«Кому вообще нужна правда? Наверное, только родителям»» Мать политзаключенного Дениса Чикалева увиделась с сыном
Прошло более пяти месяцев заключения сына Аллы Чикалевой, когда им разрешили свидание. Женщина приехала на поезде Гомель – Минск, попала в угрюмые стены Володарки и села ждать. К встрече она готовилась не один день: говорила, что от одной мысли об этом на глазах выступали слезы. Чуть не заплакала Алла и когда перед ней сел какой-то человек, и она не сразу узнала в нем сына.
Дениса Чикалева задержали днем 10 августа. Перед тем он разговаривал с матерью по телефону, говорил, что идет в магазин. Позже, на пути к маршрутке, в беседе с другом Денис поделился ощущением, что за ним кто-то идет. В маршрутку парень не сел: вечером матери позвонили и сообщили, что ее сына задержали, он подозреваемый по арт. 293 Уголовного кодекса. Голос в трубке сказал, что парня направят в ЦИП на Окрестина, продиктовал номер телефона, где это можно проверить, и попрощался.
«Я думала, ну мало что бывает, сейчас все выяснят и отпустят. Я толком даже не понимала, что это за статья, тем более не представляла, что это повлечет за собой такие последствия». Под последствиями подразумеваются месяцы в неволе – ни за что: суда над парнем еще не было, мера пресечения в виде заключения под стражу несколько раз продлевалась, за это время Дениса признали политзаключенным.
Вскоре после 10 августа стала появляться информация о жестокости силовиков в отношении задержанных в послевыборные дни, и Окрестина превратилась в общее название. Несколько дней для Аллы Чикалевой стали адом: «Я не знала, что с Денисом, и спросить, что с ним и как, попросту не было у кого. Вся на нервах, я только надеялась, что все обойдется. Я была в шоке: неужели в нашей стране может такое происходить? Мне это казалось чем-то невероятным, я не могла читать новостей, даже когда они касались чужих людей, так как думала о сыне и у меня сразу текли слезы».
Но поскольку Денис находился в статусе подозреваемого, ему дали адвоката – после допроса та позвонила матери и сказала, что парень сидел напротив нее, с ним все в порядке. «Мне пришлось ей просто поверить». Вскоре Дениса перевели в СИЗО на Володарского, предъявили обвинение и оставили под стражей на два месяца. Но у матери с сыном по крайней мере началась переписка.
На государственном телевидении тем временем вышел сюжет, где показали вроде бы переписку Дениса, в которой он кому-то говорит, что «хочет помочь в день выборов» и «готов быть в первых рядах». Показали задержание и вещи из рюкзака. «Я смотрела и вообще не понимала, что смотрю, у меня была истерика: они так это преподнесли, наложили такую музыку, будто показывают террориста или убийцу-рецидивиста, за которым гонялись годами и наконец схватили. Потом я успокоилась и поняла, что там ничего толком и нет. Я с самого начала знаю: Денис не сделал ничего такого, за что его могут вот так наказывать. Столько времени он провел в неволе ни за что».
Денис у Аллы единственный сын. Последние годы он живет в Минске, занимается прокладыванием интернет-сетей, ездит на велосипеде, помогает в организации фестивалей, прыгает с веревкой. «Он никогда не сидит на месте и не лежит на диване – он всегда где-то. Как ни позвонишь, он куда-то едет, куда-то бежит и кого-то выручает. На протестах 9 августа он помогал раненым: когда видел, что кому-то нужна помощь, вызвал скорую, и к ее приезду был рядом. Последнего парня даже сопровождал в больницу и уехал, только когда убедился, что медики позвонили родственникам раненого. Он рассказывал, что лично положил в скорую четыре человека. Денис очень подвижный, поэтому оставаться в заключении, думаю, ему сложно».
Сначала Алла еще надеялась, что со дня на день сына отпустят, но срок содержания под стражей все продолжали. Думать о суде ей с каждым днем все страшнее: «Если арест продолжали, меня это даже успокаивало, потому что из-за того, как в наше время проводятся суды, мне от одного слова «суд» становится страшно».
За эти месяцы Алла Чикалева перезнакомилась с друзьями и приятелями сына, они приезжали к ней даже из других городов, чтобы поддержать и предложить помощь. «Я не ожидала такой поддержки, не ожидала, что у Дениса столько друзей, что все так дружно откликнутся. Я много хорошего о нем узнала».
Согласно письмам, настроение у парня «ровное, позитивное», однажды только проскочила некоторая подавленность. Алла приходит с работы, кладет перед собой очередное письмо сына, сначала отвечает на вопросы, потом добавляет что-то еще и отправляет. Либо не ждет, а пишет первой, обязательно так, чтобы не дать повода ему переживать и волноваться. «Он говорил: «Письма для меня – это все». Думаю, там для любого человека письма – это все, они ими живут».
Алла Чикалева считает себя сильным человеком и говорит, что ради сына выдержит все. В эти дни ей помогает работа и друзья, а если что-то «наступает», то вечерами. «Если у тебя сын – политзаключенный, в первую очередь нужна выдержка. А все остальное – адвокаты, передачи и посылки – вторично. Я как-то держусь, но когда нервы сдают, могу и слезу пустить, даю волю эмоциям, тогда делается легче. У меня есть близкая подруга: с ней можно всем поделиться, она поймет и поддержит. Если у меня где-то что-то не так, я не обращаю на это внимания, мне важно прежде всего, чтобы все хорошо было у моего сына«.
Сейчас у Дениса новая камера. Вместо шести – в ней двенадцать человек, даже физкультурой заниматься тесно. Тем не менее энергичность парня должна как-то проявляться. В СИЗО он стал рисовать, делать оригами, стричь сокамерников и учить их физическим упражнениям. Матери Денис прислал рисунок кота, раскрашенного цветными карандашами. «Он говорил, цветные карандаши – бонус новой камеры». В передаче Алла складывает сыну любимые желейные конфеты, заварное печенье и зефир, старается снабжать его фруктами и мясными изделиями, но сам он у матери ничего не просит, а наоборот говорит, что у него все есть.
Недавно вместо ч. 2 293 ст. Денису предъявили обвинение по ч. 1 ст. 342: «Организация групповых действий, грубо нарушающих общественный порядок». Это грозит штрафом либо ограничением или лишением свободы на срок до трех лет. «Когда я об этом узнала, не могла не радоваться – это обвинение легче. Но все равно несправедливо. В нашей стране не действуют законы, особенно с некоторого времени, а искать выход, когда нигде ничего не работает, очень сложно. Где искать правду и кому она вообще нужна? Наверное, только родителям она и нужна. Я не понимаю, за что моего сына там держат, что руководит правоохранительными органами, какие у них мотивы, чтобы все это делать».
С самого начала заключения сына Алле обещали свидание, если следствие будет подходить к завершению. «Раньше в этом «не видели необходимости», хотя не знаю, что бы это изменило». Первая за почти полгода встреча состоялась 20 января, длилась около часа и, конечно, огорчила и разволновала женщину.
«Сначала я Дениса даже не узнала. Когда он сел, и я на него посмотрела, удивилась: »О, это же не кто-то, а Денис«. Он изменился с лица, был такой задумчивый и серьезный, мне показалось, что похудел. От пребывания в этих помещениях – какой там воздух – наверное, любой человек изменится. Я думала, что он будет говорить, а я только слушать, но получилось наоборот. Я предложила: «Может, ты что-то расскажи«. Он ответил: «Мне особо нечего рассказывать, здесь ничего не происходит». Но Денис взбодрился, когда говорил о своей кошке, – когда-то он подобрал ее на улице, теперь она у друзей. Воспоминания о кошке подняли Денису настроение, мы даже посмеялись».
Алла подумала, что нужно где-нибудь на виду разместить тот разноцветный рисунок кота. Она говорит, что, может, это дается и непросто, но ее сын со всем справляется. «Говорят, чудеса случаются. Может быть, случится и с нами. Но я на чудо не надеюсь, чтобы потом не было разочарования. Денис писал мне, что надеется на лучшее, но готовится к худшему. Так и я».
Ирена Котелович/ОГ, belsat.eu
