Евросоюз или раскол и гражданская война? В Варшаве обсудили, куда двигаться Беларуси
В Варшавском «Музее свободной Беларуси» 10 июня прошла конференция Reshape 2023, которую организовал «Центр новых идей» совместно с «Банком идей». «Белсат» пересказывает, о каких вариантах будущего Беларуси говорили на главной сцене.
Этой конференции 8 лет, но последний раз в офлайн-формате она проходила в 2019 году в Минске – после начала пандемии перешла в онлайн-формат. Как рассказал директор по исследованиям «Центра новых идей» Григорий Астапеня, в онлайн-формате «трудно строить настоящий диалог», а беларусам «важно поговорить о том, где оказалась Беларусь и куда движется» на четвертый год масштабных репрессий и второй год войны.
Конференция была разделена на тематические секции. На бизнес-секции упоминали Ассоциацию беларусского бизнеса за границей ABBA и Беларусский бизнес-центр в Польше, обсудили «беларусскость» бизнеса эмигрантов и этичность ведения бизнеса в Беларуси. На секции о беларусском сегменте Youtube говорили о том, как он изменился за два года, как сделать шоу на сотни тысяч просмотров и как сделать, чтобы беларусы смотрели свое.
А вот что обсуждали на секциях об обществе.
Беларусь не сможет быть «нейтральной Швейцарией»
Директор «Центра новых идей» Антон Родненков расспросил руководителя исследовательского центра BEROC Павла Данейко о Беларуси в глобальном контексте. Данейко доказывал, что начало полномасштабной войны в Украине стало «точкой перелома» и для его мировоззрения, и для Беларуси, которая «превращается из нации тутэйших в нацию, которая гордится собой».
Идеология здешних, по Данейко, это «делайте, что хотите, только не лезьте в мой дом». Беларусы были готовы «дружить со всеми», поддерживать отношения со всеми соседями и быть нейтральными, как Швейцария. Но началась война, которая заставила посмотреть на соседей по-другому:
«Есть вегетарианские соседи и соседи-людоеды».
Теперь, говорит Данейко, весь мир должен узнать, что Беларусь – европейская страна, так как война дала понимание Западу, что Россия не является европейской. Зазвучала «идея политически-оборонительного характера» – Беларусь должна присоединиться к Евросоюзу. Данейко признается, что и сам до войны считал «швейцарский вариант» идеальным, но война заставила понять, что для Беларуси это единственный путь сохранения независимости. И как экономист он поддерживает присоединение к Евросоюзу еще по одной причине: это нужно ради проведения реформ, так как без евросоюзовской «диктатуры идеи реформ» Грузия, Молдова и Украина отстают в экономическом развитии.
А что делать, чтобы в Беларуси «обиженные реформами» не сбросили власть реформаторов, которые попортили их отрасль деятельности, как то неэффективные или неэкологические производства? Данейко отвечает: нужны инвестиции в развитие других отраслей и программы переобучения.
Евроинтеграция, также как приватизация, это инструмент, которым нужно уметь владеть, подчеркивает он. Бывают неудачные примеры, как приватизация в Венгрии или «разгром польского кораблестроения немецким капиталом». Нужно изучить чужой опыт и чужие ошибки, а также понимать, что вступление в Евросоюз – «нормальный бизнес-процесс», при котором предстоит защищаться от определенных бизнес-групп.
Нет раскола между теми, кто уехал и остался, но есть поляризация
Основатель платформы «Новая Беларусь» Павел Либер, исследовательница «Центра новых идей» Леся Рудник и политический обозреватель Юрий Дракохруст обсудили связь беларусской диаспоры с людьми в Беларуси. Они согласились, что нет раскола на тех, кто уехал, и тех, кто остался. Поляризация, убеждает Рудник, проходит по ценностным линиям, и это следует признать, чтобы работать над этим. Либер рассказывает, что со своей стороны видит, что беларусы хорошо взаимодействуют и помогают друг другу независимо от географии, а политическая поляризация как раз не дает работать вместе.
Ни одному поколению беларусской эмиграции еще не удавалось «создать вторую Беларусь за границей», напоминал Дракохруст: диаспора не играла значительной роли, когда ранее пыталась возникнуть свободная Беларусь. Только в событиях после выборов 2020 года, как заметил Либер, те, кто уехал, играли большую роль благодаря цифровым технологиям.
Диаспора может «создавать смыслы»: в 1884 году беларусские студенты, которые в Санкт-Петербурге издавали газету «Гоман», не придумали, как сделать новую революцию, но «придумали Беларусь» как отдельную нацию со своей идентичностью. В 2020 году лозунг «Долой Лукашенко» не давал зависимым от системы Александра Лукашенко ответов на вопросы, как жить дальше – не было проекта будущей Беларуси. Новая Беларусь начнется в Беларуси и не пойдет от мигрантов, доказывает Дракохруст, но:
«Диаспора может сделать идейный фундамент революции»
Беларусь, успокаивает он, как Чеширский кот из сказки: сам кот вроде бы исчезает, а улыбка остается: это видно по тому, как беларусские СМИ в эмиграции не готовы становиться СМИ для эмигрантов.
Но диаспора должна сделать так, чтобы мир слышал голоса не только эмигрантов и властей, как это происходит сейчас, а чтобы «звучала Беларусь – наша метрополия», говорит Дракохруст. Рудник отвечает, что люди в Беларуси сами должны «захотеть разговаривать» – технологии это позволяют, а диаспоре нужно способствовать желанию разговаривать. Либер считает, что политические силы-то могут придумать совместный объединительный план, в который «все поверят», но пока этого не произошло, простым беларусам нужно выстраивать горизонтальные связи, которые стали важными в 2020 году. И чтобы «дотянуться до Беларуси», нужно расширять инструментарий – возможно, даже пользоваться неэстетичными «Одноклассниками».
Гражданская война – не в беларусском стиле
В обсуждении того, куда движется беларусская нация, принимали участие политический аналитик Артем Шрайбман, владелица цифрового агентства Reg Graphic Надежда Зеленкова, историк и автор передачи «Усы Скорины» на «Белсате» Тимофей Акудович.
Они пришли к выводу, который огласила Зеленкова:
«Сохраняйте спокочтвие и острите косы».
Зеленкова отмечает, что различия между «старой Беларусью и новой Беларусью» бросаются в глаза на визуальном уровне: где диктатура, там «некрасивые вещи, некрасивые здания, некрасивые люди», ведь тоталитарное правление приводит к тому, что лояльность важнее креативности. У беларусов, верит она, есть разные национальные идеи, но проблема в том, что не хватает уверенности в себе, так как «нас не много обнимали и говорили, какие мы молодцы, поэтому нам кажется, что мы должны стать какими-то другими». Поэтому нужно учиться общаться и рассказывать о себе.
Акудович же говорит, что разделенность общества это нормально, в большинстве стран народ разделен политическими вопросами. Но у беларусов есть особенность: последние полтысячи лет почти не было войн, в которых беларусы бы не воевали по обе стороны против друг друга, но не было гражданских войн между беларусами без внешнего принуждения – последнее, что было похоже на гражданскую войну, было разве что после смерти князя Витовта. Беларусы вечно воюют друг с другом, но не по своему желанию.
Но Акудович задается вопросом: может любая нация должна пережить конфликт, а гражданская война – хоть чудовищная, но признак роста? А если примириться, может конфликт продолжится, пока одна сторона не перемелет другую?
Шрайбман соглашается в том, что разделение – черта любого общества, но говорит, что ценностное разделение беларусского общества не перерастет в уничтожение друг друга. Он прогнозирует, что если поводы для разделения – Лукашенко, травма 2020 года и война в Украине – отойдут в историю, то беларусское общество сделает шаг вперед: или будет ссориться из-за чего-то нового, или будет «сшиваться». Он сомневается, что беларусское общество готово платить «тотальную цену» за победу над другой стороной. И в Беларуси нет географического разделения на сторонников и противников Лукашенко, «деревня от города не отделится и родители от детей не отделятся».
Можно быть смелее в продвижении европейского выбора
Акудович замечает, что нельзя говорить о том, что у беларусов «одна душа» и что она должна обязательно быть «западной»: балты и славяне, Литва и Русь – всегда в истории Беларуси были разные идентичности и разные языки, один из которых был беларусским. Чтобы сшить это в одно, нужно пройти через что-то страшное. Но проблема в том, что если ты «западник», то ты любишь Запад и хочешь быть беларусом, а если «восточник», то можешь «провалиться в русский мир и не понимаешь, как быть восточным беларусом». Он призывает «помочь организоваться востоку», чтобы тот зажил своей жизнью, так как основные черты беларусской идентичности сформированы «западниками», а «восточнику в этом неуютно».
Шрайбман считает, что сейчас стоит артикулировать европейский выбор. Сейчас непонятно, каким будет регион и какой будет Россия по окончании войны в Украине. Пока Россия не позволит быть Беларуси не то, что прозападной, а даже нейтральной, но по окончании войны, возможно, беларусам можно будет стать более амбициозными. Теперь европейский выбор нужно продвигать не потому, что он будет обязательно поддержан, а потому, что это создаст смыслы для будущей дискуссии. И пока все равно нет электоральных кампаний, «можно быть смелее», чтобы в будущей дискуссии компромисс был «ближе к нам».
Собеседники допустили, что в Беларуси одна диктатура сменится следующей – «ну, будем бороться дальше». Ядро сторонников Лукашенко уже стало сильнее, говорит Акудович, так как обзавелось общим врагом: «раньше мы были врагом Лукашенко, а сейчас мы разрушили их Беларусь». У них появились громкие голоса, но не появилось лидеров, без России они не смогут организоваться.
Шрайбман отмечает, что поляризация может дойти до насильственной фазы, но без внешнего фактора беларусы не пойдут на беларусов:
«Сможем построить институты, не будет российского вторжения – гражданской войны не будет».
Зеленкова же прогнозирует, что «если изменится ситуация, изменятся и мнения». Беларусы в опросах преимущественно говорят, что они или на стороне Украины, или за какой-то нейтралитет. Какой-то процент поддержки Владимира Путина есть даже в Эстонии, где свободный доступ к информации. Поэтому цифры в Беларуси позитивные и хорошие: беларусы хотят, чтобы Украина победила, и это режим «на другой стороне».
Алесь Новоборский /ИР. Фото: Мира Леселишская belsat.eu
