«История сама пришла в мой дом». Евгений Отцецкий о фотокниге «Площадь Перемен»
В четверг, 18 августа, в Молодежном хабе в Варшаве с аншлагом состоялась презентация фотокниги «Площадь Перемен» бывшего жителя этого места и фотографа Евгения Отцецкого. Многие наши читатели уже хорошо знакомы с работой Евгения и вероятно слышали о том, что публикация книги стала возможна благодаря успешному сбору на международной каундфандинговой площадке kickstarter. Фоторедактор belsat.eu Саша Альтер поговорила с Евгением Отцецким о том, как проходил этот сбор и узнала о сложностях, с которыми столкнулась команда во время работы над публикацией.
«Убей свою любимую фотографию»
— Женя, мы давно знакомы, поэтому давай сразу к делу: за какие средства ты запустил печать книги?
— Чтобы не потерять интерес к теме, я заложил за печать свои деньги: на это ушел весь гонорар за публикацию фото с площади в The New York Times Magazine. Именно поэтому печать книги была запущена раньше, чем стартовал сбор денег на kickstarter’e. Если бы мы делали все по правилам, то прошло бы еще минимум полгода до момента, когда книга была бы у меня в руках.
Так что справедливо будет сказать, что на публикацию собирали с мира по нитке. А все потому, что мы беларусы и сейчас у нас сложности во всем. Если бы работал «Улей», проблем, например, в запуске национального краундфандинга бы не было. Но для сбора на kickstarter’e нужно было найти человека с «правильным» гражданством, который взял бы на себя обязательство выплатить налоги, сделать потом все переводы. И желательно чтобы этот кто-то был из США или из Великобритании. Хорошо, что люди в основном идут навстречу, а я тем временем получаю навык поиска и использования обходных путей.
— И все это вы делали с командой удаленно?
— Да, от чего я очень страдаю. Зум, конечно, спасал, но есть вещи, которые нужно видеть и трогать вместе, после чего уже принимать решения. Это моя первая фотокнига, поэтому воспринимаю процесс как неизбежный сбор всех подводных камей, о которых вроде и известно, но на практике все равно на них приходится наступать.
— Расскажешь о вашей команде?
— Редактор книги — Алеся Песенка, беларуска, которая жила сначала в Одессе, теперь переехала в Польшу. Дизайнер книги — Мелина Уилсон из Цюриха, украинка Яна Старик — наш технический гуру. У книги нет фоторедактора, но на сайте есть — Маня Хмель. В книге мы отказались от фоторедактора и пошли хронологическим путем, когда повествование идет линейно и привязано к датам.
Всего 70 фото. На сайте же фотографии хоть и представлены в хронологическом порядке, но есть главы, выделены важные имена. Как раз при работе над этой частью нашего проекта фоторедакторские ножницы работали максимально. Я, конечно же, страдал от того, что многие фотографии не вошли в выборку на сайт. Но, как любят говорить в фотосообществе, — «убей свою любимую фотографию» если этого требует общий результат. И так мы поступили на сайте: ради целостности общего повествования отказались от большого числа хороших фотографий. Кстати, часть фотографий не пересекается. Некоторые фотографии найдете только в книге, некоторые — только на сайте.
— Почему решил создать сайт? Боишься, что книга не дойдет до массового зрителя-читателя?
— Я уже видел проекты, где для рассказа одной истории используются одновременно три медиума: выставочная активность, печатная книга и сайт. Получается классный комплексный продукт.
«Беларусский — не арабский, его можно хоть частично понять»
— Сколько времени заняла работа над книгой? Когда появилась первая мысль о том, что стоит историю площади собрать в одном месте?
— Хороший вопрос. В книге написано, что в феврале 2021 года, но на самом деле работа началось в ноябре или декабре 2020 года. Тогда я написал заявку на участие в проекте, благодаря которому нашлась наша дизайнер. Уже в феврале началась собираться остальная часть команды, а я стал доснимать героев для книги. Так что можно сказать, что работа над книгой заняла два года. Пока мы разошлем все книги и закроем финансовые отчеты, будет как раз ноябрь 2022.
— И в какие страны отправятся книги?
— Всего 33 страны.
— Заказ из какой удивил больше всего?
— Из Эсватини. Это страна на юге Африки. Кто заказал — точно не знаю. Еще из «экзотических» стран — Япония, Колумбия и Бразилия. Больше всего заказов из Польши и Америки, есть Беларусь и Украина, но нет России. И вот я постоянно себя спрашиваю: почему? Не верю, что это из-за языка [в книге есть тексты по-беларусски и по-английски — ред.]. Беларусский — не арабский, его можно хоть частично понять, если с английским проблемы.
— Что будет с теми экземплярами, которые не распродали через краудфандинг?
— Часть книг будет доступна для покупки в Молодежном хабе в Варшаве, часть пойдет в MO музей в Вильнюсе и будет также выставлена на продажу. Все собранные деньги мы передадим на помощь Украине. Думаю, что в Литве книга будет доступна еще в некоторых магазинах. Потом несколько экземпляров остается в нашем издательстве в Швеции. Пара экземпляров поедет на конкурсы фотокниг, а оставшиеся передадим в дар библиотекам.
«Чем больше ты берешь от спонсоров, тем больше у тебя обязательств»
— Краудфандинг — очень энергозатратый способ сбора денег. Всегда есть риск, что сбор не состоится. Ты пробовал найти деньги через фонды и гранты, которые поддерживают фотографов по всему миру?
— Мы рассмотрели большое количество возможностей, но краудфандинг — это гарантированное попадание книги в руки читателя. Поэтому мы решились.
— И тут сыграл твой социальный капитал: ты один из немногих фотографов в Беларуси, которого действительно знают не только в фотографической тусовке. Я права?
— Да, у меня есть своя аудитория, но, глядя на список заказов, могу сказать, что большую часть заказавших книгу я не знаю. Думаю, что проект интересен широкому кругу людей, а не только фотосообществу. Краудфандинг в такой ситуации дает не только уверенность, что книга дойдет до своего читателя, но и финансовую независимость. Ведь чем больше ты берешь от спонсоров, тем больше у тебя обязательств. Можно, конечно, быть спонсором самого себя, если это позволяют финансы. Здесь все риски ложатся только на тебя, но есть и плюсы — ты хоть десять лет можешь работать над книгой, выбирать любую бумагу, обложку…
— А как вы подходили к вопросу безопасности тех героев книги, кто остается в Беларуси? Или все твои герои уехали?
— Есть и те, и те. Как можно себя чувствовать в безопасности, оставаясь в Беларуси? Сложный вопрос. Меня до сих пор терзает конфликт идентичности героев и их безопасности. Безусловно, я бы хотел открытые лица, настоящие имена, возраст, профессию и открытое высказывание. Но большую часть этой информации мы отредактировали.
«История сама пришла в мой дом»
— Очень часто в разговоре с авторами фотокниг появляется вопрос: готовы ли беларусы к такому медиуму? Почти всегда я слышала в ответ «нет». Как думаешь, твоя книга изменит ситуацию?
— Стараюсь критично смотреть на процесс. Думаю, что мой проект интересен в первую очередь не словом «фото», а темой. Может, это не совсем хорошее сравнение, но история площади — это хорошая драма с шокирующей кульминацией и абсолютно ужасной развязкой, которая находит отклик у многих беларусов. Здесь на примере одного маленького двора мы видим глобальную проблему Беларуси.
К тому же с площадью связано несколько сильных медийных историй. Многие переживали смерть Романа Бондаренко как свою личную потерю. Истории Степана Латыпова и твоих коллег Даши Чульцовой и Катерины Андреевой — это все было на наших глазах. А я жил в этом дворе. Здесь не было никакого авторского решения или выбора. Эта история просто пришла в мой дом, нужно было фиксировать происходящее. С другой стороны я и не мог быть здесь классическим фотожурналистом. Это же мой двор, мои соседи. А когда власть такими подлыми методами начинает решать свои «проблемы» — главная задача ей противостоять. Это моя гражданская позиция, поэтому я провел для себя границу: я не делаю постановки в своей истории и не влияю на ход ее событий как фотограф, но как гражданин безусловно являюсь участником происходящего.
— Гражданская позиция победила?
— Происходящее было для меня важно как жителя двора, соседа и беларуса. Поэтому в спорах с милицией я тоже участвовал.
Еще для меня было важно в книге задокументировать факт того, что этот протест — пример низовой самоорганизации. Поэтому в книге все повествование — это голоса участников протеста. Можно сказать, у нас получилась книга-активист.
«Куча ярких историй и вариантов для реализации»
— Мы уже не раз вместе работали с тобой над разными публикациями. В частных разговорах ты признавался, что тексты тебе не всегда даются легко. Как работалось над материалом для книги? Что ты скажешь фотографам, которые так же испытывают проблемы при работе с текстами в своих проектах?
— Сейчас очень много стимулов, которые влияют на мои изменения и как человека, и как автора. Я очень уважаю текст как медиум. Текст дает возможности, которых нет у фотографии. А еще как читатель я обожаю правильно подобранные слова и кайфую от хороших стилистических решений. Это абсолютно творческий и важный навык, как свой подход и взгляд в фотографии. Да, тексту я уделял мало внимания и не владею им в должной мере, чтобы полноценно его использовать в своей работе. Поэтому в книге за текст отвечала Алеся Песенка. Она умеет и любит это делать.
— Но все интервью с героями проводил ты?
— Частично, некоторые разговоры записывала Алеся, с переводами работали Ольга Бубич и Кристина Бандурина. Но в общем да, ситуация вынудила стать меня интервьюером. Это важный опыт. Чем больше мы пробуем нового, а потом эти навыки не боимся интегрировать в свою практику, тем лучше. Поэтому рад, что вышло это соединить.
— Фотографии на минуточку 200 лет. Зато сайт как медиум — это, можно сказать, в самом деле молодой продукт.
— Да. И там у нас команда тоже потрясающая, а дизайнер — вообще золото. Я очень доволен результатом. Потому что главная проблема «Площади Перемен» — процесс переваривания. Куча ярких историй и вариантов для реализации. Очень много времени ушло на переработку, понимание и поиск той самой формы повествования. Что мы только не пробовали в процессе! Эмоциональные графики истории чертили, делили историю на акты и главы, собирали фото по цвету и тону. Когда уже определились, стало полегче. Это все очень интересно, но менеджерская часть проекта точно самая неувлекательная часть работы. А это 70-80 процентов работы над проектом! Для меня это тяжелый опыт. Мы с тобой разговариваем, а я параллельно думаю о том, где мне переводчика с английского взять, как заказать билеты в Вильнюс…
— Намек поняла, последний вопрос. Как думаешь, у тебя получится заработать на продаже книги?
— Надеюсь. Нам пора отходить от традиции «помоги мне бесплатно, потому что мы делаем хороший проект, а ты мой друг». В культурном сообществе должны развиваться здоровые рабочие отношения, а у каждого участника должен быть гонорар за работу. И задача менеджера проекта эти гонорары обеспечить.
У нас есть пару участников проекта, которые по своем личным причинам отказались от гонорара, как бы я к этому вопросу не подходил. История для них настолько важна, что они не готовы получать деньги за работу. Это их принципиальная позиция. Но общий подход с гонорарами создает здоровые рабочие отношения и учит ценить свой труд, а не накапливать злость от того, что проект хороший, но мы снова без денег, без энергии…
— С другой стороны это еще и четкий сигнал о том, что творческие люди не должны быть бедными.
— Это очень устаревший миф. Сложно быть творческим, когда ты бедный. Бедность — это явление, которое тебя съедает, уничтожает и растаптывает. И того автора, кто близко познакомился с бедностью, через пять лет можно просто не узнать. Поэтому книжные мифы о бедных гениях нужно искоренять. И возвращаясь к твоему вопросу, да, я очень надеюсь выйти в плюс. Но моя главная задача рассчитаться со всеми участниками проекта, свой гонорар буду считать в самую последнюю очередь.
Саша Альтер, belsat.eu
