Уже полгода в СИЗО на Володарского сидят 6 брестчан – их обвиняют в участии в протестах 4-летней давности
Более шести месяцев за решеткой остаются брестчане Алексей Головко, Александр Козлянко, Андрей Марич, Никита Дранец, Даниил Чуль и Павел Шпетный.
Всем предъявили обвинение по двум статьям Уголовного кодекса: 342 (организация и подготовка действий, грубо нарушающих общественный порядок) и 285, ч. 2 (создание преступной организации или участие в ней).
Людей обвиняют в том, что 5 марта 2017 года они участвовали в «Марше возмущенных нетунеядцев», когда группа людей в черном прошла по Бресту с растяжкой «Чиновник – главный тунеядец» и даже ненадолго перекрыла проезжую часть. Тогда никаких уголовных дел не заводили, но участники отбыли сутки. А представители движения анархистов испытали на себе сильное давление.
Второй случай имел место 5 мая 2018 года, тогда в знак протеста против строительства аккумуляторного завода были перекрыты три полосы трассы М1 на въезде в Брест. Милиция не смогла найти участников акции. Теперь вся вина шести парней, сидящих на Володарке, в том, что они якобы имеют отношение к движению анархистов. Следователи угрожают, что посадят парней на 7 лет. Информации, что происходит с ними за решеткой, мало, родственникам не дают возможности их увидеть, а адвокаты выходят из изолятора с подпиской о неразглашении сведений.
Елена Головко: Моему сыну продлили меру пресечения еще на четыре месяца, но мы не считаем, что он виноват
Мы поговорили с Еленой, матерью Алексея Головко, которому еще на четыре месяца продлили срок нахождения под стражей.
– Мой сын был задержан в этом году 5 марта возле своего дома. После этого ко мне пришли с обыском, однако о задержании сына ничего не сообщили. Как не сообщили, где его держат. 9 марта я сама приехала на Окрестина и нашла его. 10 марта его перевели с Окрестина на Володарского, и я смогла передать ему первую передачу, – говорит Елена в беседе с «Белсатом».
Женщина отмечает, что подробности задержания и содержания сына на Окрестина ей неизвестны.
– Официальная причина задержания – протесты в Бресте в 2017-2018 годах против декрета о тунеядцах и строительства аккумуляторного завода. Предъявлены обвинения по статьям 285 и 342. Однако 7 лет ему пообещали еще в самом начале. Адвокат сейчас под подпиской о неразглашении. Поэтому о происходящем по делу ничего не известно. Алексей отказался давать показания. Один допрос был в самом начале после задержания, после этого следственных действий с участием Леши не проводили. Только продлевают сроки содержания под стражей. Последний раз продлили еще на четыре месяца до января 2022 года, – рассказывает Елена Головко.
Мать Алексея говорит, что ей не разрешают свиданий с сыном, так как, по мнению следователей, для них нет оснований. Но женщина пишет жалобы, поскольку не считает Алексея в чем-то виновным.
– В СИЗО на Володарского Лешу держат уже более шести месяцев. Фактически он был задержан не за действия, а за предполагаемую причастность к анархистам, за мысли и убеждения. Письмо от Воскресенского Леше приходило. Он на него не отвечал, так как не считает себя виновным. Как можно просить помилования за то, чего не делал? – спрашивает Елена.
Она рассказывает, что ее сыну сейчас 20 лет, он только начинал самостоятельный путь в жизни, определял, каким путем пойти. В прошлом году окончил политехнический колледж (металлорежущие станки) и поступил в БрГТУ на заочное обучение. Успел сдать одну сессию. На прошлой неделе пришло письмо, что договор об обучении расторгнут. В армию Леша не пошел по состоянию здоровья. Зимой устроился на завод токарем, «обычный работяга», как пишет о себе в письмах. Однако он даже не успел потратить заработанного.
Также Алексей имеет музыкальное образование (аккордеон), был барабанщиком в музыкальном ансамбле. Играет на гитаре.
Мать рассказывает, что он очень открытый, легко сходится с людьми разного возраста. Обаятельный, душа компании, имеет чувство юмора. Все друзья отмечают его как очень хорошего человека, который всегда приходил на помощь, даже малознакомым или тогда, когда ему было неудобно. Любит ездить за рулем, а также «крутить машины». Вся комната в автозапчастях. Последние годы был вегетарианцем. Имеет свой взгляд почти на все события. Если он в чем-то уверен, переубедить его очень сложно. Выборы 2020 года были для него первыми. Однако у него не было веры, что они могут быть справедливыми, он не видел там своего кандидата.
– Вся связь с сыном теперь только через письма и адвоката. Последние три недели писем нет совсем. Первые письма, конечно, были достаточно печальными и депрессивными (наверное, как и мои). Я еще верила какое-то время, что вот, сейчас отпустят, теперь же такой надежды нет, – говорит женщина.
По ее словам, Леша сразу же стал рассчитывать на 7 лет и уже раздал свои небольшие пожитки друзьям. В письмах часто пишет, что ничего не происходит, все дни одинаковы. А если что-то случается – цензор возвращает. С друзьями в переписке обсуждает преимущественно автомобили. А девушкам-подругам иногда жалуется на плохое настроение или на здоровье.
Сначала в их камере было только радио, и он не мог слушать той музыки, говорил, что выйдет – и будет постоянно слушать то, что ему нравится. Через некоторое время мнение изменилось – появилось желание побыть в тишине и в одиночестве. С трудностями удалось передать в камеру телевизор (сложилось впечатление, что в его камере запрещено почти все), то писал, как через пять минут пожалел, что просил его передать, и пошел читать книгу. Кстати, купить книги через магазин так и не удалось. Про быт и людей пишет редко, потому что, видимо, не пропускают цензоры. Однако иногда информация появляется, например, было письмо с описанием процесса бритья один раз в неделю.
– Некоторые письма дают мне возможность посмеяться. Называет меня непробиваемой оптимисткой, хотя оптимизма все меньше, осталась только вера в чудо, – говорит Елена Головко.
Как и Алексей Головко, политзаключенным признан 37-летний Александр Козлянко, в Бресте мужчину знают как доброго и скромного человека, который много помогал окружающим. Журналист «Белсата» ни разу не слышал об Александре плохого слова. С Володарки Александр смог передать письмо, в котором рассказал о своем задержании и пытках.
Александр Козлянко: сказали, что на 7 лет поедем в лагерь
Утром 2 марта в квартиру, где жил Козлянко с родителями и братом, ворвались люди в черном. Александра под крики «Мордой в пол, работает ОМОН!» положили на пол. Как оказалось, мужчину задерживал брестский ОМОН и минский ГУБОПиК.
Александра отвезли в брестский отдел ГУБОПиКа, там над ним начали издеваться.
«Меня приковали в дежурном помещении к решетке, задрали руки за спиной. Чтобы стоять в более-менее удобной позе, приходилось подниматься на цыпочки. В таком состоянии выдержал около часа и один раз почти потерял сознание. Затем подошел один из минского ГУБОПиКа и сказал, что будет меня пытать, как Николая Дедка, если не дам паролей от ноутбука и «Телеграма». Я подумал, что не готов к пыткам из-за этих паролей, и согласился их дать (потом еще дал пароль от кнопочного телефона). Всего в брестском ГУБОПиКе пробыл полтора часа. Затем меня завели в бус и посадили на пол, руки были в наручниках за спиной. В этот же бус завели и так же посадили Андрея Марича и троих не известных мне людей. Нас пятерых увезли в Минск в Следственный комитет (всего у меня руки за спиной в наручниках были часов семь, потом я месяц большого пальца левой руки не чувствовал)», – смог написать Александр Козлянко.
В Минске издевательства над Александром продолжились, всем задержанным угрожали, что они поедут в лагерь на 7 лет.
– Как только перед СК меня вывели из буса, руководитель следственной группы Цыбульский начал угрожать, что поеду в лагерь на 7 лет, если не пойду на сотрудничество со следствием. Я отказался сотрудничать. В туалете СК два работника ГУБОПиКа сняли меня на видео. Я отказался называть на камеру свои данные и говорить о себе, тогда один из них ударил меня кулаком в грудь. Я для себя решил, что не буду на камеру ничего говорить, даже если будут пытать. Мне немного поугрожали, но больше не били, хотя я так ничего и не сказал, – вспоминает политзаключенный.
На Козлянко составили два протокола по двум статьям Уголовного кодекса и на 10 суток отвезли на Окрестина, а позже перевели в минское СИЗО № 1 на Володарского. После этого Александру запретили переписку – что сейчас с ним происходит, неизвестно. В октябре его должен посетить адвокат, друзья предчувствуют, что политзаключенному могли также продлить меру пресечения.
Правозащитник Роман Кисляк: они сидят за свои убеждения
– Этих молодых людей арестовали не за их конкретные действия, а за их принадлежность, по мнению властей, к анархистскому движению. Очевидно, что они сидят за свои взгляды, – говорит в беседе с «Белсатом» правозащитник Роман Кисляк.
– Это дело еще не рассмотрено в суде?
– Аресты анархистов и тех, кого власти считают анархистами, стали первым эпизодом тотальной зачистки политических группировок. То, что это дело до сих пор не рассмотрено в суде, свидетельствует, скорее всего, о том, что власти на этих ребят ничего не имеют. Раньше разные группы анархистов создавали органам массу неприятностей, их акции были дерзкие и неожиданные, поэтому они одними из первых попали под каток репрессий.
– Парней задержали и поместили в СИЗО за события 2017-2018 годов, почему власти решили наказывать людей сейчас?
– Ведь для властей они опасны. Власти начали тотальную зачистку всех групп, которые их критикуют. В том числе и ретроспективно. Всех, кто критиковал и создавал неприятности властям в минувшие годы.
AЛ/АА belsat.eu
