Житель Бобруйска Андрей Архипенко стал известным на всю Беларусь три года назад, когда начал сбор средств на установку бюста писателя Алеся Адамовича. Проект удалось успешно реализовать, в ноябре 2019 года памятник был открыт. А менее чем через год Андрея вместе с матерью судили за участие в послевыборных митингах. В феврале 2021 года бобруйчанин был вынужден уехать из Беларуси из-за преследования. Но и в эмиграции активист не бросает культурной работы – сейчас собирает экспонаты для будущего Музея свободной Беларуси.
Андрею Архипенко в этом году исполнился 31 год. У него многолетний стаж политического активизма. Молодой человек когда-то был членом движения «Говори правду». В 2016 году участвовал в парламентских выборах. Именно те выборы подтолкнули его к культурному активизму – тогда Андрей побывал на малой родине Алеся Адамовича – в деревне Глуша Бобруйского района. Там познакомился со своей конкуренткой на выборах – председателем Глушанского сельсовета Марией Сущенко. Чиновница поделилась с Андреем мечтой – поставить в Глуше памятник Алесю Адамовичу. Активист тогда подумал – а почему нет? И начал сбор подписей, а затем и денег – на памятник.
Вместе с командой единомышленников Андрей сумел привлечь внимание к идее. На памятник пожертвовали средства основатель портала TUT.BY Юрий Зиссер, нобелевский лауреат, писательница Светлана Алексиевич. Сам бюст изготовил скульптор Геник Лойко. 9 ноября 2019 года памятник был торжественно открыт.
Еще до установки бюста, в 2018 году, Андрей вместе с командой реализовал проект «Остановка Адамовича» – там же, в Глуше, обычная автобусная остановка была преобразована в арт-объект, посвященный писателю. Кроме, команда Андрея выиграла в конкурсе «Social weekend» с проектом «Глуша Адамовича», в рамках которого была проведена театрализованная экскурсия по произведениям Адамовича.
В дальнейших планах Андрея Архипенко было открытие в глуши музея Алеся Адамовича. Активист с ностальгией вспоминает те времена, отмечает, что рад, что успел тогда установить памятник, так как сегодня реализация такого проекта была бы невозможной – политический подтекст нашли бы в любом случае. А заниматься музеем Адамовича сейчас в Беларуси Андрей считает вообще кощунством.
– Сегодня делать музей – это то же, что очернить имя Адамовича, – говорит активист. – Я уверен, что он сам не простил бы, что кто-то открывает музей в его честь, в то время как страну превращают в концлагерь, а людей загоняют в рабство. Нам сначала нужно освободить Беларусь, а потом открывать музеи.
Андрей мечтает о том времени, когда сможет вернуться в Беларусь и с приобретенным в Польше опытом дальше заниматься увековечиванием памяти Алеся Адамовича.
В Польшу Андрей уехал, потому что боялся уголовного преследования. Во время избирательной кампании-2020 молодой человек был координатором по сбору подписей за Валерия Цепкало в Бобруйске. Вместе с матерью-пенсионеркой активист сам собирал подписи, а также ходил на митинги и акции солидарности. В сентябре мать с сыном задержали, судили и оштрафовали на 20 базовых каждого.
После суда Андрусю на работу пришла «бумажка», чтобы с ним провели воспитательную работу (молодой человек был тогда официантом в Минске).
– Коллеги и руководство, к счастью, все все понимали. И голосовали все за Тихановскую, – говорит Андрей.
Он продолжил спокойно работать, но чувствовать себя в безопасности в Беларуси больше не мог.
– Когда начали приходить к сборщикам подписей, к наблюдателям, я понял, что есть большая вероятность, что придут и ко мне – были довольно серьезные звоночки об этом, – говорит Андрей. – Тогда я начал искать пути «эвакуации», подал документы на программу Калиновского.
6 февраля Андрей вылетел в Варшаву. Средств не было, деньги на билет пришлось одолжить у друга. Андрей рассчитывал, что, когда приедет, будет получать стипендию, но вышла задержка. Молодому человеку было очень тяжело в финансовом плане. Пришлось экономить на всем и просить людей о помощи.
Постепенно удалось наладить быт. Андрей начал изучать польский язык. В начале июля сдал экзамен – теперь ждет результат и сертификат, который вместе с другими документами будет подавать в польский ВУЗ. Учиться Андрей будет в том университете, куда пройдет. Пока что рассматривает учебные заведения в Варшаве, Гданьске, Люблине или Познани. Изучать активист хочет политологию или историю – то, что, как Андрей уверен, поможет некогда отстраивать новую Беларусь.
Он говорит, что очень скучает по родине, но приехать домой пока не может даже на пару дней – уверен, что это может быть опасным для него.
– Я скучаю по родине, но здесь, в Польше, чувствую себя в безопасности, не пугаюсь каждого буса, который проезжает мимо, что сейчас он остановится и меня заберут, – говорит молодой человек. – У минских активистов определенные службы расспрашивают обо мне, к тому же, я постоянно здесь участвую в акциях – засветился уже. Поэтому я здесь, потому что в тюрьму не хочется, я считаю, что на свободе могу сделать намного больше полезного.
Андрей отмечает, что участвует в акциях белорусской диаспоры, чтобы привлечь внимание европейских политиков к происходящему в Беларуси.
– Многие говорят, что хорошо быть смелым там, где тебе ничего не угрожает, и что наши выходы с флагами в той же Варшаве не имеют смысла. Но мы таким образом всегда удерживаем тему Беларуси в европейской повестке дня, – отмечает активист.
Андрей активно участвовал в перекрытии границы в Бобровниках в июне.
– Мне было странно видеть, что полиция нас охраняла, а не избивала, – делится Андрей впечатлениями от акции на границе. – До сих пор не могу привыкнуть, что полиция – не карательный орган. Местные жители хорошо к нам относились. Один из них позволил нам поставить палатки на своей территории. Нас приглашали в дома помыться, разговаривали с нами, говорили, что они за нас.
Андрей говорит, что и в Варшаве видит хорошее отношение поляков к белорусам, по крайней мере, он не сталкивался с негативом, а только с готовностью помочь.
Андрей не собирается оставаться в Польше на всю жизнь, и уверен, что вернется в Беларусь как только будет позволять политическая ситуация. В Бобруйске у активиста осталась семья: мама, больной отец, брат, который раньше работал в России, но из-за коронавируса был вынужден вернуться, и теперь думает тоже ехать в Польшу.
– Пока хорошо, что брат дома, потому что помогает маме ухаживать за папой, – говорит Андрей. – Мама очень скучает по мне, ведь я же раньше приезжал каждые выходные домой, а сейчас мы не виделись уже пять месяцев. Но, хоть и грустит, рада, что я здесь в безопасности.
Андрей говорит, что решение уехать далось ему непросто, и если бы не угроза уголовного преследования, он никогда бы не эмигрировал.
– Мне было очень жаль все бросить, – говорит бобруйчанин. – В Беларуси у меня было имя, я мог что-то сделать, а тут я – никто, не знаю, кому и чем могу помочь, а скорее – сам требую помощи. Я пытаюсь помогать белорусским проектам своим опытом и знаниями, налаживать контакты с польскими организациями, связывать их с белорусами. Но это очень сложно для тех проектов, что в Беларуси, так как все неправительственные инициативы как под микроскопом, даже если они и неполитические.
Андрей Архипенко не оставил своего увлечения белорусской культурой и музейным делом и в Варшаве. Сейчас он помогает Народному антикризисному управлению создавать Музей свободной Беларуси – входит в рабочую группу.
Андрей собирает экспонаты для будущего музея.
– В экспозиции будут такие вещи, как плакаты с акций, майку вот передали недавно из жилого комплекса «Каскад», из других районов – чашки с флагом района, – рассказывает Андрей. – Письма политзаключенных собираем. Есть дневник парня, которого задержали в прошлом августе и осудили на 15 суток. У него получилось в течение этого времени вести дневник, он описывал что происходило, рисовал. Это сейчас наш экспонат.
Среди экспонатов – свитшот Романа Рутковского – парня, которому сбежать от ОМОНа помог водитель «Яндекс»-такси. В этом свитшоте Роман был во время того бегства, что попало на видео и быстро стало популярным. Журналистка из Нидерландов, которая была ранена ночью с 9 на 10 августа, готова передать свои кроссовки со следами крови.
Сейчас НАУ ведет переговоры с польскими властями по поводу площадки для музея в Польше.
– Но если мы победим, то перевезем музей в Беларусь, – говорит Андрей.
Идея создания музея, по словам Андрея, одновременно родилось у многих людей. Сам Андрей подумал о том, почему бы не увековечить память о борьбе за свободную Беларусь на акции памяти убитого Романа Бондаренко.
– Там было много искренних плакатов, рисунков, цветы, свечи, и я подумал, что это надо сохранить, это не должно исчезнуть, – рассказывает Андрей. – И многие об этом же подумали, ведь когда я предложил НАУ заняться таким музеем, они сразу откликнулись. Люди стали параллельно собирать вещи – и в Польше, и в Беларуси. Фонд будет разделен на две части – из Беларуси, скорее всего, не будем вывозить экспонаты, так как потом их будет не так просто возвращать обратно.
Все предметы, по словам Андрея, будут оцифровываться для онлайн-версии музея.
Андрей считает, что в будущем этот музей должен разместиться возле Стелы – на том месте, с которого и началась борьба за Беларусь 9 августа 2020 года.
– Стела стала уже исторической, так же, как площадь Перемен, Пушкинская и другие места, – говорит Андрей. – Во Дворце независимости я такой музей не вижу. На Окрестина мог бы быть филиал, который бы рассказывал о пытках режима.
Когда же вместо ЦИПа на Окрестина будет музей, Андрей прогнозировать не берется. Оптимизма насчет того, что уже в ближайшие месяцы ситуация в стране изменится к лучшему, у него нет.
– Это не месяцев вопрос точно, возможно, потребуются годы, но в том, что все изменится к лучшему, я не сомневаюсь, – говорит Андрей. – Сегодня у людей много страха, на то, чтобы он исчез, нужно время. Да и опыт других стран показывает, что борьба с диктатурой может затянуться – те же Польша или Греция не один год боролись. Победить диктатуру – это не скорый процесс, как многие думают.
Анна Гончар/АА belsat.eu