1 июля 1974 года Беларусь впервые посетил американский президент. Это происходило на фоне улучшения отношений между США и СССР, подписания договора о сокращении ядерных вооружений и запрете их испытаний под землей. Как американцы открыли Минск и узнали о Хатыни, читайте в материале «Белсата».
В 1968 году в США президентом стал сын фермеров из Калифорнии Ричард Никсон. В историю он вошел как американский президент, при котором произошла первая высадка человека на Луне (1969), курс доллара отвязали от золота (1971), наладились отношения с КНР (1972), выводились американские войска из Вьетнама (1973), а также начата «разрядка» из СССР.
26 мая 1972 года президент Никсон и руководитель СССР Леонид Брежнев подписали «Договор об ограничении стратегических вооружений» – так была прекращена гонка наращивания ядерных арсеналов, после чего в США они начали сокращаться. В продолжение этого дела Никсон решил посетить СССР летом 1974 года – сначала Крым, как это делал президент Франклин Рузвельт в 1945 году во время Ялтинской конференции, затем Минск и потом Москву.
«О, Боже, я как дома!»
За две недели до официального визита, в правительственную резиденцию «Заславль» приехали представители США, чтобы посмотреть на условия, в которых окажутся Ричард Никсон и его жена Пэт (Thelma Catherine Ryan «Pat» Nixon), и договориться по поводу оформления помещений. Единственная просьба, которая удивила персонал – скамейка для Никсона. Все дело в том, что у президента США были больные ноги, а во время путешествия на Ближний Восток у него ухудшился флебит. Когда Никсон 1 июля приехал в «Заславль», сел после переезда в кресло, а вытянутые ноги положил на подготовленную для него скамейку, то у него вырвалось: «О, Боже, я как дома!». Валентина Семененко, отвечавшая за подготовку комнаты для Никсонов в итоге от американцев получила подарок в виде тарелки с 24 каратами золота.
Накануне уже согласованного приезда по американским СМИ одна за другой пошли новости, что в Минске «группа советских евреев начала голодовку». Говорилось, что это 9 человек, в том числе офицеры Советской Армии, которым запретили эмигрировать в Израиль. В конце концов, КГБ провело арест еврейских активистов по всему СССР.
Интересно, что в американских газетах о Минске постоянно подчеркивалось, что это «столица Беларуси», будто что-то отделенное от СССР, в отличии от Ялты и Крыма. Однако название нашей страны иностранные журналисты как только тогда не писали – и «Byelbrussia» и «the Byelorussian Republic».
1 июля 1974 года в 12:20 самолет с Ричардом и Пэт Никсонами, а также ответственным за внешнюю политику Генри Киссинджером приземлился на военном аэродроме в Мачулищах (Национальный аэропорт «Минск» построят только в 1983 году и как раз сегодня он отмечает свое 40-летие). Ричард Никсон вышел из самолета, немного прихрамывая – сильно опухшая левая нога давала о себе знать. На аэродроме Никсонов встречала свезенная сюда толпа минчан, преимущественно женщин, которые держали флажки СССР, США и БССР.
«Это был день, который пробудил воспоминания о советско-американском альянсе времен войны, и множество жителей Минска пришли, чтобы поприветствовать президента Никсона, который использовал любую возможность, чтобы слиться с толпой», – писал американский журналист The New York Times.
Машеров нарушил протокол
После приезда в резиденцию «Заславль» руководство БССР провело торжественный обед в честь Никсонов, во время которой американский президент выступил с речью:
«Я хочу, чтобы все знали. Когда Генеральный секретарь Брежнев выбрал республику и город, куда, по его мнению, мне следовало бы поехать, я теперь понимаю, почему он выбрал Минск. Я раньше думал, что Минск и Беларусь вообще знамениты только тем, что здесь выросла маленькая девочка Ольга Корбут. Но сегодня, сидя здесь и общаясь с моими соседями, я узнал, что женщины Беларуси не только красивы, они еще и смелы. И когда я спрашиваю себя, почему же этому городу присвоено звание “Город-герой”, то ясно: во-первых, потому что этот город столь много выстрадал вместе со всей республикой. Во-вторых, потому что боролись здесь во время войны не только мужчины, но и женщины. И, в-третьих, потому что после всех бедствий войны, всех страданий этот город и вся республика были восстановлены. Поэтому Минск – это действительно город-герой. А Беларусь – это действительно республика-герой».
Этот слова настолько впечатлили Петра Машерова (первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии), что он решил нарушить протокол. Он подошел к переводчикам, среди которых был Виктор Суходрев, автор книги «Язык мой – друг мой» и сказал: «Вы знаете, я, видимо, поеду с ним в Хатынь». Но это не предусматривалось постановлением Политбюро, согласно которому Машерову предписывалось только встретить Никсона и присутствовать с ним на обеде. В поездке же в Хатынь Никсона должен был сопровождать председатель Президиума Верховного Совета Беларуси Федор Сурганов, которого иностранные журналисты называли «президентом Беларусской Республики». Суходрев настолько был поражен таким произволом Машерова, что не обошел его вниманием в своих воспоминаниях, тем самым показав, насколько даже самые незначительные шаги регламентировались из Москвы: «Так что Петр Миронович, нарушив предписание, проявил редкую по тем временам самостоятельность».
Минск удивил американцев
Американские журналисты были приятно впечатлены Минском, который «был почти разрушен в мировую войну, советские войска отбили его 3 июля 1944 года»: «Теперь это процветающий миллионный индустриальный город, расположенный между Москвой и Варшавой». Как раз праздник освобождения города и застала американская делегация.
После «Заславля» кортеж Никсона двинулся в Минск, убранный в красное, украшенный цифрами «30» и портретами советских лидеров, прежде всего Ленина и Брежнева: «Это город с широкими, обсаженными деревьями улицами, желтыми зданиями с белой отделкой, статуями в память о его жестокой истории, которая визуально повсюду, в том числе во фресках и лозунгах, подчеркивая, что это коммунистическая страна».
Американская делегация остановилась рядом с монументом Победы, который обступила огромная толпа минчан, ограниченная барьерами и солдатами, образуя будто клетку. Ричард Никсон вышел из лимузина и «возложил зеленый венок с красными цветами», а затем подошел к людям и стал пожимать им руки, вызвав тем самым волну радости у людей. Затем делегация двинулась в Хатынь.
В течение 45 минут Ричард и Пэт Никсон слушали рассказ экскурсовода Натальи Кушелёвой, прошли через поле голых дымоходов и далее к пруду, в который гости бросили по несколько монет, произнеся: «К жизни». Когда Никсон подошел к памятнику старика с ребенком на руках, он сказал: «Это все очень, очень волнительно».
В завершение он оставил запись в книге гостей. Чтобы это сделать, ему пришлось сесть за одиноко установленный стол. Его помощник после увиденного со страхом скажет: «Боже мой! Я представляю себе, что напишут под этими снимками наши журналисты: «Никсона выгнали из Белого дома!». Это было словно предсказание.
Вечером Никсон вылетел в Москву, где 3 июля 1974 года подписал с Брежневым договор «Об ограничении подземных испытаний ядерного оружия». По возвращении в США Никсон столкнулся с угрозой импичмента, когда оказалось, что представители республиканцев во время избирательной кампании 1972 года пытались установить прослушивающие устройства в штабе демократов в Уотергейте. Никсон добровольно ушел с поста 9 августа 1974 года. Среди результатов его путешествия в Беларусь стало то, что история Хатыни, уничтоженной нацистами 22 марта 1943 года, стала известной на Западе: «Сто сорок девять жителей деревни были сожжены живыми, из них 75 детей».
Как выглядел Минск во время посещения американской делегации, посмотрите здесь.
Борис Булат /ИР belsat.eu
