Интервью с фаворитами нынешнего «Осеннего салона», художницей-монументалисткой Полиной Омельянович и скульптором Максимом Макаревичем.
Пространственная композиция «Парад планет», или проект «Белый шум», впечатляет не только масштабностью, но и ценой – 63 тысячи рублей.[/vc_column_text][vc_single_image image=”381965″ img_size=”large”][vc_column_text]О сакральном искусстве и философском замысле с художниками побеседовала наша корреспондентка Ядя Бурштынова.
В «Параде планет» я насчитала только 7 планет. А где еще одна?
Максим: Зритель приближается к скоплению планет и сам, прогуливаясь между Марсом и Венерой, может стать Землей, тем самым элементом, которого не хватает в композиции. Вместе с принадлежностью к Земле, может почувствовать и ответственность за нее. Смысл философии нашего проекта в том, что зритель замыкает цепь и превращается в часть единого целого, часть космического пространства.
В Космосе нет границ, поэтому и в композиции для зрителя, в действительности, тоже не существует границ. Мозаичное панно, которое сделала Полина, отсылает к земле, оно помогает лучше слиться со всей композицией.
Полина: У меня была необходимость создать определенные ощущения и атмосферу для зрителя, поэтому мое мозаичное панно, состоящее из 7 самостоятельных частей, достаточно абстрактное, выполненное техникой «белый шум». В шипении угадывается земной пейзаж – небо и вода, которые заставляют задуматься о первоисточнике жизни на нашей планете. Между «белым шумом» и реликтовым излучением, которое осталось после большого взрыва, можно найти сходства, которые отсылают к созданию нашей Вселенной и началом жизни на Земле.[/vc_column_text][vc_single_image image=”381961″ img_size=”large”][vc_column_text]Каждая из планет имеет свою форму и свое лицо с присущим только ему настроением. Как создавались эти неповторимые образы?
Максим: Каждая планета выполняется по достаточно сложной технологии. Делал 4 формы – 2 черновые и 2 чистовые. Работая над образами планет, у меня всегда возникало реалистичное решение творческой задачи, от которого я пытался постепенно отойти. Например, Венера была четко похожа на человеческую голову. После заливки, та форма, которая внутри, меняется. Интересно наблюдать за преломлением света и за химическими процессами материалов, взаимодействующие между собой.
Я создаю определенные условия для реализации своего замысла, однако знаю и о природных фантазиях, которые не поддаются моему контролю. Случалось, это разочаровывало меня, но проходило определенное время, я присматривался к образу, который получился, и понимал, что в нем тоже есть что-то привлекательное, есть своя красота. Также следует учесть, что во время работы могут возникнуть технические дефекты. Например, пузыри. Если такой дефект работает на образ, то можно его оставить.
[/vc_column_text][vc_single_image image=”381957″ img_size=”large”][vc_column_text]Из каких материалов сделаны планеты?
Максим: внутри планет есть натуральные материалы – туф (вулканическая порода) и дерево. Также присутствует современный искусственный пластик.
Каким образом определяли, какая из планет будет иметь то или другое имя?
Максим: Когда начинал создавать какую либо из планет, я пытался интуитивно почувствовать ее образ и передать его. После заливки мне очень сильно не понравился Марс. Первоначально, у него были спутники – Деймос и Фобос, на которые и делал акцент. Но после заливки они исчезли. Однако, ребятам, которые приходили в мастерскую, эта голова понравилась. Для меня стало открытием, что мое ожидание часто обманывает меня. Тогда я понял, что ожидания нужно отпускать и смотреть на образы, которые родились, по-новому. Поэтому Марс я больше не переделывал.
Не возмущает ли вас, что корреспондент газеты «Культура» назвал технику исполнения композиции «Парад планет» «простым заимствованием из творчества французско-румынского скульптора Константина Бранкузи», и сравнил вашу работу с циклом Цеслера и Войченко «Двенадцать из двадцатого»?[/vc_column_text][vc_single_image image=”381953″ img_size=”large”][vc_single_image image=”381949″ img_size=”large”][vc_column_text]Максим: На самом деле, техника совсем новая. Чего-то подобного я пока не видел. Просто у людей есть ассоциации с формой сферы, которая и делает отсылку к работе Цеслера. А вообще, не стыдно пользоваться определенными стилистическими приемами выдающихся личностей.
Полина: Очень жаль, что критик не углубился в тему, не пошел глубже ассоциаций. Шары и овалы – распространенные формы, и с ними может возникать много ассоциаций. По моему мнению, если проводишь аналогии с образами, то замыкаешся на чем-то одном. У Цеслера идея – отражение соответствующего художника в яйце, что довольно ассоциативно. В нашей же работе – довольно конкретные образы. Цель работы Максима – найти предмет, который отсутствует. Имею в виду, чтобы зритель нашел Землю. «Парад планет» – это пространственный проект, который погружает в игру, где зритель должен разгадать ребус и понять для себя что-то. Найти свою истину.
Ваша работа самая дорогая из всех, что выставляются на «Осеннем салоне». Как думаете, купят ли ее?
Максим: К покупке композиции мы не готовы и даже не думаем об этом. Ведь первоначальная наша цель – это осуществить свою идею и показать композицию зрителю.[/vc_column_text][vc_single_image image=”381945″ img_size=”large”][vc_column_text]Полина: Проект «Белый шум» – это 7 самостоятельных скульптур и 7 частей панно. Поэтому понятно, что такая масштабная работа имеет свою недешевую стоимость. Мне хочется, чтобы композиция нашла свой дом и осталась в Беларуси. Это будет здорово! Наша с Максимом работа довольно философская вещь, которая сможет украсить любое место, в котором есть пространство. Например, это могут быть холлы или фойе административных зданий.
По вашему мнению, популярно ли сейчас среди зрителя монументальное искусство?
Полина: Искусство должно быть многовекторным. Монументализм имеет свой язык. Важно решить, как формат работает для художника и для зрителя. Мне нравится создавать масштабные произведения искусства. Моя дипломная работа – мозаики со святыми ликами для церкви святых Космы и Дамиана в деревне Вишнево Воложинского района.
В этом году мы с Максимом ездили на месяц белорусского искусства в Абу-Даби, где в течение двух недель должны были организовать выставочное пространство. Там я делала мозаику, ведь эта техника обладает своим колдовством. Пришлось долго объяснять арабам, что я хочу сделать, и какие материалы мне нужны для работы. Однако мозаика «Свет», сделанная из смальты и натуральных камней, имела свой успех.
Ядя Бурштынова/ТП, belsat.eu
Фото: Полина Омельянович
