Покрывают свои преступления и легитимизируются. Зачем в Беларуси судят умершего «карателя Хатыни»?
В Верховном суде Беларуси 8 февраля начался процесс над Владимиром Катруком, который умер 9 лет назад. Его обвиняют по уголовной статье «Геноцид» за убийство жителей Хатыни. По версии нынешних властей, процесс должен «показать истинное лицо этих карателей». Эксперты же считают, что суд над усопшим отвлекает внимание от собственных преступлений режима.
Государственным обвинителем на процессе выступает заместитель генпрокурора Алексей Стук. Он заявил, что «важно показать истинную роль этих карателей, истинное их лицо, дойти до каждого, показать роль в карательных операциях».
Пропаганда распространяет нарратив о том, что «многие преступники, которые уничтожали мирное население, скрывались и скрываются в США, Канаде, странах Балтии, других странах и не понесли заслуженного наказания».
Отдельно отмечается, что умерший фигурант дела Владимир Катрук – «нацист, каратель украинского происхождения».
В 2023 году в Беларуси изменили Уголовно-процессуальный кодекс, разрешив возбуждать уголовные дела на умерших и судить их за преступления, не имеющие срока давности. Таким преступлением считается и геноцид.
Владимир Катрук служил в коллаборационистском формировании вспомогательной охранной полиции нацистской Германии. В составе подразделения были украинцы, беларусы, россияне. Это формирование участвовало в уничтожении Хатыни и жителей деревни. После войны Катрук эмигрировал в Канаду, там на основании поддельных документов получил гражданство. Умер в 2015 году.
Нынешние власти считают убийства гражданских жителей во время войны на территории БССР геноцидом беларусского народа. С этим поспорил доктор исторических наук, руководитель проекта «История евреев в Беларуси» в центре диаспоры при Тель-Авивском университете Леонид Смиловицкий.
«То, что происходит в Беларуси – фикция. Здесь смешивают военные преступления и геноцид. Это абсолютно разные вещи. Геноцид – тотальное уничтожение какой-то нации или религиозной группы до конца, без изъятий, от младенца в колыбели до солдата, взятого в плен, от молодых до старых. А военные преступления – акции возмездия, наказания за то, что народ сопротивлялся», – пояснил историк в разговоре с «Белсатом».
Он отметил, что зачастую нацисты убивали гражданских не за сопротивление, а потому, что «население было базой для партизан, которые боролись с оккупантами». «Я не буду затрагивать вопрос, насколько законно использовать мирное население в виде живого щита, однако любое партизанское подпольное движение в любой стране всегда действует по этому принципу», – сказал Смиловицкий.
Специалист констатировал, что нацисты пытались перетянуть беларусов на свою сторону, и там, где жители не сопротивлялись или не слишком активничали партизаны, «все сохранилось».
«Я родился в Речице на Гомельщине, город весь уцелел, хотя всех евреев до одного расстреляли 25 ноября 1941 года. О каком геноциде можно говорить, когда работали школы, цирк, музеи, учебные заведения, издавались газеты и журналы?» – рассуждает историк.
Собеседник «Белсата» задал риторические вопросы: почему тема геноцида вдруг всплыла спустя 80 лет после окончания Второй мировой войны? Почему раньше об этом не говорили?
«Здесь абсолютно понятен политический аспект, политический заказ, чтобы бросить перчатку в сторону Германии, которая сегодня возглавляет демократическое движение, в том числе борьбу украинского народа, с симпатией относится к беларусским беженцам», – считает Смиловицкий.
По его словам, суды над умершими рассчитаны только на внутреннюю аудиторию.
«Лукашенко не интересуют мнения за границей, ему нужно оправдать свое поведение, свои репрессии, свое 30-летнее правление после захвата власти. Все это не имеет никакого отношения ни к науке, ни к действительности», – подытожил историк.
Историк Сергей Кедышко, комментируя суд над покойным, отметил: «с тем, что сожжение Хатыни – военное преступление, никто не спорит». Однако, по его мнению, истинная цель процесса – не наказание убийцы.
«Нынешние лукашистские власти пытаются, я бы сказал, разжечь межнациональную вражду между белорусами и украинцами, прикрывая на самом деле свои нынешние преступления. Это очень политизированное дело и к истории, исторической правде не имеет отношения. Уже при Советском Союзе было установлено, кто сжег деревню и почему», – подчеркнул собеседник «Белсата».
Кедышко сравнил нынешний суд над Катруком с процессом над брестчанином Геннадием Шутовым, убитым силовиками во время протестов 2020 года.
«Такими судебными процессами нынешняя власть перекрывает свои преступления политического характера», – считает историк.
«Это попытка легитимизации режима, ответ на вопрос, почему эта группа или эта личность находится у власти», – говорит политолог и философ Пётр Рудковский. Он назвал главный посыл нынешних властей, для которого используется тема Второй мировой войны и геноцида – это «подчеркивание того, что режим является наследником светлых сил, а оппозиция – темных».
«Параллель между коллаборационистами и сегодняшними сторонниками демократии, среди которых много сторонников беларусского возрождения, – один из способов символической идеологической расправы с оппонентами», – отметил специалист в комментарии «Белсату».
Еще один фактор, замеченный Рудковским, – месть.
«Элементарно отомстить и украинцам, которые мужественно борются с российской агрессией, и так называемым «беглым», которые из-за границы плохо делают для режима. Это такая символическая расправа над украинцами и беларусской оппозицией, которая их поддерживает», – подытожил политолог.
Степан Кубик / ЮК belsat.eu
