Достоинство под оккупацией. Как жители Варшавского гетто устраивали праздники вопреки нацистам
Варшавское гетто – район площадью 3,4 км², в котором во время нацистской оккупации Польши содержались сотни тысяч евреев. Там намеренно были созданы такие условия, чтобы люди умирали от голода и болезней.
Гетто создали в 1940 году, на пике население отгороженного «города в городе» достигало 450–480 тысяч человек. Летом 1942-го жителей гетто начали «переселять»: отправлять в лагерь смерти сотни тысяч человек, чтобы там убить. Весной 1943-го среди тех, кто остался, нашлась тысяча человек, решившихся на практически безнадежное вооруженное восстание. Нацисты жестоко подавили его, убили около 13 тысяч заключенных, а 50 тысяч оставшихся исправили в лагеря смерти.
Но к вооруженному сопротивлению жители гетто добавляли духовное. Как это делали, «Белсату» рассказала историк и экскурсовод по Варшавскому гетто Мария Макарова.
Жители гетто документировали, что с ними происходило. История евреев в оккупированной Польше была уникальна, говорит Макарова, и жители гетто пытались сохранить свидетельства об истории оккупации для потомков, чтобы такое больше не повторилось. Уже осенью 1940 года в гетто появилась активная группа историков «Онег Шабат» под руководством историка Эммануэля Рингельблюма, которая под видом празднования шаббата организовала собрания и планировала собрать информацию потомкам. То, что они собрали (от дневников до театральных афиш и трамвайных билетов), известно как «архив Рингельблюма». Две из трех частей зарытого архива нашли после войны.
В гетто пытались сохранить человеческое достоинство. Речь не только о подпольных организациях и партиях, нелегальных газетах и журналах. Макарова говорит о духовном сопротивлении: жители гетто пытались сохранять привычные им ритуалы, несмотря на голод, болезни и ежедневные смерти вокруг. Насколько это было возможно, люди до последнего старались прилично одеваться, женщины – краситься.
«Это была попытка сохранить жизнь, сохранить себя как личность», – говорит историк Мария Макарова и добавляет, что такие попытки делали и узники советского ГУЛАГа.
Действовали даже театры. В гетто было пять театров, которые ставили спектакли на польском языке и на идиш. Спектакли ставили днем, чтобы не попасть под комендантский час. Жители гетто действительно ходили на спектакли, когда могли, чтобы на какое-то время оторваться от страшной действительности.
В гетто очень любили читать. Судя по дневникам, книги были едва ли не единственным товаром, который в гетто подешевел. Одна из жительниц гетто писала, что за совсем небольшую сумму может купить то, что до войны не могла себе позволить в книжных магазинах, и с помощью литературы спасается от ужасов жизни. А то, что пережили, варшавские евреи сравнивали с прочитанным (например, с Достоевским), рассуждали в дневниках, сумели бы российские классики описать действительность оккупации.
Жители гетто учили иностранные языки. Как рассказывает Макарова, несмотря на то, что с зимы–весны 1942 года по гетто начали ходить слухи о будущем «окончательном решении еврейского вопроса» (то есть физическом истреблении), жители гетто стали учить иностранные языки: верили, что история гетто закончится, что после освобождения, когда оно будет, придется эмигрировать. Особенно изучали английский язык. Воспользоваться знаниями сумели совсем немногие.
Религия также была духовным сопротивлением. Нацисты сначала ограничивали религиозные права евреев. И не просто закрывали синагоги, да не только резали бороды и пейсы ортодоксальным иудеям. Например, с сентября 1939 года нацисты приказали еврейским магазинам работать в шаббат (по субботам иудеям недопустимо работать). Потом запретили шхиту (ритуальный убой животного для питания), затем закрыли миквы (ритуальные комнаты для омовения)… Один из жителей гетто писал, что подпольной религиозной жизнью они «назло немцам кричали Богу, что они по-прежнему с ним, что по-прежнему имеют человеческое достоинство».
Нацисты в оккупированных городах самое страшное устраивали в религиозные праздники. Важнейший праздник в иудаизме – Йом-Киппур, день покаяния и отпущения грехов. Согласно Талмуду, в этот день Бог смотрит на жизнь человека за прошедший год и определяет дальнейшую судьбу. Именно на Йом-Киппур 1940 года нацисты объявили создание «отдельного еврейского района» и обязанность переселиться туда. Окончательную ликвидацию гетто в 1943 году нацисты планировали на Песах – праздник памяти об исходе евреев из египетского рабства. На Песах даже те евреи, кто прятался за пределами гетто, пробирались на закрытую территорию, чтобы быть с близкими за праздничным столом.
Религиозные праздники давали надежду. Макарова объясняет: канва праздников в иудаизме – о том, как евреи чудом выжили и победили врагов, избежали уничтожения как народ, освободились из неволи. В этом люди видели надежду на новую победу, исцеление. Особенной была Ханука 1940 года: в середине ноября закрыли стены гетто, а через пару недель его жители отмечали один из главных иудейских праздников за закрытыми шторами, чтобы оккупанты не увидели зажженных свечей, которые должны гореть восемь дней. Один из жителей гетто Хаим Каплан писал, что никогда в Варшаве не было столько мест, где отмечали Хануку. А чтобы правильно отметить Праздник кучек, один из раввинов разобрал крышу дома, чтобы соорудить ритуальный шалаш – суку́.
Даже когда гетто горело. 19 апреля 1943 года нацисты начали ликвидацию гетто, но встретили неожиданное сопротивление – им пришлось ненадолго выйти и сменить командование, чтобы вернуться с большими силами. А когда вышли, рассказывает Макарова, один раввин выбрался из хранилища и провел седер – праздничную трапезу на Песах. Историк говорит: даже когда гетто горело, а надежды уцелеть почти не было, люди праздновали освобождение еврейского народа – и чтобы поддержать веру в собственное спасение, и чтобы «показать кукиш оккупантам».
А еще, рассказывает Мария Макарова, в гетто были провидцы-предсказатели. Например, в «Еврейской газете» давал рекламу «известный на весь мир» провидец с улицы Орлей – принимал посетителей с 10:00 до 21:00, «рассказывал о прошлом, настоящем и предсказывал будущее». Макарова задается вопросом: каким он видел будущее гетто?
АА/ИР belsat.eu
