«Я проклинаю этот день»: единственная жительница деревни Рудня-Дудичская – о жизни после Чернобыля
Деревня Рудня-Дудичская находится в Чечерском районе Гомельской области. После аварии на Чернобыльской АЭС деревню отселили. Но Софья Ключинская с мужем отказались уезжать из родного дома. Теперь женщина – единственная жительница. Ей 84 года.
История Софьи Ключинской в новом выпуске программы «Шчыра кажучы».
– Я родилась в соседней деревне, в Дудичах, а сюда уже замуж пришла, в Рудню-Дудичскую. Я работала на фабрике, у нас здесь был филиал от Речицкой ткацкой фабрики. А муж мой ездил в Чечерск работать постоянно. Было все в деревне: в клубе кино показывали, в выходные там танцы были. Большая была деревня, и молодежи было много.
– Когда вы узнали, что на Чернобыльской АЭС произошел взрыв?
Мы узнали только 5 мая [авария произошла 26 апреля . – Ред.]. Мне тогда было 48 лет, а мужу – 42. Муж поехал на работу, и там уже сказали по этой спецсвязи. И он мне позвонил домой: «Жена, молоко нельзя есть!» Я говорю: «Ты что? Одурел? Откуда ты взял такое-молока нельзя есть?» Ну и вот сказали, что с радиацией там что-то. И потом кто что говорил. Что можно, что нельзя. Все боялись, всего боялись. И ягод нельзя с огорода брать… Приезжала санстанция и проверяла все, что росло, и молоко проверяли. Молока сказали нельзя пить. И все люди начали сдавать коров. Я еще год не сдавала, держала. А еще в лес бегала, любила землянику, и брала землянику, чтобы варенье варить. Я вообще так любила аромат земляники. Муж проверил дозиметром баночку и говорит: «Жена, выбрасывай!» Все выбросили, так жалко было, страшно.
А потом привезли сюда к нам ликвидаторов. И тут чистили все специальными машинами, мыли крыши со стиральным порошком, дерн срезали. Там далеко в поле сделали укрытие и туда свозили всю эту землю. А потом в 1991 году только началось отселение. Не с 1986-го, не сразу, а с 1991 года началось отселение. Предлагали людям выезжать, приезжали из других районов, из других областей и приглашали людей переезжать. Кто уехал в Гомель… «Я никуда не поеду», – мой муж сказал. – «Давай хоть квартиру возьмем в Гомеле. Мы же в один день не умрем». – «Не поминай, не говори ничего. Куда хочешь, туда и езжай, я тебе еще помогу, отвезу тебя. А я никуда не поеду».
Кожная семья выезжала – я по всем плакала. Ну, с кем остаться жить? С кем? И эти уехали, и эти собираются, те машины заказали, те получили квартиру. А мой Миша сказал: «Никуда»! А с кем здесь оставаться? Переживала страшно.
– А почему ваш муж так не хотел уезжать?
– Он всегда говорил: «А что, я буду еще скучать по своей родине? Как жил, так и буду жить, и все». И все, кто уехали, они все умерли. Хотя и здоровые поехали. Будто бы здоровые люди, а никого не осталось. Даже моя мама переехала, поехала к дочерям в Москву. Она там жила 8 лет, и я ездила туда каждый год. Я говорю маме: «Грустно?» – «Если бы мне сказали, что вот эта птица прилетела с моего огорода, из моей деревни, я бы рада той птице была, которая из Дудичей прилетела. Так печально, что места не нахожу».
– Что вы обычно делаете в годовщины аварии на ЧАЭС? Что для вас означает этот день?
– Я проклинаю этот день. Я его проклинаю. Люди жили бы все здесь. Потихоньку бы ходили здесь, дети приезжали бы. Я проклинаю этот день. И Чернобыль этот украинский, и все. Где-то взорвалось, а Беларусь пострадала. И от войны Беларусь пострадала больше всех, и от радиации больше всех. И все мы страдаем от всех и отовсюду. За что? Я не знаю. Кому так угодно? Я не знаю. Чей это недосмотр такой? Наш? Я не знаю.
Авария на ЧАЭС произошла 26 апреля 1986 года. В результате техногенной катастрофы вдоль часть территории Беларуси остается загрязненной радионуклидами и не пригодна для проживания.
АМ/КВ belsat.eu
