Ранее мы уже слышали о «правильных» и «неправильных» журналистах, музыкантах, писателях, политиках, а теперь появились и «неправильные» дети. Мы попытались выяснить, чем отличаются дети «из пятой колонны» от остальных, а также попросили их выбрать вещи, в которых они хотели бы ходить в школу.
Николай: Если ты живешь в этой стране, то ты ее любишь. Ты можешь иметь какие-то претензии, видеть какие-то недостатки, но если ты не любишь страну, то берешь и уезжаешь.
Эллада: Часть детей даже не знает, кто там пятая колонна, кто не пятая. Но это еще один признак дискриминации.
Николай: Я бы сказал, что попахивает фашизмом. Выделяют группу людей по какому-то признаку и находят внутреннего врага.
Эллада: Так начинал Гитлер. Сначала просто говорил, потом это уже превращалось в действие, в законы, в идеологию. С этим надо что-то делать.
Должна ли отличаться форма «детей пятой колонны» и других? Раз уж на то пошло, то пусть у других будет красно-зеленая форма и шорты с гербом на попе, брюки с лампасами, а «дети пятой колонны» должны носить то, в чем им удобно. Мы уже ходили в магазин и то, что там предлагается в качестве формы, – это синтетика.
Николай: Я бы еще добавил, что «дети пятой колонны», если чем-то отличаются, так это активностью. Был вот «День экскурсий». Детей готовили самостоятельно проводить экскурсию. Могли приходить любые дети, но пришли только дети активистов.
Эллада: Мы водили свой класс на выставку Анны Франк, много школ в это втянули. Но обычно в школах нам говорят, что и тема интересная, и выставка, но на этот месяц запланировано шесть походов на хоккей и поэтому они не могут.
Николай: Надо менять систему, а не декорацию. Основная проблема, что школа не дает профессионального ориентирования. Дети выходят из 11 класса и не понимают, чем они хотят заниматься. Мы ходим на семинары, курсы, чтобы ребенок попробовал себя в разных профессиях.
Эллада: А есть еще пионеры и все остальное. В октябрята нас принимали практически через обман. Мы с классом поехали в музей Великой отечественной войны. Детей заводят на самый верх и говорят: «А теперь мы вас будем принимать в октябрята!». У меня вообще отпала челюсть. Они начали читать эту клятву. Георгий сразу сказал, что ничего он читать не будет и никакой значок цеплять тоже не будет. Один мальчик сказал, что ему мама не разрешает, а другая девочка просто «из вредности» отказалась. А потом были пионеры, мы сразу сказали, что не будем сдавать деньги на галстук.
Георгий: Учительница сказала, что я не поступлю из-за этого в университет, потому что мне не хватит баллов. Я пошел на музыку, а одноклассников повели посвящать в пионеры.
Эллада: Вообще, если несовершеннолетний вступает в организацию, нужно разрешение родителей. Как они это проворачивают, мне не понятно.
Елена: Сортировать детей по признаку вовлеченности родителей в какую-то тему – на детей пятой колонны, или, к примеру на детей футболистов-легионеров, или на детей милиционеров? Это какая-то новая белорусский форма стигматизации.
На сегодня меня вполне устраивает формат официально-делового стиля в школе. Нам с сыном нравится подбирать комплекты c рубашками – чтобы было и стильно, и по-деловому, и удобно. Я уверена, что этот навык пригодится ему в жизни. А чувство стиля – это тоже признак высокого IQ.
Но давайте подумаем об этом в разрезе того, что школа – это миниатюрная форма мира, к которому мы адаптируем ребенка. И какие тенденции? Даже известная HR и создательница платформы «Антирабство» Алена Владимирская советует современным соискателям – выглядеть ухоженно, но без излишнего лоска. А основатель PayPal Питер Тиль рассказывал: когда человек приходил в венчурный фонд не в простых джинсах и футболке – ему не давали денег на проект. Все давно изменилось. Но, как известно, это не наш метод – смотреть в будущее. Наш метод – ностальгировать и боятся быть самостоятельными.
Школьная форма во всей белорусской образовательной системе – это наименьшее зло. Хочу сделать оговорку, что у нас прекрасная учительница и очень приятный коллектив родителей. Но и при этом углубление в школьную систему для меня было стрессом. Шесть лет ты растишь ребенка в свободе выбора, прислушиваешься к его мнению и желаниям, но приходишь в школу, и здесь это больше не работает.
Моя мама – учительница. Чаще всего от нее я слышу фразу: «Мы за бумажками не видим детей». Вот эти слова нужно большими буквами написать и повесить над каждой школой. Мы забываем, что работа учителя – очень творческая.
В этой стране ничего не изменится в лучшую сторону, пока не изменится в системе подход к детям и образованию в школе. При этом я не могу сказать, что все предложения по реформированию школы плохие. Вопрос, как обычно, в формальном исполнении – на бумажках, для отчета.
Время меняется, дети меняются, а подход к ребенку в школе – нет. Фома никак не воспринимает школьную установку на подчинение по умолчанию. Но, к сожалению, такой подход многие воспринимают как несоблюдение субординации. Особенно если учитель старше ребенка на поколения два – это уже невосстанавливаемый культурный разрыв. Хорошо, если учитель понимает, что и ему у наших детей есть чему учиться.
Зачем привязываться к пятибалльной системе и в уме переводить десятки?! Ведь можно с нуля адаптироваться и правильно читать баллы, переводить в проценты от 10 до 100, например. Так даже проще сразу адаптировать баллы к возможному проценту на ЦТ. Зачем нам возвращаться к «троечникам» и «отличникам»? Только потому, что родители не могут проявить гибкость и адаптироваться к десяткам без перевода баллов в отметки? Это еще один любимый белорусский подход – когда я чего-то не понимаю, то нужно это отменить.
Единая школьная форма, переход на пятибалльную систему – эти реформы не влияют на качество образования. Мы меняем оболочку, оставляя прежнее содержание.
Валерия: Мне кажется, что единая форма будет выполнять только одну функцию – обеспечивать заказами нашу легкую промышленность. Мы ходили и искали одежду в магазинах, но оказалось, что в магазинах иностранных брендов она не только более качественная, но и дешевле, разница в цене была просто фантастическая.
«Дети пятой колонны», наверное, потом будут отличаться, если пойдут на избирательные участки, а теперь ничем не отличаются. Вот сидит ребенок и не понимает, о чем мы говорим.
Михаил-старший: Это неприятно слышать, что кто-то причисляет тебя к «пятой колонне», но если ты не считаешь себя «пятой колонной», то и переживать по этому поводу особенно не стоит. Я отношу себя к той части белорусов, живущих в своей стране, которые сознательно выбрали жить здесь.
Я вернулся сюда после пятнадцати лет, прожитых в Польше, чтобы растить здесь детей. Если мы будем продолжать политику стигматизирования, думаю, что «дети пятой колонны» – это дети тех, кто сегодня в Беларуси поддерживает «русский мир».
Даже учитывая этот политический фактор, я бы не хотел разделения общества по каким-то политическим критериям, потому что это приведет к «донбассу».
Советский Союз был очень простой страной, там всегда существовало разделение на белое и черное, и носители этого сознания, которые являются сегодня государственными служащими во главе с главным государственным служащим Беларуси, привыкли к этой дихотомии, к этому черно-белому разделению и пытаются его имплантировать в сознание новых поколений, и отсюда вот это упрощение мира.
Я считаю, что перемены – это супер. Только эти перемены должны быть обоснованы, они должны быть подготовлены, они должны следовать из каких-то логических шагов, которые были продуманы, а у нас в сфере образования наблюдается «разброд и шатания». Когда приходит следующий министр, ему нужно высказаться, то есть показать, что он что-то делает, и он начинает менять по десятому кругу то, что уже ранее было изменено.
Эти изменения не несут никакого качества, это просто «А давайте попробуем корову накормить соломой. Сдохла? Ну ладно, в следующий раз будем кормить сеном».
Анна Аземша, Ирина Ареховская, belsat.eu