В Швейцарии начали судить бойца беларусского эскадрона смерти. Возбуждения дела добивались 24 года
В Швейцарии перед судом предстанет один из членов «эскадрона смерти», организовавшего в конце 1990-х убийства оппонентов Александра Лукашенко. Судить его будут в рамках универсальной юрисдикции. Наши коллеги с сайта «Вот Так» разбирались, что это за суд и как на примере дела Гаравского он может быть задействован в правосудии по российским военным преступлениям в Украине.
В чем обвиняют Гаравского
В одном из кантонов Швейцарии – Санкт-Галлене – 19 сентября начнется суд над беларусом Юрием Гаравским, предположительно участвовавшим в похищении оппонентов Александра Лукашенко в конце 1990-х. Судить Гаравского будут в рамках универсальной юрисдикции. Особенность такого суда следует из его названия – он может привлекать к ответственности независимо от гражданства преступника и места преступления.
Исчезновения людей в Беларуси в конце 1990-х – важнейшая страница ее новейшей истории и одна из отправных точек установления в стране авторитарного режима. Впервые суд может зафиксировать факт преступлений несмотря на то, что они произошли 24 года назад – до этого были только доклады ПАСЕ и постановления Комитета по правам человека ООН.
По швейцарскому законодательству, если Гаравского признают виновным, ему грозит от года до 20 лет лишения свободы. Сам он рассчитывает на условный срок, так как сознался в похищениях и вины не отрицает. Приговор может прозвучать уже 20 сентября.
Что известно об исчезновении оппозиционеров
Захаренко и Гончар входили в команду Лукашенко и помогли ему прийти к власти в 1994 году, но довольно быстро ушли в оппозицию из-за политики новоизбранного президента, которая не соответствовала их убеждениям. Бизнесмен Красовский финансово помогал оппозиции.
В 1995–1996 году в Беларуси происходили события, похожие на конституционный кризис 1992–1993 годов в России. Президент Александр Лукашенко добивался расширения президентских полномочий и в 1996 году вынес этот вопрос на референдум. Верховный совет был против. Закончилось все, как и в России, разгоном Верховного совета.
Захаренко, Гончар, а также зампред Верховного совета Геннадий Карпенко публично критиковали Лукашенко за превышение полномочий и добивались его отставки. Карпенко умер в апреле 1999 года при не до конца выясненных обстоятельствах, а через месяц после этого началась череда загадочных исчезновений других оппозиционеров.
В 2004 году спецдокладчик Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) Христос Пургуридес, изучив обстоятельства исчезновения оппонентов Лукашенко, пришел к выводу, что Захаренко, Гончара и Красовского похитили и убили бойцы СОБРа под командованием подполковника Дмитрия Павличенко с ведома руководства страны. Такую версию разделяют и родные пропавших, но доказать ее пока не удалось.
С момента предполагаемой расправы над оппозиционерами ПАСЕ получила несколько обращений с просьбой обратить внимание на эти инциденты и Комитет по правовым вопросам и правам человека организации решил провести расследование. «И назначили меня», – рассказывает Христос Пургуридес о том, как возникло расследование. По его словам, для подготовки доклада он ездил в Беларусь трижды – каждый раз на несколько дней – и взял ряд интервью у беларусских чиновников и возможных свидетелей, а позже у беларусов, уехавших из страны. Когда Пургуридес работал в Беларуси, по его словам, власти, хоть и шли на сотрудничество, но было заметно – они пытаются «что-то скрыть».
«Информация, которую мы достали, все равно позволяла сделать вывод, что люди пропали в результате преступных действий [СОБРа] и, что возможно, они были убиты», – говорит Пургуридес.
Долгое время новостей по делу об исчезнувших беларусских оппозиционерах практически не было. Пока в 2019 году в интервью DW экс-боец того самого беларусского СОБРа Юрий Гаравский не заявил, что был одним из тех, кто более 20 лет назад похитил и убил Захаренко, Гончара и Красовского. Пургуридес говорит, что в 2019 году он услышал имя Гаравского впервые. Во время расследования ему не удалось узнать имена членов отряда, предположительно замешанных в похищении и убийстве беларусов, кроме командира Дмитрия Павличенко. В 2004 году Пургуридес узнал, что отряд состоял из пяти или шести человек.
Захаренко пропал 7 мая. Вечером он припарковал свою машину на стоянке неподалеку от дома и бесследно исчез. Вот что рассказал Гаравский: «Мы посадили его в машину на заднее сиденье. Он лишь сказал: “Сделайте так, чтобы не было больно”». После этого, по словам Гаравского, бывшего министра отвезли в Воловщину на учебную базу внутренних войск и застрелили. «Когда Захаренко из машины выставили – положили на землю, Павличенко мне машет, типа, давай пистолет. <…> Павличенко два раза выстрелил Захаренко в район сердца», – рассказал бывший боец СОБРа. Потом тело Захаренко сожгли в крематории Северного кладбища Минска.
Гончар и Красовский пропали 16 сентября. В день, когда их похитили, они вместе были в бане. По словам Гаравского, их отвезли на законсервированную военную базу рядом с Бегомлем. Там и застрелили, рассказал Гаравский: «Я даю ему пистолет. И Павличенко делает два выстрела в область сердца Гончару и два выстрела в область сердца Красовскому. После первого выстрела Гончар вскрикнул, потому что, видимо, пуля не в сердце попала, а где-то рядышком прошла. Ну а второй выстрел его уже приговорил». После, утверждает Гаравский, их тела сбросили в яму, а вещи сожгли.
Останки Захаренко, Гончара и Красовского так и не были найдены. Рассказ Гаравского «в основных вещах подтверждает то, что мы узнали [в 2004 году]», отмечает бывший спецдокладчик ПАСЕ.
Как возникло дело
В 2019 году после выхода интервью Гаравского на него обратила внимание беларусская правозащитная организация «Вясна». Она связалась с International Federation for Human Rights (FIDH) – это международная организация, которая объединяет сразу несколько правозащитных центров, в том числе «Вясну».
Правозащитники предложили подумать о том, чтобы привлечь Гаравского к ответственности по принципу универсальной юрисдикции, вспоминает руководитель отдела Центральной и Восточной Европы FIDH Илья Нузов. Проблема была в том, чтобы установить местоположение Гаравского.
Проблема была в том, чтобы установить местоположение подозреваемого, вспоминает руководитель отдела Центральной и Восточной Европы FIDH Илья Нузов.
Из интервью DW стало понятно, что Гаравский живет в одной из альпийских стран. А показанные на съемках пейзажи напоминали швейцарские, рассказал Бенуа Мейстре, юридический консультант TRIAL International, другой правозащитной организации, участвующей в деле. К делу Гаравского TRIAL International привлекла FIDH. Потому что, во-первых, организация базируется в Швейцарии и могла помочь с его поисками, а во-вторых, ее специализация – расследования международных преступлений и доведение их до суда. По словам Мейстре, сейчас в мире насчитывается 15–20 расследований, начатых в том числе благодаря усилиям TRIAL International.
Сотрудники TRIAL International довольно быстро нашли Гаравского в Швейцарии. Дальше оставалось подать иск. Правозащитная организация, как правило, не может быть заинтересованной стороной, однако у нее есть возможность подать заявление и запустить процедуру официального расследования дела. Поэтому, говорит, Мейстре всегда важно привлекать к делу жертв.
В случае с Гаравским было подано несколько исков: от правозащитников TRIAL International, FIDH и «Вясны», а также от семей жертв – Елены Захаренко и Валерии Красовской, дочерей пропавших экс-главы МВД и бизнесмена, объясняет Илья Нузов. По словам Мейстре, они подали иск в 2021 году, а уже в 2022 году было возбуждено дело. Для дел, рассматриваемых по принципу универсальной юрисдикции, это очень быстро, говорит он. Расследования могут занимать и 10 лет. Однако в случае с Гаравским он сам сознался в преступлениях и не отрицал вины.
«Чем он (процесс. – Ред.) может закончиться, я не знаю, – заявил незадолго до суда сам Гаравский. – Скорее всего, условным сроком. Как мне сказал прокурор, депортации сто процентов не будет. Я подтверждаю, что был соучастником преступления, но поскольку я первым сознался, рассчитываю также на статус свидетеля. Но все зависит от решения судьи».
Значение дела
Дело Гаравского – уникальный прецедент. Сам по себе принцип универсальной юрисдикции применяется очень редко. Этот механизм уголовного права был предусмотрен в 1949 году четырьмя Женевскими конвенциями для преследования за совершение особо тяжких преступлений. Сейчас в мире есть всего несколько десятков дел, рассматриваемых судом универсальной юрисдикции.
Один из самых первых и известных примеров работы такого суда – процесс над «архитектором Холокоста» Адольфом Эйхманом. В 1960 году в Аргентине его похитили израильские спецслужбы, привезли в Израиль и судили по израильским законам, в то время как ни Эйхман, ни его жертвы не были гражданами этой страны. В 1962 году Эйхмана повесили, а тело кремировали.
Дело Гаравского уникально потому, что это первый процесс, где подсудимый – беларусский гражданин, обвиняемый в международных преступлениях, и вообще это первое дело с применением универсальной юрисдикции по факту насильственных исчезновений.
Пример дела Гаравского актуален и для России. Сейчас в мире уже несколько стран, в том числе Германия, Испания и Швеция, ведут расследование преступлений российской армии в Украине именно по этому принципу. А это значит, что в будущем суды универсальной юрисдикции могут стать важной частью «экосистемы международного правосудия» по преступлениям в Украине, отмечает Илья Нузов.
Международный уголовный суд (МУС) 17 марта этого года выдал ордер на арест Владимира Путина и уполномоченной президента России по правам ребенка Марии Львовой-Беловой. Их обвинили в незаконной депортации детей с оккупированных территорий Украины. Тем не менее специфика МУС такова, что он не может открыть десятки уголовных дел против других подозреваемых в преступлениях в Украине.
Возникновение международного трибунала по преступлениям России в Украине пока выглядит маловероятным. Создание такого органа мог бы одобрить Совет безопасности ООН, но без согласия России это невозможно, так как у нее есть право вето. Тем не менее у международного сообщества есть выход, отмечала Русская служба Би-Би-Си. Предполагаемый трибунал можно создать посредством многостороннего договора между государствами, как в случае с МУС.
Либо трибунал можно создать в юрисдикции Украины как потерпевшей стороны, а она сможет заключить соглашения с международными организациями.
Украинские власти заявляют, что они задокументировали уже более 80 тысяч военных преступлений, совершенных российскими военнослужащими. «Но национальные суды смогут рассмотреть десятки, сотни, максимум несколько тысяч дел в течение 5–10 лет. Но этого все равно мало. Суды уже очень перегружены. Представляете, что такое несколько десятков тысяч уголовных дел?» – говорит Нузов и добавляет, что снизить эту нагрузку могли бы именно суды универсальной юрисдикции.
Александер Архипов
