«Материнское движение 328» надеется, что в дело вмешается руководитель страны, так как министру внутренних дел и судам они уже не верят.
Приблизительно каждый третий заключенный в наших тюрьмах сидит именно по этой статье Уголовного кодекса. Сын Натальи Шарипо – в списке тех, кого обвинили в «незаконном обороте наркотических веществ»: четырнадцать лет тюрьмы для двадцатилетнего молодого человека. Часть серьезная – организованная группа.
«Доказательства не то, чтобы сомнительные, их просто нет. Их взяли будто бы с муляжом, то есть даже настоящего вещества не было. Вес этого муляжа вдвое увеличился», – говорит Наталья Шарипо из «Движения матерей 328».
И таких историй – сотни, если не тысячи. Правозащитники говорят о многочисленных нарушениях и судебном конвейере.
«Мы довольно часто сталкиваемся с тем, что вместо части первой [ст. 328] вменяют часть третью. По вполне недопустимым доказательствам. Суды фактически идут навстречу следователям и принимают обвинительный уклон», – говорит Андрей Бондаренко из правозащитной организации «Платформа».
А потому необходимо максимально привлекать внимание к проблеме, считают представительницы «Движения матерей 328». Накануне двенадцать женщин собрались в деревне Остров Пуховичского района и в Калинковичах на Гомельщине и объявили о бессрочной голодовке. Сегодня к ним присоединились могилевские участники движения. Основные требования женщин, которые считают своих родных незаконно осужденными – встреча с главой страны, пересмотр дел и как результат – освобождение арестованных.
«Хотелось бы, чтобы честь мундира была более ценна для тех людей, которые носят погоны. Чтобы они перестали клеить дела под одну гребенку: не установлено это, не установлено время, не установлено место», – говорит Елена Кузьмина из «Движения матерей 328».
И голодающих уже услышали. Вчера вечером в калинковичской квартире, где голодали несколько активисток, появились городские чиновники и предложили женщинам встречу 2-го мая в Администрации президента. Вот только встречаться с Натальей Кочановой матери осужденных планируют ехать голодными, так как главная их цель – встретиться с главой государства.
Лариса Жигарь, создательница «Материнского движения 328», заявляет, что «голодовки –бессрочные».
«Будем стоять до тех пор, пока власти нас не услышат», – говорит Жигарь.
Имеют активистки и более отдаленные предложения – ввести изменения в законодательство в сторону уменьшения сроков заключения за наркотики или дифференцировать наказание в зависимости от степени вины. С этим категорически не соглашается Министерство внутренних дел.
«Ведь потребитель сам по себе – это рынок, образование наркотического рынка в стране. Не заниматься внутренним потреблением, а просто бороться с каналами – это слишком однобоко, результата не принесет», – утверждает министр внутренних дел Игорь Шуневич.
Противники же статьи 328 отмечают, что часто ее используют и в политических целях, для борьбы с несогласными или просто ради выполнения собственных планов и получения очередных звездочек на погонах. Ведь как еще объяснить, что при официально низком уровне преступности и безработицы наша страна – одна из европейских лидеров по количеству осужденных? В феврале глава государства также обратил внимание на эту проблему.
«Не кроется ли за достигнутыми успехами борьба с мелкими сбытчиками наркотиков или теми, кто уже сел на эту иглу? Ну, а где те, кто сегодня партиями поставляют эту наркоту в Беларусь?», – спрашивал Лукашенко.
МВД Беларуси не предлагает никакой ресоциализации в будущем тем 17-ти, 18-ти летним подросткам, которые выйдут на свободу в 27-28 лет. А согласно исследованиям CASE Belarus, почти половина осужденных белорусов не имеют ни профессии, ни опыта работы. Сломать гораздо проще, чем исправить, говорит народная мудрость.
Степан Светлов; фото – Василий Федосенко/Reuters/Forum
