«Видишь эти отряды ОМОНа и испытываешь липкий страх» – в Израиле готовится премьера фильма о Беларуси
Имеем теперь еще один фильм о белорусской революции – он называется «Женщины, которые несли цветы».
Автором стала израильская журналистка, арабистка и политический деятель Ксения Светлова. Вместе со своей командой – режиссером Михаилом Векселем и продюсером Романом Ковганом – она попала в Беларусь зимой уже 2021-го. Команда работала, все время рискуя быть задержанными. Тем не менее документальная картина о белорусском сопротивлении и его женском лице готова – премьера состоится 11 февраля в Тель-Авивской синематеке. Вскоре ее сможет посмотреть и белорусский зритель.
– По понятным причинам время после выборов в Беларуси отражено в основном на низком качестве видео с телефонов и мало отражено в кино. Когда вы начали съемки и что из уникального застали?
– Когда мы с коллегами решили, что хотим снять фильм о событиях в Беларуси, и стали вырабатывать концепцию, в Израиле начались запреты на выезд и в течение почти двух месяцев мы попросту не могли выехать из страны. В итоге в Минске мы оказались уже зимой 2021 года, когда широкомасштабные акции протестов закончились. В фильме мы в первую очередь ставили вопрос, что именно такое произошло, что поспособствовало массовому выходу на улицы женщин, причем не только в качестве рядовых участниц, но и в качестве лидеров протестов. Поэтому нам хотелось встретиться с молодыми матерями, пенсионерками, знаете, теми, кто никогда не был связан с политикой. И, конечно, с политическими лидерами. Светлану Тихановскую и Веронику Цепкало мы снимали уже в Литве и Латвии.
Второй вопрос, который мы перед собой ставили, до сих пор продолжает меня тревожить: что происходит с протестом, когда мир теряет к нему интерес? Когда красивые, красочные и броские акции протестов, на которые мир смотрит как зачарованный, заканчиваются, но протест же – нет. А репрессии не только не заканчиваются, а становятся более тяжелыми. Нам было важно почувствовать атмосферу той Беларуси, куда уже редко пускали иностранных корреспондентов. Насколько понимаю, мы там были фактически одни, и нам было очень непросто снимать на улице, поэтому момент был схвачен уникальный.
– Вы со съемочной группой оказывались в непосредственной опасности?
– Разрешения на съемки мы, разумеется, не имели, и старались снимать так, чтобы нас никто не заметил. Я работала корреспондентом по арабским вопросам на израильском телевидении – и под пулями была, и арестовывали меня в Каире во время арабской весны, всякое было, но когда в Минске к нам подходили люди в форме, в голове возникали абсолютно конкретные сценарии. Я понимала, что если нас раскроют, несмотря на то, что мы иностранные граждане, жалеть нас никто не станет. Насколько процент опасности был высоким или низким, сложно сказать, но моментов, что щекотали нервы, хватало. На нас смотрели, подходили, один раз мы буквально отмазались – сказали, что снимаем для белорусской передачи репортаж о красоте Минска, и от нас, удивительно, отошли. Это и собственно въезд в Беларусь: мы знали, что в качестве фильммейкеров нас никто не пустит, и на границе очень долго выясняли причину нашего прибытия, наши документы рассматривали вдоль и поперек, то же самое, когда мы еще раз въезжали в Беларусь из Литвы, так как из Литвы невозможно было вылететь. Думаю, некоторые из нас в те моменты начали седеть.
Беларусь ни у кого из нас не ассоциируется с опасностью, это же не Сирия, не Ирак, а центр Европы. Но ты видишь эти отряды ОМОНа, марширующие по улицам, – я никогда не видела столько силовиков, и испытываешь липкий страх, совсем другой от того, который я испытывала в горячих точках, где все искренне и ясно: ходят люди с оружием и тебя могут убить.
– Почему для вас из Израиля роль женщин в революции была очевидной?
– Во-первых, я сама женщина, и не могла не заметить огромного количества участниц, которые не просто следовали за мужчинами, а шли впереди, к тому же у вас были и чисто женские движения. Я была на революционных площадях в Каире, в Тунисе, и там тоже были женщины, но они не были большинством, их была даже не половина и, конечно, они не возглавляли движение. А тут я, как все, смотрела телевидение – у меня не было какого-то особого интереса к Беларуси – и увидела вот эти женские хороводы, девушек с цветами, которые идут на омоновцев. Это было настолько неординарно, я поняла, что у этой революции женское лицо. В прямом смысле слова тоже, ведь Светлана Тихановская, Вероника Цепкало и Мария Колесникова не спрятались за чужую спину, а создали триумвират, зная, что им угрожает опасность. Абсолютно каждая женщина, с которой мы разговаривали, рассказывала об угрозах отнять детей. Но после предупреждающих звонков они продолжали свое дело, месяцами. Мне кажется, смотришь на хронику – и все видно, женское лицо протестов не надо доказывать. Именно поэтому это было так интересно, захватывающе и важно, ведь на самом деле произошли две революции – восстание против авторитарного режима и женская революция. Думаю, это важный урок для протестных движений во всем мире и для женщин во всем мире, и спустя годы люди будут смотреть на то, что происходило в Беларуси, и учиться.
– Фильм делался для зарубежной относительно Беларуси публики. Чем он может быть для нее важен?
– Я сужу по Израилю: у многих есть связи с Беларусью, у нас достаточно большая община выходцев из Беларуси, несколько президентов Израиля родились на территории Беларуси – в принципе, нам эта страна не чужда, но мы о ней ничего не знаем. С точки зрения моей и моих коллег, если нарушают чьи-то права и ты не реагируешь, в следующий раз нарушат твои и мир будет молчать. Поэтому нам хочется в Израиле, а также в западных странах, где сидят люди, принимающие решения, продолжить говорить на эту тему, показать становление женского движения и что происходило в Беларуси после того, как телеканалы мира перестали ей интересоваться. Те, кто уже видели фильм, говорят, что где-то он очень жесткий, а нам кажется, что эта жестокость необходима, так как иначе человек, который ничего не знает о Беларуси, просто не поймет, что люди оказались в ловушке и не могут справиться с этой бедой самостоятельно.
– Сможет ли белорусская публика увидеть фильм?
– Безусловно, 11 февраля состоится премьера в Тель-Авивской синематеке, где ожидается аншлаг, а пока мы ведем переговоры о будущих показах с несколькими стриминг-площадками и телеканалами.
Ирена Котелович belsat.eu
