После крупного поражения на Харьковщине в России все чаще звучат призывы к всеобщей мобилизации, без которой, как считают некоторые сторонники войны, победить Украину нельзя. Belsat.eu рассказывает, что такое всеобщая мобилизация и почему в России ее еще не объявили.
Какой бывает мобилизация
Первая массовая мобилизация в истории произошла в 1793 году во время Великой Французской революции, когда французы защищали свою страну и завоевания революции от интервенции соседей. Тогда впервые была реализована концепция вооруженного народа – то есть война стала делом всех граждан, а не только профессиональной армии. Именно тогда возник лозунг «Граждане, Отечество в опасности!»
Опыт французской мобилизации со временем коренным образом изменил принцип формирования армий, что привело к значительному росту их численности. Именно массовые армии, сформированные на основе общей мобилизации, вели Первую и Вторую мировые войны.
Российский военный эксперт Павел Лузин выделяет два вида мобилизации: патриотическую и насильственную. В одном случае мобилизация происходит на волне патриотического подъема, когда люди доверяют власти и поддерживают войну. Во втором случае доверие к властям низкое, цели войны непонятны, и люди не имеют мотивации рисковать собой – тогда приходится делать ставку на насилие. В качестве примера патриотической мобилизации Лузин приводит как раз мобилизацию во Франции в 1793 году, а в качестве насильственной – мобилизацию во время Гражданской войны в России.
Эта классификация довольно условна: на самом деле во время любой мобилизации используются методы принуждения, всегда есть и уклонисты, и добровольцы. Но масштабы дезертирства и насилия действительно могут принципиально отличаться.
Разницу можно увидеть даже в рамках нынешней войны России и Украины. Президент Владимир Зеленский подписал указ о всеобщей мобилизации 24 февраля. В Украине не возникло проблем с набором людей в армию: уже в первый день полномасштабного вторжения возле призывных пунктов начали выстраиваться очереди. Уровень выполнения первой волны мобилизации украинское командование по состоянию на начало мая оценивало на 100 %. По словам министра обороны Алексея Резникова, в ВСУ сейчас мобилизованы 700 тысяч человек, а в целом в различных силовых структурах задействован 1 млн человек.
Случаи уклонения от мобилизации тоже есть, но их немного. Известно, что украинские суды с начала войны вынесли «уклонистам» 66 приговоров. Чаще всего эти приговоры очень мягкие: стандартным наказанием считается три года лишения свободы (минимальная планка по ст. 336 УК Украины) с испытательным сроком на один год. То есть осужденных в таких случаях оставляют на свободе.
Всего за первые полгода в Украине было зарегистрировано 500 уголовных производств за уклонение от призыва. 500 «уклонистов» в масштабах 700-тысячной армии – мизерный показатель. Это почти в четыре раза меньше, чем за аналогичный период 2015 года, когда никакой всеобщей мобилизации не было.
Совсем другая ситуация сложилась в «ДНР» и «ЛНР» – там как раз ставка делается на принуждение и насилие. Руководство этих группировок объявило всеобщую мобилизацию еще за несколько дней до полномасштабного вторжения, и никакого патриотического подъема там не наблюдалось. Почти сразу появились сообщения об облавах: мужчин отлавливали на улицах, силой забирали с работы и из дома, иногда даже не позволяя попрощаться с родными. Известны случаи, когда забирали студентов 2-3 курсов – их направляли на фронт без медкомиссии и без военной подготовки.
Мобилизация для России: теория и практика
Мобилизацию в России может объявить только Владимир Путин своим личным указом. Согласно федеральному закону о мобилизации, под призыв подпадают граждане из запаса, не имеющие права на отсрочку. Теоретически таких людей очень много: армейский резерв России оценивается примерно в 2 млн человек. В случае мобилизации этого резерва российская армия сможет обеспечить существенное преимущество в живой силе над ВСУ. Но это теория – на практике все гораздо сложнее.
Во-первых, в нынешней ситуации рассчитывать на патриотический (украинский) вариант мобилизации Кремлю не приходится. Большинство россиян по-прежнему поддерживают «спецоперацию», но мало кто хочет лично поехать на фронт. В течение почти 8 месяцев, несмотря на все усилия пропагандистов, несмотря на обещания больших (по меркам российских регионов) денег, Кремль не смог найти достаточно добровольцев для участия в войне против Украины. За это время удалось сформировать только одно новое крупное соединение – 3-й армейский корпус, в составе которого примерно 15 тысяч человек. Проблема нехватки людей стоит настолько остро, что Россия вынуждена вербовать заключенных в исправительных колониях.
Все это указывает на то, что массовая мобилизация может столкнуться с массовым уклонением от призыва. В результате мобилизацию придется проводить при помощи принуждения и насилия. Но то, что еще возможно сделать на достаточно ограниченной территории Донбасса (облавы, отлов людей на улицах и на работе), трудно представить в масштабах 140-миллионной страны, особенно в крупных городах.
Во-вторых, мобилизованных граждан еще предстоит подготовить. Аналитик Павел Лузин в интервью «Медузе» отметил, что в России были демонтированы советские институты мобилизационной армии. Регулярных сборов резервистов не проводится – в результате люди, прошедшие срочную службу, очень быстро теряют все навыки. Но самое главное, что сейчас не существует бригад и дивизий, где кадровые офицеры должны были учить мобилизованных военному делу.
Основатель исследовательской группы Conflict Intelligence Team Руслан Левиев констатирует, что «недостаточно просто собрать толпу людей и отправить их в бой» – нужно поставить кого-то во главе. В российской армии и до войны не хватало офицеров, а после понесенных в Украине потерь ситуация только ухудшилась. Благоприятный момент для мобилизации упущен, считает он.
«Допустим, если завтра объявят всеобщую мобилизацию, то кто будет обучать мобилизованных? Все офицеры, имеющиеся у российской армии, которые должны были быть в данном случае на полигонах, готовиться к прибытию мобилизованных, готовиться к их дальнейшему обучению, – все они сформированы в батальонные тактические группы и отправлены на линию фронта», – отметил Левиев в интервью каналу «Навальный LIVE».
Но кроме чисто технических проблем Путин столкнется и с неизбежными общественно-политическими последствиями.
Тень 1917 года
Независимые журналисты с самого начала войны обращали внимание на то, что Кремль стремится переложить основную тяжесть военных потерь на отдаленные регионы РФ. Как следует из расследования Би-Би-Си, на день 16 сентября по количеству подтвержденных человеческих потерь лидирует Дагестан (на войне погиб минимум 301 уроженец региона), Бурятия (267) и Краснодарский край (256). При этом известно о смерти только 23 военнослужащих из Москвы, хотя в российской столице население больше, чем в этих трех регионах, вместе взятых. Данные Би-Би-Си априори не полны, они касаются только информации, которую удалось собрать из открытых источников, но тенденция все равно очевидна.
Таким образом, Путин создает ситуацию, когда для жителей крупнейших городов России война существует только в телевизоре, – их лично конфликт якобы никак не касается. Но всеобщая мобилизация так или иначе должна затронуть почти каждую российскую семью, что неизбежно скажется на отношении к войне и увеличит протестные настроения в обществе.
К тому же поддержка «спецоперации» в России крайне неравномерно распределена по возрастным категориям. Согласно опросу «Левада-центра», в целом войну в России в той или иной степени («да» и «скорее да») поддерживают 76% населения. Но наиболее милитаристские настроения царят среди старшего поколения. Наименьший уровень поддержки «спецоперации» демонстрируют как раз те группы населения, которые в первую очередь попадут под мобилизацию: только 37-40% опрошенных россиян в возрасте 18-39 лет выступают за продолжение боевых действий в Украине.
То есть большинство потенциальных новобранцев не хотят воевать, но в случае мобилизации их принудительно заберут в армию и выдадут оружие. Эта ситуация неизбежно вызывает параллели с Февральской революцией 1917 года, которая началась с бунтов солдат, призванных в армию по всеобщей мобилизации.
Кроме того, объявление мобилизации будет признанием, что первоначальный план Кремля полностью провалился: вместо «спецоперации» идет затяжная война, цели которой до сих пор четко не были сформулированы на официальном уровне. Такое признание само по себе негативно скажется на авторитете и популярности Путина в обществе.
«Путин боится мобилизации, потому что он знает, что народ воевать не пойдет – большинство народа настроено против войны. Это очень опасная ситуация», – заявил в интервью ICTV российский публицист Андрей Пионтковский.
Самомобилизация вместо мобилизации
Все это не значит, что мобилизация полностью исключена. К тому же может быть проведена частичная мобилизация. «Я вполне допускаю, что им придет в голову идея объявить о частичной мобилизации и призвать 50 тысяч человек. Это тоже будет серьезная сила», – говорит военный эксперт Руслан Левиев. Но в любом случае мгновенного эффекта не будет: на подготовку уйдут месяцы.
Наиболее известный и последовательный сторонник всеобщей мобилизации – бывший лидер вооруженных формирований «ДНР» Игорь Стрелков (Гиркин). Он говорил о необходимости этого шага с самого начала войны, а в последнее время все чаще заявляет о катастрофической нехватке людей на фронте.
После Балаклейского прорыва о мобилизации заговорили в Государственной думе РФ. Депутат от «Единой России» Михаил Шеремет заявил, что без всеобщей мобилизации невозможно будет достичь необходимых результатов в Украине. Лидер фракции КПРФ Геннадий Зюганов заявил, что спецоперация уже переросла в войну, и теперь нужна «полная мобилизация страны». Параллельно группа депутатов Госдумы предложила включить в мобилизационный резерв многодетных родителей. Но 13 сентября пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков заявил, что объявлять мобилизацию не планируется. На четкий сигнал из Кремля в Госдуме отреагировали мгновенно: в частности, в КПРФ заявили, что Зюганов имел в виду мобилизацию экономики и политической системы, а другие трактовки его слов являются «провокацией».
Вместе с тем, 15 сентября чеченский лидер Рамзан Кадыров призвал не ждать решения Кремля, а заняться «самомобилизацией» на региональном уровне. Он считает, что руководство каждого региона вполне в состоянии подготовить и направить на войну хотя бы 1 тысячу добровольцев. «В масштабах государства – это большой воинский контингент в 85 тысяч человек – почти армия!» – заявил он. Идею поддержали три российских губернатора и глава оккупационной администрации Крыма. Правда, как они планируют собрать по тысяче добровольцев в своих регионах, пока неясно.
По сути, власти РФ хотят вместо всеобщей мобилизации усилить скрытую мобилизацию, которая и так ведется с апреля. По данным Американского института изучения войны (ISW), российское руководство отказалось от идеи защищать отдельные субъекты федерации от вербовки в армию – вероятно, сейчас эта кампания коснется и Москвы.
К тому же набирает обороты вербовка уголовников в исправительных колониях. Причем делается это все более открыто.
«Те, кто не желает, чтобы воевали ЧВК, заключенные, кто рассуждает на эту тему, кто ничего не хочет делать и в принципе кому эта тема не нравится, детей своих на фронт отправьте. Или ЧВК и заключенные, или ваши дети – решайте сами», – заявил приближенный к Путину олигарх Евгений Пригожин, которого считают создателем ЧВК Вагнера.
Глеб Нержин / АА belsat.eu
