Лукашенко и хотел бы шантажировать Путина, но он попал в ловушку, которую сам себе подготовил. Почему незаконный президент Беларуси начал давать сигналы Литве и другим западным партнерам, что пора начинать диалог? О чем на Западе будут разговаривать с Владимиром Макеем, министром иностранных дел Беларуси? Интервью Алины Ковшик с Владом Кобецом, исполнительным директором аналитического центра «iSANS».
А.К. Весь мир следит за тем, что происходит на границе Беларуси и Украины. И есть очень спорные сообщения. Разведка говорит о наращивании военной силы на границе. Однако дипломатические сигналы будто бы говорят о возможности окна диалога. Как выглядит ситуация с твоей точки зрения?
В.К. Мы анализируем не заявления российских политиков и чиновников, а реальные вещи. Сегодня мы видим наращивание фейковых новостей со стороны России якобы об отводе войск. На самом деле на границу с Украиной прибыли новых 7 тысяч российских военных. Поэтому нужно смотреть на дела, а не слова.
Забрасываются другие фейки – о массовых захоронениях гражданского населения якобы сделанных националистами. Мы помним провокации с беспилотником. Зафиксированы снимки строительства понтонного моста через Припять в 4 километрах от Украины. Это место не вписано в планы так называемых учений. Сегодня мы оцениваем российскую группировку вокруг Украины в 140 тысяч единиц. Мы не знаем, насколько точны эти цифры.
Никто не знает, это реальные танки или надутые подделки. Когда мы слышим, что вводятся 10 колонн из Крыма в Россию машинами, на которых закрашены тактические знаки, неизвестно, что вывозится: металлолом или подделки. Заявления российских чиновников противоречат реальности. Мы не можем говорить о деэскалации ситуации вокруг Украины. Разведки, давшие своим правительством информацию, замечу, нигде не сказали, что Россия атакует 16 февраля Украину. Была информация, что Россия рассматривает возможность атаки, и дату назвал Байден. Было важно показать, что Запад может реагировать на действия России, если Россия использует свои гибридные методы.
Мне кажется, благодаря тому, что Байден заявил, будто это будет 16 февраля, как раз 16-го этого не случилось.
Абсолютно. Надо видеть, кто во что инвестирует, когда Россия инвестирует в эскалацию. Не надо говорить, что мы на своей территории можем войска куда угодно вводить. Если вы с Дальнего Востока перебрасываете через сибирские просторы такие войска, то это сигнал к чему, к миру? Вы не библиотеки построили вокруг границы, вы поставили танки, «Грады» и 30 тысяч российских войск, нарушая Венский документ, вошли в Беларусь. Также войска в Крыму, блокировано Черное море и мы помним о российских войсках в Приднестровье.
Это сигнал к эскалации. Запад шагами и действиями показывает, что мы хотим преодолеть все мирно, но шантажировать демократический мир бесперспективно. Я думаю, что из этого кризиса Запад коллективно выйдет еще более сильным. Нужно еще раз подчеркнуть перспективу присоединения стран Восточной Европы, Грузии, Молдовы, в перспективе Беларуси к тем объединениям, которые эти страны захотят благодаря воле народа, к НАТО и ЕС.
Россия не имеет права диктовать другим народам, куда идти и что делать. В России уничтожено много народов. Я постоянно подчеркиваю судьбу карельского народа. Повсюду, куда они приходят, занимаются этноцидом, уничтожают самоидентификацию, ассимилируют население. Этого в истории не должно больше произойти. Ни с Украиной, ни с Беларусью.
С тобою бы не согласилась Энн Эпплбаум, написавшая статью «Почему иностранная дипломатия проигрывает России». У иностранных дипломатов не хватает фантазии, чтобы вести диалог фактически с автократами, диктаторами. Есть ли возможность победить и не допустить начала горячей формы войны?
Действительно, все предыдущие годы так и происходило: западная дипломатия проигрывала. Никто не готовился к этой эскалации, уже привыкли жить в комфортном мире. Вдруг начинается что-то, к чему Россия шла все эти годы. Мы в первом и втором докладах «iSANS» – «Принуждение к интеграции» и «Восстановление империи» – показали все предпринятые шаги, когда от маргинальных групп панславистов и военизированных профашистских группировок эти люди попадают туда, где готовится стратегическая концепция существования российского государства. И мы видим идеологию триединства народов, подключения русской церкви, чтобы переписать историю.
Происходит то, что происходило в нацистской Германии перед войной, когда из пивных баров эта банда пришла в политику. То же происходит здесь. Они под этими территориями видят Украину, Беларусь. Но посмотрите, что происходит там, куда они уже пришли. Абхазия, Южная Осетия, Донецк: развал и разруха. Я уже не говорю о том, что творится в их собственной стране. Западная дипломатия сейчас получает очень важный опыт. Мы должны понимать, что история еще не закончилась, империя не исчезла, процессы имперские там происходят, и это угроза не только Беларуси, Украине и бывшим советским республикам, но всей цивилизации, идеологии демократического мира.
Кажется, что это начинает доходить до европейских политиков: угроза реальна и российские танки уже не в Воркуте, а фактически в Беларуси. Можно выстрелить, что и до Варшавы долетит.
Если мы говорим о вероятности входа российских войск через Беларусь из Гомеля, то это сразу Западный берег Днепра. Это очень быстрая атака на Киев. Мы видим, что дипломатические площадки закрываются, переносятся во Львов. Надо понять еще одну вещь: России не нужен Донбасс, России нужна вся Украина. Закончился один этап, не закончился весь план захвата Украины. Путин не отступится. Еще важный момент – роль Беларуси в этом всем.
Какую роль Кремль отводит Лукашенко и что сам Лукашенко пытается выиграть в этой игре? Ведь он постоянно меняет риторику. То войска выведут, то они останутся. Где смысл в его словах?
Тут момент, где, может, Лукашенко и хотел бы шантажировать Путина так, чтобы войска не ушли. Он попал в ловушку, которую сам себе подготовил. К сожалению для него, он ситуацией не владеет. Ситуацией распоряжается Путин. Лукашенко то ли понял, то ли ему подсказали, что ситуация совсем выходит из-под контроля, начал давать сигналы Литве и другим западным партнерам, что пора начинать диалог. Это время агрессии Лукашенко использовал, чтобы абсолютно зачистить гражданское общество в Беларуси.
Беларусь впервые может стать страной-агрессором?
Впервые Беларусь названа страной, с территории которой возможна агрессия. Это также на совести самозваного президента и его людей. Никогда в истории – от Полоцкого княжества, ВКЛ, БНР, РБ – Беларусь не была и белорусы не были агрессорами. Мы только защищались. Никогда с нашей территории не приходила война. Впервые заговорили, что Беларусь может быть страной-агрессором. Это для истории очень плохо.
Владимир Макей дал явный сигнал западникам: мол, разговаривать надо с тем, кто реально удерживает власть в Беларуси. На это поймаются европейские дипломаты?
Макей – один из тех персонажей, который несет персональную ответственность за подавление протестов 2010 года и кризис 2020 года, поэтому того, что говорит так называемый министр иностранных дел, я бы не воспринимал всерьез. Дипломатия так построена, что дипломаты должны общаться с дипломатами, это единственный канал, который остается. Если это дает возможность избежать конфликта, агрессии, освободить политзаключенных, то это оправдано. Но надо понимать, что никто не говорит другого: эта группировка удерживает власть незаконно, они как банда контролируют взятых в заложники людей. Переговорщик всегда разговаривает с террористом, чтобы освободить людей. С ним будут разговаривать, но это не будут разговоры о возвращении статус-кво до выборов 2020 года, снятии санкций, открытии контактов. Пока тысячи людей – в тюрьме и десятки тысяч были арестованы, а сотни тысяч уехали и им не дадут возможности вернуться, разговаривать с ними не о чем.
Интервью из программы «ПроСвет» 17.02.2022
Коллаж из фото: Nikolai Petrov / TASS / Forum; SPUTNIK / Reuters / Forum
