Среди российских регионов по количеству погибших на войне с Украиной лидируют национальные республики. Корреспонденты «Белсата» разбирались, как так получилось, что за «русский мир» убивают и гибнут другие народы. И чего стоит ожидать в будущем.
Точного количества данных о потерях РФ на войне нет, они старательно скрываются. Свои подсчеты ведут в Киеве, но и эти данные не дают полной картины происходящего. Российское издание «Медиазона» изучило подтвержденные случаи гибели военных РФ в Украине. И оказалось, что в абсолютных числах среди погибших лидируют уроженцы мусульманского Дагестана и буддистской Бурятии.
Ресурс «Демография упала» сравнил эти данные с численностью населения российских регионов. И вновь национальные республики оказались в лидерах. В первую тройку по числу погибших военных на 100 тыс. населения вошли Бурятия, Тыва и Северная Осетия. При этом, например, Москва и Санкт-Петербург находятся в самом конце списка. Там смертность местных военнослужащих относительно остального населения почти не заметна.
Но если Россия официально воюет из-за якобы притеснения в Украине русскоязычных, то почему гибнут за это, прежде всего, нерусские народы? Разобраться в этом «Белсату» помогали татарский политолог Руслан Айсин, башкирский активист Руслан Габбасов и удмуртский активист Артем Малых.
«Колониальная политика в самом прямом ее значении»
Руководитель Башкирского национального политического центра (БНПЦ) Руслан Габбасов отметил, что Российская Федерация давно уже не является федерацией и по своей сути стала унитарной страной. Национальные республики лишены суверенитета, их конституции под давлением Кремля переписаны и приведены в соответствие с Конституцией России.
«Государственные языки национальных республик низведены до уровня второсортных на своей территории. Теперь, чтобы башкирский ребенок захотел изучать в школе родной башкирский язык, родители обязаны написать заявление о выборе языка, и если в классе не набирается больше семи таких заявлений, то язык не изучается. В городских школах, где башкирские дети не так сильно представлены в процентном соотношении, они лишены возможности изучать родной язык. Зато русский язык, который не является для башкир родным, изучается в обязательном порядке. Там же, где изучается башкирский государственный язык, он преподается всего один час в неделю, что катастрофически мало. Русская литература является обязательной, а башкирская давно уже не изучается как отдельный предмет», – заявил активист.
Также власти преследуют национальных деятелей, запрещают национальные организации. Так, в 2020 году была признана экстремистской башкирская организация «Башкорт».
«И такая ситуация во всех национальных республиках», – отметил Руслан Габбасов.
Он добавил, что природные богатства республик хищнически разрабатывают промышленные предприятия, связанные с московскими олигархами. А коренные народы, на чьих землях идет разработка, не получают ничего, кроме «загаженной природы и разбитых дорог».
«В России сейчас осуществляется колониальная политика в самом прямом ее значении», – подчеркнул активист.
Кто поддерживает войну
Тем не менее, в вопросе поддержки войны национальные меньшинства не отличаются от русского большинства, полагает удмуртский активист Артем Малых. Позиции людей в основном связаны с источниками, из которых они получают информацию. Так, по мнению активиста, люди до 45 лет с высшим образованием, живущие в крупных городах и получающие информацию не из официальных источников, в основном не поддерживают войну. Единственная разница есть в том, что для русских более чувствителен тезис о защите русскоязычных и «народа Донбасса».
«В случае с тувинцами, бурятами, удмуртами какого-то особого отклика это не получает. Но при этом они очень чувствительно реагируют на тезисы о борьбе с нацистами, который продвигает российская пропаганда. Вся эта тема очень сакрализована», – подчеркнул Артем Малых.
Особенно это касается людей старшего поколения, которые черпают информацию из российских официальных СМИ.
В свою очередь Руслан Габбасов отметил, что войну в Украине и смерть башкирских солдат не поддерживает «все здравомыслящее население республики». И, по его мнению, количество таких людей будет только расти.
«Конечно, есть и те, кто поддерживают эту войну, но я считаю, что это, во-первых, те, чьи родные и близкие не принимают участие в войне, то есть им не понять горе и боль потери родного человека. Во-вторых, это так называемые «ватники», оболваненные российской пропагандой, ежедневно льющейся из телевизора, и не интересующиеся альтернативной информацией. Очень много башкир понимает, что это не наша война и нам она не нужна. Это же звучит абсурдно, когда башкир гибнет в Украине за «русский мир»», – заявил Руслан Габбасов.
Почему нет протестов?
Однако протестовать против войны в России чревато. Как отметил татарский политолог, главный редактор журнала «Поистине» Руслан Айсин, региональные элиты не выступают против войны, так как сами встроены в систему власти и, «безусловно, находятся на крючке у спецслужб». Да и в целом одно упоминание слова «война» обрушивает «на человека весь огромный административный бульдозер».
«Сам фактор нерусскости сейчас находится на грани уголовной ответственности. Если ты говоришь, что у тебя есть какие-то особые национальные права или заявляешь о праве разговаривать на своем языке, то тут же вызываешь возмущение и интерес со стороны специальных служб», – заявил Руслан Айсин.
В целом, по его словам, «у многих представителей нерусских народов есть ощущение некой ущербности, что необходимо доказывать, что я свой, я патриот. Это проявление внутренней неуверенности – постоянно доказывать свою нужность и свою преданность властям».
При этом, считает политолог, национальная интеллигенция в большей степени против войны, потому что «она понимает, что вопрос войны – это, прежде всего, постимперский пафос России. И чем дальше и сильнее это все происходит, тем мощнее идет давление на национальные элиты и культуры. Люди боятся заявлять о своей инаковости. Кто-то молчит, кто-то поддерживает все, что происходит».
«Я не встречал азартных заявлений от лица нацменьшинств по поводу того, что они испытывают какой-то восторг от участия в этой войне. Есть отдельные заявления, которые делают представители официоза, представляющие коренные народы. Но это делается для того, чтобы показать: мы – неотъемлемая часть этого движения. Мы не отличаемся от остальных и даже в каком-то смысле более увлеченные последователи», – заявил Артем Малых, добавив, что «быть нелояльным опасно и страшно».
Однако, по его мнению, такая поддержка по большей части вызвана ощущением бесперспективности сопротивления этой власти и стремлением «пережить».
Наиболее пассионарные и бедные
Руслан Айсин не исключает, что Москва в этой войне среди прочего пытается «сжечь» наиболее пассионарные элементы, к каковым он отнес, например, бурятов и тувинцев. Одновременно с этим решается и вопрос внутреннего сепаратизма и возможных волнений.
Вместе с тем Артем Малых полагает, что участвующие в войне в Украине молодые люди – это выходцы из социальных низов, которые не представляют угрозы режиму. А Руслан Габбасов и вовсе полагает, что «когда в стране начнется час Х и национальные движения республик поднимутся на освободительную борьбу, именно такие манкурты могут оказать наибольший вред своему народу, встав на защиту Путина».
При этом все три опрошенных эксперта сходятся во мнении, что Москва пользуется тем, что национальные республики – это одни из наиболее бедных и депрессивных в социальном и экономическом плане регионов.
«В регионе, где зарплата 20 тысяч рублей, у молодежи два выбора: либо уехать на заработки на Север или в Москву, либо идти по контракту в армию. В этом случае как раз такие республики как Тыва, Бурятия, Дагестан, Чечня находятся в нижней строчке экономически состоятельных регионов», – заявил Руслан Габбасов.
Восстановить империю Чингисхана
Руслан Айсин также считает, что представители коренных народов очень часто наивны в политическом смысле и «верят всему, в чем их убеждают». А представители тюркских и монгольских народов к тому же поддерживают концепцию о необходимости восстановить империю, какой она была при Чингисхане и которой наследует Московская Русь.
«Все это таким миксом у них в голове сидят, и власть об этом прекрасно осведомлена. И она пользуется этим достаточно хорошо», – подчеркнул Руслан Айсин.
В Чечне же, по его словам, вообще «тоталитарное правление Кадырова, который создал после отмашки Кремля мини-армию». И «там или ты входишь в эту ситуацию, или ты объявляешься врагом». При этом Руслан Габбасов не исключает и того, что «Путин старается максимально замазать все народы России кровью, чтобы вина лежала на всех».
«Мы не русские»
Несмотря на все усилия властей, заявил Руслан Айсин, в моменты кризиса люди начинают интересоваться своими этническими корнями – ищут в опору в своем историческом прошлом. Усиливается чувство национальной принадлежности к другой общности. Люди стремятся психологически «не отождествлять себя с этим безумием»: «мы не такие жестокие, мы не русские».
«Но выразить это публично тяжело. Но внутри зреет размежевание с тем, что происходит, несмотря на колоссальное давление властной среды», – заявил политолог.
Однако в национальных республиках, кроме нескольких из них, нет условий, чтобы сохранять на самом простом уровне национальную культуру и идентичность. Зачастую вся поддержка национального сводится к народным костюмам на праздники. В этих условиях многие представители коренных народов пытаются эмигрировать из России.
Но есть и примеры того, как народы России стремятся противостоять войне. Так, в Украине на стороне ВСУ воюет чеченский батальон имени Шейха Мансура. Башкирские деятели еще перед войной призвали башкирских солдат, проходящих службу в рядах российской армии, не участвовать в этой войне и максимально уклоняться от такой службы.
«Также Башкирское национальное движение по примеру российской оппозиции отказалось от башкирского государственного флага, считая, что он себя дискредитировал. Под этим флагом башкирские власти проводят митинги и публичные акции в поддержку войны. Лидеры Башкирского национального движения решили призвать своих сторонников использовать вместо нынешнего государственного флага Республики Башкортостан флаг первой Башкирской республики 1917 года», – отметил Руслан Габбасов.
Также в ответ на заявления пропаганды о «денацификации» Украины зародилось движение, которое показывает проблему с репрезентацией меньшинств и с правами разных народов в самой России. Частью такого явления стала, например, кампания «Буряты против войны».
«Но сложно оценить масштаб этого явления. Мне кажется, что это касается информированного меньшинства: условных бурятов, татар и тувинцев, которые живут в Москве или Петербурге. Но это не касается широких бурятских народных масс в Бурятии или широких татарских народных масс в Татарстане. Поэтому мне кажется, что влияние этого, по крайней мере, сейчас незначительное. Но уже есть отклик русских правых публицистов о том, что сейчас окажется, что во всем виноваты русские, а всякие «нацмены» успели себя выставить другими и уйдут от общей ответственности», – подчеркнул Артем Малых.
«Регионы заявят о себе»
Однако Руслан Айсин полагает, что регионы будут слушаться, лишь пока сильна центральная власть. И как только Москва ослабнет, «а она ослабнет неизбежно», те заявят о себе. По словам политолога, народы РФ видят, что Москва в отношении них проводит политику абсолютно невменяемую: давит, зажимает, лишает малейших прав, не дает никакой возможности сохранить языки и культуры и объявляет их по сути пятой колонной.
Регионы, которые ранее были донорами, теперь находятся на грани банкротства, там происходит отток населения и деградация промышленности. Это вызывает недовольство и рост патриотизма. По мнению Руслана Айсина, на фоне войны будут рваться хозяйственные связи и усиливаться фактор того, что «какие-то приезжие отнимают у нас кусок хлеба или нашу работу». И Москва ничего с этим не сможет сделать.
Политолог отметил, что у роста локального патриотизма уже было много свидетельств. Это и протестные выборы 2018 года, и продолжительные протесты в Шиесе (Республика Коми), и в Хабаровском крае. Руслан Айсин напомнил, что тогда местные росгвардейцы просто отказывались разгонять людей, и Москва вынуждена была командировать туда людей из других регионов.
«А сейчас, представьте, в половине регионов такое будет? Плюс это будет накладываться на общую тяжелую психологическую ситуацию, связанную с нескончаемым потоком грузов 200. И станет вопрос, ради чего умирают эти пышущие жизнью молодые люди», – считает политолог.
При этом, по его мнению, единственное, что объединяет Россию – это железный кулак. В остальном она не представляет единого целого. Попытки создать некую общую идеологическую платформу не увенчиваются успехом, и других скреп, кроме Великой Отечественной войны, у Кремля нет.
«1917 год очевиден»
Руслан Айсин отметил, что история России часто повторяется. При этом ее ослабление, как в 1917 или 1991 годах, всегда приводило к революционным изменениям, которые «диаметрально меняли взаимоотношения центра с регионами». Сейчас политолог видит общее с тем, что происходило в России в 1916 году – примерно за год до Февральской революции.
«1917 год для меня очевиден. Возможно, в начале следующего года – 2023-го. И начнется то же самое, что начиналось и тогда. Группировки в Кремле между собой будут драться за постпутинское правление, потому что все, что сейчас удерживает эту систему на плаву, – это фактор Путина. Слабеющего, дряхлеющего, теряющего связь с реальностью и принимающего неадекватные решения. Человека, который обрек элиту остаться у разбитого корыта», – считает политолог.
По его мнению, «рано или поздно, когда Акела промахнется и настолько ослабнет, что позволит части окружения бросить ему политический вызов, конец Путина будет очевиден». И когда «начнется грызня в Москве и ослабнет хватка централизации», начнется поиск собственного политического дискурса в регионах. При этом Руслан Айсин не исключает, что сами национальные элиты будут помогать протестам.
Но смена одного кремлевского аппарата на другой не изменит ситуацию кардинально, уверен политолог.
«Я хочу, чтобы Россия была полноценной федерацией, как она называется. Государством стран, где права народов и религий были исполнены, согласно Конституции, чтобы было настоящее и полноценное народовластие. Чтобы Россия была не империей», – заявил Руслан Айсин.
Однако, по его словам, надо приложить много усилий, чтобы граждан России «из зомби превратить обратно в людей».
Аналог Евросоюза
Руслан Габбасов видит единственную перспективу России в ее развале до основания и затем последующей сборке на новых условиях. При этом всем регионам России, населенным компактно русскими, предлагается предоставить статус республик (например, Уральская Республика, Сибирская, Дальневосточная, Московская и т.д.).
«И уже в дальнейшем все эти русские республики совместно с национальными республиками решат, в какой форме они дальше будут сосуществовать. Будет ли это снова федерация республик или, может, Конфедерация. Мы предлагаем такое объединение республик связанных друг с другом договорами, где не будет никакого центра. Не должна повториться такая ситуации как в 90-х, когда регионы ездили в Москву подписывать договоры», – считает глава БНПЦ.
По его мнению, Москва должна будет лишена статуса столицы, а саму столицу необходимо перенести в другое место. В целом, заявил Руслан Габбасов, должен получиться аналог Евросоюза с правом республик выхода из него. Тем, кто не захочет вступить в него, предлагается предоставить независимость.
«В противном случае, если просто сместится Путин, а на его место придет условный Навальный, даже после проведения демократических реформ никто не гарантирует, что через условные 10 лет не придет новый Путин и не повторится реваншизм империи», – считает активист.
Он также предлагает «после падения режима Путина ввести миротворческие силы ООН на территорию России и взять под контроль все ядерные силы», с последующим их уничтожением, чтобы они не стали вновь орудием шантажа.
Может стать только хуже
Вместе с тем Артем Малых ожидает, что в ближайшей перспективе все, что касается автономии и самоуправления республик, еще больше будет сокращено и подавлено.
«И прогресса в сторону большей автономии при этом режиме, я думаю, не будет. Последствия военных действий в ближайшие несколько лет не приведут к какому-либо изменению раскладов. Многое будет зависеть от завершения войны, от итогов», – отметил активист.
По его мнению, меньшинство, которое выступает против политики российских властей, лишено ресурсов и не связано с региональной элитой. И поэтому, если экономическая ситуация будет ухудшаться, то будет усиливаться централизация власти, в том числе на уровне политической и культурной жизни. А поддержка народов России, их языков и культуры будет лишь сокращаться.
МГ belsat.eu
