает чрезвычайно. Сознание беларусов во многом сейчас зависит от того, насколько описанное выше противостояние будет успешным. Насколько много альтернативы будет у беларусской пропаганды, а также российского влияния. Насколько четко в стране будет звучать беларусская идея. Насколько эффективно беларусское будет обособляться от российского. Насколько качественно будет продвигаться ценность первого, и насколько уверенно оно будет репрезентироваться.
Работники государственных институтов, которым удается отвоевать часть территории на что-то свое, на качественное, неангажированное, может, и называются коллаборационистами. Но я бы их назвала двойными агентами, а они нашей культуре сейчас необходимы.
В 2023 году рассуждаешь с другой перспективы, чем в 2020-м, когда были нужны лихорадочные реакции и быстрые действия, когда на ситуацию могло повлиять каждое увольнение и каждый протест, когда единение против преступного режима делалось в том числе готовностью отказаться от связей с подвластными ему образованиями. Консолидировано свои реляции с государством тогда разорвали два театра, в остальном культурные институции сохранили себя, пока в них не начались чистки нелояльных.
Так вот, если в том числе из-за желания многих сохранить свои места возможность влияния на ситуацию осталась в прошлом, приоритеты изменились. Сейчас люди внутри системы с пробеларусской перспективой, если их оттуда еще не вычистили, – это не только коллаборанты, но и ценность. И пожалуй одни из самых драматичных образов всей нашей вакханалии, ведь для независимого сообщества они коллаборанты, а для прорежимного – ненадежные элементы.
К участию в кинопремии «Чырвоны верас» («Красный вереск»), которую я соорганизую, а также в жюри премии мы приглашаем только тех, кто не сотрудничает с государством и не получает денег из государственного бюджета. То же самое в беларусской независимой киноакадемии – ее членом может стать только непричастный к государству кинематографист. Слишком кровавый для нас этот режим, чтобы хоть опосредованно к нему прикасаться. Но лично я по-прежнему дорожу некоторыми из моих коллег, которые работают в государственных институциях, и надеюсь, что как раз они обеспечивают тем институциям определенный уровень качества. Это может звучать лицемерно, знаю, что многим такие решения зарубежных проектов кажутся не совсем однозначными, но 2020 год в целом дал старт неоднозначным решениям, где каждый выбор предполагает потери.
Если возвращаться к теме, обособление культуры зарубежья от культуры в стране мне кажется в принципе не логичным и обманчивым. Ведь культура предполагает также ее носителей, а большинство носителей беларусской культуры в различных ее проявлениях – празднование Рождества или потребление современного искусства – большинство тех, для кого мы надеемся ее развивать, сохранять и распространять, сегодня остается в Беларуси, и о них должна быть основная забота.
Не будет так, что эмиграция сохранит беларусскость – и потом вернет ее, святую, на родину. Надо заметить, что большинство того, что сегодня создается за границей, делается либо о Беларуси, либо с ориентацией на беларусскую аудиторию независимо от ее нахождения, либо с планом, что созданное потом окажется в Беларуси. На фейсбук-странице нашей кинопремии «Чырвоны верас» локацией обозначен Минск, просто символически, хотя мало кто из независимых кинематографистов там сейчас остается.
Одной из самых известных беларусских книг последнего времени стал «Шэпт» («Шепот») Сергея Лескетя – она повествует о феномене беларусских шептух. На территории Беларуси. Спектакли «купаловцев», на которые в Варшаве приходят полные залы, рассказывают о Беларуси. На территории Беларуси. Последний фестивальный хит наших режиссеров, фильм «Motherland» Анны Бодяко и Александра Михалковича, повествует о насилии в беларусской армии. На территории Беларуси. Беларусский совет культуры, Беларусская независимая киноакадемия и другие созданные после 2020 года организации декларируют, что переедут в свободную Беларусь.
Мы, конечно, не хотим вернуться на выжженное поле к людям, потерявшим мотивацию и потерявшим контакт с беларускостью. Но тенденция выглядит именно так, и, может быть, как раз коллаборационизм поможет ее сдержать и замедлить.
Редакция может не разделять мнение автора.
