Забирают крестик, Библию, не пускают священников. Как в беларусских тюрьмах нарушают права верующих
В апреле и православные, и католики празднуют Пасху. А задумываемся ли мы в это торжественное время, как выглядит празднование в местах заключения? Имеют ли вообще политзаключенные и другие осужденные возможность отмечать религиозные праздники и исповедовать свою веру? Как чувствуют себя за решеткой в Беларуси христиане разных конфессий, а также верующие, исповедующие другие религии? Разбираемся в вопросе с правозащитником, а также со священником и верующей, пережившими лишение свободы.
«С особой резкостью срезал крестик и бросил под ноги»
Сайт «Царква і палітычны крызіс у Беларусі» проводит мониторинг нарушения прав верующих в беларусских местах лишения свободы. Данные собираются с 2020 года.
Авторы мониторинга рассказывают, что у осужденных забирают предметы культа, несмотря на то, что правила внутреннего распорядка исправительных учреждений (Приложение №3, п. 17) позволяют осужденных иметь с собой предметы культа из недрагоценных металлов. Например, у политзаключенного Никиты Емельянова в тюрьме №4 в Могилеве забрали четки (бусинки для молитвы у католиков). Также неоднократно заключенные верующие рассказывали, как у них забирали нательные крестики.
«Когда все срезали (а все «веревочное» именно срезают и бросают под ноги), то я сказал, мол, крестик хоть оставь. Так он его с особой резкостью срезал и бросил под ноги», – рассказывал православный верующий Роман Абрамчук о том, что ему пришлось пережить в одном из минских РУВД в 2020 году.
Периодически наблюдаются проблемы с получением узниками религиозной литературы и прессы, хотя Закон «О свободе совести и религиозных организаций», а также ст. 10 Закона «О порядке и условиях содержания лиц под стражей» закрепляют право на такую литературу. Тем не менее, неоднократно администрации мест заключения высылали религиозные книги и журналы обратно отправителям. Также известно о случаях, когда узники не получали даже рождественские открытки. Католическая верующая Ольга Золотарь рассказывала, что ей не передают молитвенник.
Разговор со священником происходит на общих условиях – через стекло по телефону
Администрации пенитенциарных учреждений чинят препятствия в том числе в подписке на религиозную прессу. Известно, что в тюрьме №4 г. Могилева вычеркнули из подписного каталога газету Витебской епархии «Каталіцкі веснік». Когда родственники политзаключенного Никиты Емельянова обратились к администрации тюрьмы №4 с вопросом, почему ему не передали номер этой газеты за май 2021 года, им ответили, что запрещено получение и хранение узниками изданий, пропагандирующих вражду.
Музыкант и православный верующий Алексей Круковский, отбывавший административный арест на Пасху, рассказывал, что в ИВС включали по радио только утреннее поздравление митрополита Вениамина и больше никакого пасхального контента. Заключенному не передали также открытки с поздравлениями.
Авторы мониторинга отмечают также серьезную проблему с организацией пастырских визитов для верующих в СИЗО. С такой ситуацией столкнулся Павел Северинец, которому несколько раз отказывали в визите священника и разрешили только после вынесения приговора. При этом встреча со священником проходила на общих условиях через стекло и телефон без возможности уделить таинства и без обеспечения конфиденциальности разговора.
Ирине Бернацкой в СИЗО не разрешили встретиться с католическим священником. Долго отказывали в пастырском визите Ольге Золотарь, в конце концов с ней смог встретиться апостольский нунций в Беларуси Анте Йозич.
С отказом в визите пастора столкнулся и политзаключенный философ Владимир Мацкевич, верующий-кальвинист.
Арестованному священнику не разрешили взять с собой четки
Прокомментировать ситуацию с правом на вероисповедание в беларусских местах заключения мы попросили католического священника, который сам прошел через арест. Ксендз Петр (имя изменено по просьбе собеседника из соображений безопасности) провел определенное количество суток в изоляторе временного содержания
«Начальник ИВС хорошо знал, кто я, но когда я попросил у него разрешение на обычные маленькие деревянные четки с собой в камеру, тот отказал, – рассказывает священник. – Я спрашивал – почему? Я же не повешусь на нем. Тот начальник говорил что-то про то, что православные иначе молятся. Я объяснял ему, какая у католиков молитва, но он все равно не разрешил. Позже я думал, что можно было бы из хлеба делать четки, но у нас была, так скажем, VIP-камера – нас там было несколько «политических». По несколько раз в день был шмон, забирали то, что мы делали из хлеба для игры в кости, поэтому и четки бы забрали».
Ксендз Петр отмечает, что ситуация с правами верующих в Беларуси различается в зависимости от места заключения – в колониях, например, разрешено больше, чем в ИВС и СИЗО (в ИВС даже Библию не позволяют иметь в камере). Также многое зависит от начальника и от религии, которую узник исповедует.
«В некоторые колонии приходят православные священники, или, по крайней мере приходили, когда я был в Беларуси. Также православные часовни есть во многих колониях в Беларуси, – говорит ксендз Петр. – К католикам и протестантам отношение другое. Мне не известно, чтобы где-то в колонии в Беларуси была католическая часовня. Католических священников иногда пускали, но организовать такой визит сложнее, чем в случае с православным священником».
«Евангелие учит человека думать, а в Беларуси такие люди не нужны»
Ксендз Петр сейчас находится в Польше, куда был вынужден бежать от преследования в Беларуси. Он не единственный беларусский священник, который за последнее время уехал в Польшу. Некоторые из беларусов ходят к узникам в польских местах заключения, и то, как выглядит там право на вероисповедание по сравнению с Беларусью – небо и земля, отмечает ксендз Петр.
«Здесь нет никаких препятствий для веры, – говорит священник. – Есть места для молитвы, часовни, священники приходят и проводят Святую Мессу. Узники могут иметь четки, молитвенники, Священное Писание. Среди начальства тюрем есть верующие люди. В то время, как в Беларуси у человека в тюрьме вообще нет никаких прав. Особенно если ты политический, там вообще нет значения, или ты католик, или протестант, или атеист – к тебе и так «особое» отношение, ведь ты политический. Хотя в том, что касается вероисповедания, молитвы, не должно быть никаких ограничений, так как это дело моих личных отношений с Богом».
Священник обращает внимание на то, что в беларусской Конституции прописана свобода вероисповедания, но говорит, что фактически ее нет в нашей стране. В Беларуси под давлением находится костел, а также верующие, где бы они ни находились – в тюрьме или на свободе.
«Довольно просто объяснить, почему государство преследует веру. Мы через это проходили в советские времена, Польша – во времена коммунизма, – отмечает наш собеседник. – Вера, Евангелие учат человека думать, выбирать между добром и злом, между правдой и ложью, между справедливостью и беззаконием. А тем, кто правит сейчас Беларусью, не нужны люди, которые думают, рассуждают, обсуждают, глядя на Христа, который тоже был несправедливо осужден, и тоже по политическим мотивам. Они понимают, что нужно делать все, чтобы человек не думал, таким легче управлять».
Беларуска-мусульманка: в ИВС заставили снять платок, не передали Коран
Журналистка и блогерша Ольга Черных, исповедующая ислам, уже много лет не живет в Беларуси, но когда жила, прошла через административный арест и ИВС. По словам девушки, отношение к исламу вообще в Беларуси странное, а в местах заключения мусульманам ияжело.
«Там до слез все грустно, – говорит журналистка. – Когда я находилась в ИВС в Минске, мне запретили взять платок в камеру, меня заставили его снять. Только на следующий день, когда пришел начальник ИВС и я ему объяснила ситуацию, он позволил мне взять платок».
Мусульманин должен молиться 5 раз в день в определенное время суток. Ольга рассказывает, что следить за временем в камере ИВС не было возможности. Она просила охранников ориентировать ее во времени, но навстречу пошел только один.
«От начальника ИВС я услышала такие слова – если хочешь молиться, не попадай в тюрьму, и вообще мусульманка должна сидеть дома на кухне и не лезть в политические дела. Что меня больше всего удивило потом, что я подобные мысли услышала позже от представителей продвинутой части общественного сообщества – что если я хочу исповедовать религию, я должна сидеть дома и не высовываться», – рассказывает блогерша.
Ольга просила, чтобы ей передали Коран, ей сказали, пусть родственники принесут, но в итоге так и не передали. Трудно мусульманам в беларусских местах заключения и с едой.
«Я не требовала, чтобы специально для меня было в меню халяльное мясо – я понимала, где я нахожусь, – говорит Ольга. – Но я просила не предлагать мне свинину, так как это запрещено исламом. Мне сказали – не хочешь есть, не ешь вообще, твое дело. Мое право на вероисповедание, которое гарантируется Конституцией, было нарушено».
Католическая церковь не имеет ни одной часовни на территории пенитенциарных учреждений в Беларуси
Правозащитная организация «Форум 18» говорит, что нарушение права арестованных и осужденных на свободу религии противоречит и беларусскому законодательству, и минимальным стандартным правилам обращения с узниками ООН (правило Манделы).
О нарушении прав верующих в беларусских пенитенциарных учреждениях говорит и юрист правозащитного центра «Весна» Павел Сапелко. При этом отмечает, что подписано соглашение между Православной церковью и Департаментом по исполнению наказаний.
«На территории многих колоний построены православные часовни, церкви, священники встречаются с осужденными. Правда, есть разные отзывы касательно таких встреч», – отмечает Сапелко.
Одновременно правозащитник подчеркивает, что Католическая церковь не имеет ни одной часовни на территории пенитенциарных учреждений, аналогично и другие конфессии и религии не имеют возможности построить в колониях места для богослужений и молитвы.
Возможность иметь с собой Библию зависит от места заключения. Не разрешается брать Священное Писание в ШИЗО, и это – нарушение прав верующих, говорит Павел Сапелко.
Непросто в колониях тем, у кого в связи с религией есть ограничения или различия в питании, отмечает правозащитник.
«Нормы по питанию, которые у нас приняты в местах лишения свободы, не учитывают особенностей, связанных с вероисповеданием, – говорит юрист. – Попытка объяснить это экономическими причинами, на мой взгляд, довольно слабая. Я считаю, что можно было бы разработать варианты питания, которые бы учитывали особенности человека. Например, в Швеции в местах заключения есть варианты питания без свинины, без мяса вообще или без лактозы».
«Заключение не должно приносить больше страдания, чем сам факт лишения свободы»
Проблемы возникают и у тех верующих, которым религия предписывает регулярные молитвы по расписанию – это, например, мусульмане, отмечает Павел.
«Никто и не подумает освобождать осужденного от работы или делать для него отдельное расписание только потому, что в определенное время ему нужно помолиться», – говорит правозащитник.
Бороться с нарушениями прав верующих в Беларуси сейчас – почти бессмысленно и опасно, так как репрессивная система, сложившаяся в нашей стране, на все попытки повлиять на нее будет отвечать в лучшем случае непониманием, в худшем – преследованием, считает юрист «Весны».
«Потребности верующих не особенно волновали Департамент по исполнению наказаний и до 2020 года. Проблемы с доступом в колонии других священнослужителей, кроме православных, были и раньше. Об особенностях питания верующих и тогда никто не хотел слушать. Сейчас тем более, – говорит Павел Сапелко. – Конечно, можно сказать, что сейчас у нас много более серьезных проблем, но для верующих как раз отсутствие возможности помолиться или выполнить то, что предписывает вера, может быть важнее всего остального».
Такого тотального игнорирования прав верующих в местах лишения свободы, как в Беларуси, в цивилизованных странах нет, говорит правозащитник.
«Должно соблюдаться общее правило – заключение не должно приносить большие страдания, чем сам факт лишения свободы», – резюмирует юрист.
Анна Гончар / АА belsat.eu
