Женское дело. Истории трех россиянок, лишившихся свободы из-за «фейков» о российской армии
Всего через неделю после начала полномасштабного вторжения России в Украину Госдума приняла закон об уголовной ответственности за распространение «фейков» о российской армии. За полтора года по ч.2 ст. 207.3 посадили трех женщин (и 25 мужчин). Рассказываем истории россиянок, которых лишили свободы по «антивоенным делам» и разбираемся, проявляет ли уголовная система снисхождение к женщинам, которых преследуют по политическим мотивам.
В российских колониях, тюрьмах и СИЗО находятся чуть больше 39 тысяч женщин. Среди них только три узницы отбывают срок по статье о «фейках» (еще нескольким предъявлены обвинения по совокупности статей: не только по ст. 207.3, но и другим политическим статьям, например, об экстремизме. — Ред.). Чтобы подсчитать их количество, мы использовали базы данных правозащитных проектов «Мемориал» и «ОВД-Инфо» и исследовательского центра «Сова».
Несмотря на то, что в уголовном кодексе России нет понятия «политические статьи», правозащитные организации выделяют их в отдельную категорию. Среди них есть и ч.2 ст. 207.3 — «Публичное распространение заведомо ложной информации, содержащей данные об использовании Вооруженных сил РФ». Проще говоря, статья о «фейках». Максимальное наказание по ней — 10 лет лишения свободы.
Пока что самый большой срок — 9 лет — за «фейки» назначили блогеру Веронике Белоцерковской. Приговор вынесли 6 февраля 2023 года заочно, поскольку обвиняемая не живет в России. Десятки других оппозиционерок заочно арестованы и находятся в розыске — им тоже удалось покинуть Россию. Мы рассказываем истории трех женщин, которые отправились не за границу, а в колонии общего режима — за то, что публиковали в своих соцсетях правду о войне в Украине.
Мария Пономаренко: 6 лет за пост об ударе по театру в Мариуполе
Это первый приговор женщине по «фейковой» статье с реальным лишением свободы. 17 марта прошлого года 44-летняя журналистка онлайн-издания RusNews Мария Пономаренко опубликовала в телеграм-канале «Цензуры нет» пост о российском ударе по драмтеатру в Мариуполе. Бомбардировка, в результате которой погибли сотни мирных жителей, случилась за день до этого. Позже Пономаренко признала, что пост написала она, но не согласилась с квалификацией «преступления».
Мария уверена, что истинная причина ареста — месть властей Алтайского региона за ее активную гражданскую позицию. Об этом она говорила в своем последнем слове.
«Я с 2021 года чувствовала, что рано или поздно посадят, потому что борьба с коррупцией — это самое страшное преступление. Потому что коррупция — это наша скрепа, и посягательство на нее наказывается строже всего. Не за пост меня судят — таких постов в интернете миллион, задерживают единиц».
Мария Пономаренко много писала о проблемах бывших воспитанников детских домов Барнаула, которые не могут получить жилье из-за коррупции алтайских властей. В том числе, Пономаренко выходила с плакатом «Томенко, где квартиры сирот?» (речь идет о губернаторе Барнаула Викторе Томенко. — Ред.) Через месяц против чиновников администрации возбудили уголовное дело, из-за чего Марию угрожали избить. Кроме того, активистку не раз задерживали и штрафовали за участие в протестах.
В 2021 году журналистка развелась с мужем и вместе с двумя дочерьми, которым на тот момент было 12 и 15 лет, переехала в Новосибирск. В апреле 2022 года Пономаренко оставила детей родителям бывшего супруга и переехала в Петербург, но ее задержали и поместили в СИЗО №5 («Арсеналка»), потом этапировали в Барнаул.
В середине июля 2022 года Марию увезли в психиатрическую клинику для проведения экспертизы. Там, по ее словам, ей насильно кололи неизвестные препараты. Еще раз женщина оказалась в психиатрической больнице в марте 2023 года: известно, что по дороге туда ее избили санитары СИЗО.
Вторую неделю сентября Пономаренко провела в карцере. Туда ее поместили после того, как она разбила окно в камере (у нее обострилась клаустрофобия) и вскрыла себе вены. Ее удалось спасти. «Условия содержания за заклеенными окнами я считаю пыточными. Никакой опасности для общества я не представляю. Единственный человек, которому я могу нанести повреждения в состоянии истерики и депрессии, это я сама», — позднее объяснила суду Пономаренко.
«После ареста Марии диагностировали истерическое расстройство личности, — рассказал «Вот Так» ее адвокат Дмитрий Шитов. – Арест, безусловно, усугубил ее состояние. Мария настаивает на том, что ей нужна психотерапевтическая помощь, которую она не получала или получала недостаточно».
В ноябре Пономаренко отпустили под домашний арест в квартиру бывшего мужа. Принимая решение, суд руководствовался местом жительства дочерей Марии. Она не выдержала и двух месяцев. В письме своей подруге Мария писала, что муж пытался ее задушить из-за ссоры на политической почве: он поддерживает Путина. В конце января 2023 года Мария Пономаренко нарушила условия домашнего ареста, придя в отдел полиции прямо с браслетом слежения на ноге. Она заявила, что «с ней могут делать что угодно, но домой она не пойдет, поскольку ее там убьют». Ее снова отправили в СИЗО. Пока Мария была под домашним арестом, ей предлагали уехать за границу. Она отказалась: «Посадят — значит, посадят, все равно режим скоро рухнет».
15 февраля 2023 года Ленинский районный суд Барнаула назначил Пономаренко 6 лет колонии общего режима и запрет заниматься журналистской деятельностью в течение пяти лет после отбытия наказания. В разговоре с корреспондентом «Вот Так» адвокат Шитов сказал, что по ч.2 ст. 207.3 у Марии самый мягкий приговор в стране. Шитов уверен, что его смягчили, потому что Мария — женщина с двумя детьми и психическим расстройством.
«Думаю, что в какой-то степени это более гуманное обращение», – добавил адвокат.
Людмила Разумова: 7 лет за граффити
Ровно через месяц после начала войны в Украине — 23 марта 2022 года — Людмилу Разумову и ее гражданского мужа Александра Мартынова доставили в ОВД поселка Новозавидовский в Тверской области. Домой они не вернулись.
Пять лет назад в социальной сети «Одноклассники» 55-летняя художница по костюмам Людмила Разумова познакомилась с таксистом Александром Мартыновым, он старше ее на 9 лет. Людмила, по ее словам, «всю жизнь была вне политики». Александр называет себя либералом, но за событиями в стране наблюдал со стороны.
Политикой пара стала интересоваться ареста Сергея Фургала, губернатора Хабаровского края, где Людмила провела детство. С тех пор женщина делилась расследованиями Навального в своих соцсетях и там же критиковала российскую власть, в том числе за аннексию Крыма. По версии Следственного комитета, на своей странице в «Одноклассниках» Разумова распространяла видеозаписи с «фейками». На видео говорится о том, как российская армия обстреливает мирных жителей Украины, а военных называют «рашистами» и «вата-фашиZтами».
По ночам Людмила и Александр рисовали черной краской антивоенные граффити на автобусных остановках и стенах магазинов. На одном таком рисунке был изображен Путин вместе с Гитлером и написано «Путлер капут». Последним перед задержанием стало граффити «Украина, прости нас». Пара нанесла его 22 марта на постамент памятника воинской славы «Катюша» на 115-м километре трассы Москва — Калинин.
На суде Разумова рассказала, что почти год содержится в карцере, поскольку в тверском СИЗО №1 нет одиночной камеры. По ее словам, сначала было невыносимым само заключение, а потом — одиночество.
В ходе следствия Мартынов признал свою вину и воздерживался от антивоенных заявлений. Людмила, наоборот, вину не признала и на каждом заседании говорила о войне, например: «Я не считаю, что эти видео — фейки… И если я вижу Харьков, который разбомбило с высоты дронов, то для меня это Харьков, который разбомбили, и больше ничего». Пока шло следствие, пара рассталась.
В марте Конаковский городской суд Тверской области приговорил Разумову к 7 годам колонии, Мартынов получил на 6 месяцев меньше. Это редкий случай, когда по одной и той же статье женщина получает больший срок. Адвокат Разумовой Андрей Донской предполагает, что это произошло из-за того, что «в ходе следствия и суда Людмила заняла более активную позицию, чем Александр».
Ольга Смирнова: 6 лет за посты об уничтожении украинских городов
На данный момент Ольга Смирнова последняя, кто отправился в колонию по антивоенной статье. Кировский районный суд Петербурга вынес приговор 30 августа 2023 года. Кроме лишения свободы, женщине на три года запретили администрировать интернет-ресурсы.
Ольга Смирнова много лет занималась активизмом в Петербурге и поддерживала политзаключенных. А потом стала одной из них. 5 мая 2022 года к ней пришли с обыском сотрудники центра «Э» и Следственного комитета. Так Ольга узнала, что на нее завели уголовное дело о «фейках». Незадолго до ареста со Смирновой сняли подозрения в оправдании терроризма (ст. 205.2 УК РФ) за пикеты в поддержку крымских татар. Поводом для возбуждения нового дела стали девять постов в группе «Демократический Петербург — Мирное сопротивление» вконтакте (администрация соцсети заблокировала сообщество с 21 марта 2022 года. – Ред.). В публикациях шла речь об уничтожении украинских городов и жертвах среди мирного населения Украины. Обыски провели у еще пятерых участников «Мирного сопротивления», но их отпустила, а Ольгу отправили в СИЗО «Арсеналка».
Смирновой 55 лет, больше 20-ти из них она работала архитектором, участвовала в проектировании несколько зданий, построенных в Петербурге и Ленобласти. После аннексии Крыма посвятила себя гражданскому активизму. Ольга — одна из создательниц бессрочной акции в поддержку крымских татар «Стратегия-18» и участница «Мирного сопротивления». Движение, появившееся после массовых протестов 2012 года на Болотной площади, выступает за демократические и либеральные ценности, против «имперского реваншизма» и политических репрессий.
Издание «Север.Реалии» называет Ольгу начитанной и разносторонней: «Она ходила не только на митинги — ее можно было встретить на концертах, выставках, поэтических вечерах, на благотворительных аукционах: она покупала картины и книги, чтобы поддержать существование того же Открытого пространства на улице Достоевского, родного места для многих питерских оппозиционеров и неформалов. Когда-то Ольга работала вместе с мужем, теперь она, к сожалению, вдова».
Как и Мария Пономаренко, петербурженка не отрицает свое участие ни в написания постов вконтакте, ни в проведении антивоенных акций, но отказывается считать это преступлениями. По ее мнению, ст. 207.3 подразумевает военную цензуру, но поскольку у нас нет военного положения, то и введение военной цензуры, и привлечение ее по этой статье она считает невозможным.
Незадолго до вынесения приговора в переписке с журналистом «Север.Реалии» Смирнова рассказала, что была готова к обвинению по этой статье и не ждет снисхождения суда:
«Конечно, никакого оправдательного приговора по моему делу я не ожидаю и с самого начала не ожидала. “Раз в год и палка стреляет”, конечно, но рассчитывать на это слишком наивно».
Потому что они женщины
Судебная система России традиционно относится к женщинам снисходительнее, чем к мужчинам. Женщины реже получают обвинительные приговоры и реальные сроки, их не приговаривают к пожизненному заключению, наказание они отбывают в колониях общего режима (а не строгого или особого, как мужчины) или в колониях-поселениях. Все эти правила распространяются и на политзаключенных: их меньше преследуют и чаще смягчают наказание.
Юристка «ОВД-Инфо» Елена Липатова говорит, что женщины реже становятся фигурантками дел, связанных с критикой войны в Украине: «Возможно, их жалеют. В патриархальной культуре правоохранительных органов женщина считается слабым существом. То есть им базово может быть жалко ее сажать, преследовать, подвергать обыскам и прочему давлению. Они все равно делают это, но, как показывает наша практика, реже, чем в отношении мужчин».
«Женщины и дальше будут получать более мягкие приговоры, — уверен адвокат Дмитрий Шитов. — Более гуманное отношение к ним сохранится просто потому, что они женщины. Это базовый подход уголовной политики государства, который не подвергается сомнениям и не будет подвергаться. Даже несмотря на то, что гайки закручиваются».
Сейчас ожидают решения суда в СИЗО еще три политзаключенные, которых обвиняют в распространении фейков о российской армии. Это две жительницы Петербурга: художница Александра Скочиленко — первая обвиняемая по делу о «фейках», и менеджер Виктория Петрова, а также стримерша из Москвы Анна Бажутова. Каждой из них грозит до 10 лет лишения свободы. Практика аналогичных дел Пономаренко, Разумовой и Смирновой показала, что женщины не получают максимальные сроки.
Ирина Новик
