Миа Миткевич освободилась из женской колонии №4 в октябре 2023 года. Уже полгода она живет в Варшаве и признается, что до сих пор «немного не пришла в себя» и что бывают дни, когда хочется только одного – молчать. На зоне она трижды пыталась покончить с себой и составила завещание, но выжила. Сейчас она пытается делать все, чтобы спасти других. «Белсат» встретился с бывшей политзаключенной в последние дни весны.
Бывшая политзаключенная Миа Миткевич. Варшава, Польша. 25 мая 2024 года.
Фото: Белсат
Разговариваем с Миа Миткевич на террасе уютного кафе. Курим, провожаем взглядами варшавские трамваи, обмениваемся улыбками. И за этой ее улыбкой (искренней и теплой) невозможно не ощутить надежно затаенного страха. Страха человека, который там, за колючей проволокой беларусской зоны, трижды пытался покончить с жизнью и в какой-то момент написал завещание, где – отдельным пунктом – запретил тюремщикам даже прикасаться к ее мертвому телу.
«Как “вскрыться”, чтобы никому не навредить, – вот проблема»
«У меня было закрытое завещание. Я передавала своим родным в случае моей смерти всю свою движимую и недвижимую собственность. Интеллектуальную также, там пункт был о моих сценариях. И о собаке моей было. Такое развернутое завещание, на две страницы. И там же указала, что сотрудники не имеют права прикасаться к моему мертвому телу и вскрывать его без присутствия моей матери», – спокойно рассказывает Миа Миткевич.
Сама себя Миа пыталась вскрыть в колонии трижды. Сейчас говорит, что на свободную и выспавшуюся голову никогда бы такого не сделала («Страшно даже вспоминать о том»). А уже под конец разговора, когда затронем вопрос, почему беларусы (политзаключенные в том числе), оказавшись на свободе, «начинают грызться друг с другом», Миа заметит:
«Я не хочу лезть в какую-либо грызню. Но разве в этом проблема? Мне лично хватило трех лет в колонии. Там и сейчас, вот в этот самый момент, кого-то, возможно, прессуют. Да так прессуют, что человек думает… И вот это проблема. Вот у меня была действительно проблема, когда думала, как “вскрыться”, чтобы никому при этом не навредить.
Потому что возьмешь ножницы или нож в каптерке – и каптерщице потом так влетит, что… И, значит, надо придумать что-то другое. Может, повеситься?..
Вот в чем проблема была», – говорит бывшая политзаключенная.
Тюремщики готовят «разработки» при помощи искусственного интеллекта
Миа родилась 31 декабря 1991 года. Появилась на свет под самый Новый год («Ой, я бы не сказала, что мне не повезло – я два подарка сразу получала»). Благозвучное и редкое в Беларуси имя выбрала для нее мать, которая воспитывала дочь одна. «Миа» – значит «моя». Через имя мама девушки хотела подчеркнуть свою к ней необычайную близость и, как магическим заклинанием, защитить дочь от жестокого мира вокруг («Хотя на самом деле, я думаю, она просто насмотрелась испаноязычных мелодрам», – смеется Миа). Но в 2021 году имя женщину не защитило.
Бывшая политзаключенная Миа Миткевич. Варшава, Польша. 25 мая 2024 года.
Фото: Белсат
На гомельской зоне Миа «праздновала» свои рождественские дни рождения несколько раз. Ясно – без подарков. Ведь такого понятия, как подарок, там вообще не существует. Зато есть слово «разработка». Первую, и самую жесткую для Мии, тюремщики устроили сразу после ее дня рождения, когда в начале 2022 года ее бросили в пресс-отряд. Там с праздником поздравляют именно так. Именно во время таких «разработок» Миа пыталась убить себя.
«Разработка для каждого своя может быть. Кого-то будут постоянно швырять в ШИЗО или ПКТ. В моем случае, например, не давали спать, меня обливали ночью водой, мне портили продукты питания, зимой заливали мою обувь, воровали и относили в другой локальный участок мою телогрейку…
Хотели выбить почву у меня из-под ног. Хотели, чтобы я перестала мыслить рационально. Когда человек не ест и не спит – мозги отключаются. В случае ШИЗО происходит то же самое. Человек ломается.
А цели «разработки» у них могут быть разные: чтобы подписал «помиловку», как в моем случае, или чтобы человек встал на их сторону, как, я считаю, в случае Марфы Рабковой», – объясняет Миа.
Бывшая политзаключенная высказывает предположение, что администрация колонии, создавая персональный план «разработки», пользуется искусственным интеллектом, который анализирует специальные анкеты, заполняемые в самом начале срока каждой заключенной. Именно таким образом выбирают самые жесткие варианты, чтобы «сломать человеку хребет». По крайней мере, про специальную программу, которая почти не делает ошибок при анализе, говорила Мие на зоне одна из сотрудниц – психолог.
Бывшая политзаключенная Миа Миткевич. Варшава, Польша. 25 мая 2024 года.
Фото: Белсат
«Да вы что? Даже подохнуть спокойно не дадите?»
Мию «разрабатывали» с такой глубиной, что она на полном серьезе придумывала ходы, чтобы попасть из отряда в… ШИЗО. Ведь там можно было хотя бы выспаться! Вырваться из пресс-отряда.
«В начале 2022 года там был только один пресс-отряд, которым руководил Кузнецов. На что он способен, знают все. Скажу одно: сейчас в женской колонии все отряды – это пресс-отряды. Может, кроме пятого», – говорит Миа Миткевич.
Вырваться из пресс-отряда было трудно. И тогда Миа попыталась вырваться из жизни…
«Я захожу в умывальную, там умывальник и два биде. Комната закрывается. Беру бритву, снимаю колпачок, чтобы достать лезвие. И даже руку не успела подставить – слышу, как весь отряд кричит: «Мии-тке-вич!» Я такая: «Да вы что? Даже подохнуть спокойно не дадите?»
Выхожу, а «завхоз» мне: “Тебя переводят в другой отряд”. И вот у меня счастье бьет ключом. Но перевели в пятый отряд всего на две недели. Я поела и поспала – пожила более-менее спокойно. После этого бросили в ШИЗО», – рассказывает бывшая политзаключенная.
Уточняет, что во второй раз попытку самоубийства совершила, когда ее надолго лишили посылок. «И у меня вот совсем не было тогда сил ни жить, ни даже существовать», – говорит Миа Миткевич.
Бывшая политзаключенная Миа Миткевич. Варшава, Польша. 25 мая 2024 года.
Фото: Белсат
«Как пережила зиму Ольга Майорова, я просто не представляю»
Миа рассказывает, что однажды помогла с сигаретами одной стукачке, и та предупредила, что Игорь Черный (оперативник колонии) собирается посадить ее на ПКТ и завести дело по 411 статье («Злостное неповиновение администрации»). Рассказала также, как прессуют Марию Колесникову. Этот разговор состоялся, когда до конца срока, который отбывала Миа, оставались считанные месяцы.
«Ну и, собственно говоря, она мне советует: заткнись, ни с кем не говори, веди себя так, будто тебя вообще не существует. И на самом деле я к ней прислушалась. Наверное, слава Богу, что прислушалась. Иначе не вышла бы на свободу», – вспоминает наша собеседница.
Тем не менее, где-то за месяц до освобождения была еще одна попытка «вскрыться». Спасла дневальная, которая обратилась к Мии за помощью – просила советов, как написать письмо «какому-то мужику». Просто оторвала от черных мыслей.
Бывшая политзаключенная Миа Миткевич преподает танцы. Варшава, Польша. 27 мая 2024 года.
Фото: Белсат
«Я смотрела тогда на свой приговор, на эти три года, думала о ПКТ и 411 статье, по которой мне могли добавить еще больше, и думала почему-то, что, когда выйду, жизнь моя будет уже закончена и все будет очень-очень плохо», – рассказывает Миа.
«Ну была у меня такая фигня, что типа лучше я сама себя убью, чем умру от рук скота, вот», – добавляет она после паузы.
Женщина скрывает следы порезов на своем запястье, утверждает, что «это не из зоны». Но показывает палец, который не сгибается («это от стяжек»), синяк на ноге, который так и не сошел до конца после побоев «на Жодино». Рассказывает, что из-за выбитого плечевого сустава не может нормально повернуться. Рассказывает о коленях…
«Зимой, когда на улице минус 25, ходишь в юбке и леггинсах. Прости Боже, без начеса, без штанов, без всего, ибо все остальное запрещено. Естественно, коленки отмораживаются.
Я видела, как у женщин колготы прилипали к коленям и как они их потом отдирали. Это ужасно. Такое лучше никогда не видеть.
Над женщинами издеваются как могут. Я уже молчу о тех, кто в «террористических списках». Им вообще жизни не дают. Как пережила зиму Ольга Майорова – я просто не представляю», – свидетельствует бывшая политзаключенная.
Миа Миткевич выдержала и вышла на свободу.
«Там нет больше надежды»
Мама Мии сейчас тоже в Варшаве. Она была вынуждена уехать после своего задержания в январе 2024 года (дочь была уже в Польше). Овчарка Рекс, которую Миа упоминала в завещании, тоже с ними. Мама, Миа, Рекс – вся семья сейчас вместе.
Бывшая политзаключенная Миа Миткевич преподает танцы. Варшава, Польша. 27 мая 2024 года.
Фото: Белсат
Миа признается, что на удивление быстро адаптировалась в стране, которая их приютила. Наверное, потому, что «сразу бросила себя в работу». Преподает для беларусов Варшавы танцы. Говорит, что это хорошо снимает стресс. Люди после ее занятий начинают улыбаться. Даже смеяться. Танцы возвращают надежду, которую полностью теряешь в неволе.
«Абсолютно. Там нет больше надежды. Как мы уже говорили на пресс-конференции ко Дню политзаключенного, люди там уже не борются. Нечего геройствовать – надо выжить. Это сначала мы все на что-то надеялись. Продумывали план освобождения. Даже записки со сценарием действий на свободу передавали. У меня, кстати, они где-то сохранились. Переслать вам? Там девять пунктов», – рассказывает бывшая политзаключенная.
Записки со сценарием действий для освобождения. Фото передано героиней
Смысл одной из идей, которая в 2021 году казалась политзаключенным женщинам креативной и осуществимой, был в том, чтобы начать массово отказываться от беларусского гражданства и запрашивать гражданство других стран, которые бы вступились за своих людей. Сценарий оказался утопическим.
«И, если бы получилось, какое бы ты тогда гражданство выбрала?» – спрашиваем.
«Американское», – не задумывается Миа.
«Ковровая дорожка, самолет, люди…»
Она уточняет информацию, которая также прозвучала на мероприятии, устроенном ко Дню политзаключенного в Беларусском доме в Варшаве, – насчет того, что Польша отказала ей в выдаче гуманитарной визы, когда дело дошло до эвакуации из Беларуси (из РБ Миа выезжала по чешской визе).
«На самом деле, это не так. Поясню. Я поняла, что мне нужно выезжать, когда в РУВД 8 декабря мне дали направление на сдачу отпечатков пальцев. Все, думаю, «поехали, родная, покатаемся. А мама на меня давно давила, чтобы сваливала поскорее оттуда. И я позвонила по номеру, который первым попался в интернете. Вряд ли это был номер польского посольства. Скорее всего, каких-то посредников. Объяснила им, что я политическая и мне нужно бежать из Беларуси. Через три дня мне перезвонили и сообщили, что не могут дать мне визы. Я думаю, я просто наткнулась не на тех людей. И тогда мы пошли с мамой в посольство Чехии, которое сразу нам помогло. В польское же вообще не ходили. Так что говорить о том, что поляки мне отказали, нельзя», – объясняет Миа Миткевич.
Бывшая политзаключенная Миа Миткевич. Варшава, Польша. 25 мая 2024 года.
Фото: Белсат
В Варшаве она подала документы на международную защиту.
«Миа, после той самой пресс-конференции 21 мая вы в закрытом формате обсуждали вместе с другими спикерами пожалуй самое главное – стратегии освобождения людей из лукашенковской неволи. Можешь поделиться своими мыслями по этому поводу?» – спросили мы у бывшей политзаключенной.
«Если нужна конкретика, то не могу. Ведь если узнает беларусская сторона, она перекроет эти возможности. Если сформулировать концептуально, то: ковровая дорожка, самолет, люди. Больше ни слова.
Думаю, что благодаря спецдокладчице ООН Анаис Марин (Anaïs Marin), которая присутствовала на той пресс-конференции, нам удастся донести нашу идею до очень влиятельных людей. Готовится «гуманитарный список», – ответила Миа Миткевич.
Бывшая политзаключенная признается, что больше не надеется на смерть Александра Лукашенко («Уже понимаешь, что он не умрет. Я рассчитывала на это в 2021 и 2022 годах. Даже в 2023-м. В 2024 году я в это не верю»). Это был бы самый легкий сценарий, и очень желательный, отмечает Миа. Но есть и другие.
«Беларусь не первая страна с политическими заключенными. И везде был примерно один сценарий, когда людей просто спасали – вывозили. Если кто-то говорит, что это нереально – то реально! Всегда имеются рычаги и всегда можно каким-то образом договориться», – рассуждает Миа Миткевич.
Репортаж
Уничтожить антизоопарк. В Варшаве открылся проект Minsk Anti Zoo. Red Mark
2024.05.11 15:36
«Спасать кого можем»
Миа говорит, что не разделяет принципа «всех или никого», которым оперируют некоторые политики, говоря об освобождении политзаключенных. Было бы идеально, но в сегодняшней ситуации – нереально, считает Миа Миткевич. Надо спасать, кого можем. И прежде всего – пожилых и больных.
«Это не значит, что, например, я не хочу, чтобы всех и сразу. Но если будет какой-то рычаг давления по гуманитарному списку, и из него освободят хотя бы пятерых – надо работать», – уверена Миа Миткевич.
Наш разговор длиною в пять выкуренных сигарет (Миа начала курить на зоне) заканчивается объятиями. Миа – маленькая, хрупкая беларуска со шрамами на руках, желает нам хорошего вечера. Испанское имя ей очень подходит.
«Ты говорила, их задача – сломать человеку хребет. Тебе сломали? Да или нет?» – наш последний вопрос.
Миа отрицательно качает головой: «Нет».
Дмитрий Мираш / ИР belsat.eu
