Как государственный переворот военной хунты перерос в гражданскую войну, продолжающуюся второй год? Есть ли альтернатива режиму хунты? Комментируют для программы «ПроСвет» польский специалист по Ближнему и Дальнему Востоку, доктор политологии, автор биографии нобелевского лауреата, символа демократических изменений в Бирме (Мьянме) Аун Сан Су Чжи Михал Любина и историк, востоковед Евгений Красулин.
В Мьянме помиловали 7700 заключенных. Бывшему главе правительства этого южноазиатского государства и лауреату Нобелевской премии мира, 78-летней Аун Сан Су Чжи сократили срок заключения на 6 лет. Теперь она будет отбывать наказание в 27 лет, что и так означает для нее пожизненный срок.
«Во-первых, никто не знает, сколько из этих семи тысяч действительно выйдет на свободу? Сколько среди них будет политзаключенных? Ведь это все тоже неясно. Еще более неясно, чем в Беларуси это происходит. Если у нас каждая смерть политзаключенного является новостью и это вызывает шок у людей, в Мьянме же, если посмотрим на ситуацию, то это 1334 на начало августа, если я не ошибаюсь, погибших в тюрьмах. Еще о большем количестве родные не имеют новостей. Людей, как у нас, отпускают после отбытого срока, потом задерживают», – комментирует «освобождение» Аун Сан Су Чжи историк Евгений Красулин.
Если это не либерализация режима, то что тогда стоит за такой амнистией?
«Зачем это все делается, вот эта громкая амнистия? Это, безусловно, не для того, чтобы начать процесс примирения, так как параллельно с этой амнистией продолжаются задержания. Только за июль были задержаны более сотни человек, это то, что известно. 101 человек погиб. Это все расценивается как игра на внешнюю аудиторию, на международное сообщество. Мы знаем, что будет Генеральная ассамблея ООН. Хунта хочет подойти к этому событию и что-то там представить», – добавляет Евгений Красулин.
Но, если опираться на международную реакцию, то это расценивается как попытка пустить пыль в глаза: санкции на Западе отменять никто не собирается.
«Частичное помилованное Су Чжи не меняет нашей позиции. Мы неоднократно призывали военных немедленно освободить Аун Сан Су Чжи и свергнутого президента Вин Мьина и всех других несправедливо задержанных, чего они не сделали. И мы продолжаем призывать режим прекратить насилие», – отметил пресс-секретарь Госдепартамента США Мэттью Миллер.
А может, это попытка хунты легитимизировать свою власть? Минимум 40% территории Мьянмы генералы не контролируют. Периферия государства остается в руках этнических армий, количество которых достигает двадцати. Мьянма (Бирма) – многоэтничная страна, которая при демократическом управлении пыталась пойти в направлении федерализации. Теперь, после последнего военного переворота, о реформах политической системы можно забыть, считает востоковед Евгений Красулин:
«Параллельно с амнистией они же [генералы. – Прим. belsat.eu] продлили чрезвычайное положение. Собственно говоря, согласно арифметике в конституции, принятой в 2008 году, довольно драматичная история, ее чуть ли не 18 лет писали. Согласно ей, в августе этого года, в этом месяце, должны были состояться выборы. Когда произошли события февраля 2021 года [переворот. – Прим. belsat.eu], там разрешается год чрезвычайного положения. А потом дважды по 6 месяцев. А тут уже четвертый раз это продлевали и сейчас снова продлили, что противоречит конституции».
Как ни парадоксально, но в некотором смысле гражданская война дает легитимность военному режиму – якобы он не позволяет разорвать страну на куски. Генералы рассчитывали, что мятеж в стране будет продолжаться пару недель или месяцев, а фактически война не утихает второй год. И фактически каждое национальное меньшинство Мьянмы (Бирмы) обладает своей армией.
«Если посмотреть на этот жест, то это пустой жест. Он не меняет ситуации, он не меняет политической обстановки. Но, с другой стороны, этот жест показывает нам одно, что бирманская армия довольно слаба. Что оно не в состоянии уничтожить всех противников», – говорит специалист по вопросу Ближнего и Дальнего Востока Михал Любина.
Но откуда берется оружие? Кто стоит за режимом хунты и ее усиливает? Сложно в это поверить, но России хватает даже на заговор в Мьянме. Доктор Михал Любина объясняет:
«Прежде всего, роль России, которая является политическим патроном и Беларуси под руководством Лукашенко, и Мьянмы. По поводу Мьянмы: Россия, конечно, не важнейшая страна. Важнее – Китай, затем Индия, затем, может быть, Таиланд, Вьетнам. Но тем не менее все эти страны не до конца довольны переворотом, так как генералы вернулись к власти. Кроме России в мире нет никакой важной страны, которая полностью поддерживает бирманских генералов».
Сотрудники тюрьмы готовятся к освобождению заключенных в Янгоне.Фото: Aung Thu / Zuma Press / Forum
Даже Китай выбрал позицию нейтралитета в ожидании победителя в гражданской войне. А Россия передает авиацию и артиллерию. Кто тогда дает оружие этническим войскам, которые контролируют от 40 до 50% страны? Доктор Михал Любина говорит:
«Ответ прост: бирманский народ. Потому что бирманцы, живущие в Мьянме, и, прежде всего, те, которые живут за границей… Ведь их много в эмиграции после государственного переворота. Уже ранее несколько миллионов бирманцев выехали из Мьянмы, а после переворота еще 2-3 миллиона. И почти каждый бирманец дает деньги, чтобы обеспечить оружие для Народных сил обороны [повстанцев. – Прим. belsat.eu]. Это как раз похоже на Беларусь, когда имеется одна эмоция, которая объединяет почти всех бирманцев, как объединяет и большинство беларусов, – это ненависть к диктатору».
Бирманцы избрали путь вооруженной борьбы после десятков лет диктатуры. Мир в ожидании. Пока мир и впредь будет ждать, тот же режим Лукашенко при наличии вагнеровцев в стране постепенно может трансформироваться из колхозной хунты в военную по примеру Мьянмы.
Ольга Мицкевич / Авер belsat.eu
