«Уже несколько лет нельзя выбрать профиль обучения, система образования как бы унифицирует наших детей. Неважно, что тебя вдохновляет — кораблестроение или опыты на растениях, ты будешь учиться по тем же учебникам и клепать те же гербарии, что и твои сверстники в соседней школе». Пишет Кристина Вязовская.
Когда я была маленькая, бабушка ела мне мозг: Кристина, говорила мне она, есть поступки, которые потом не исправить. Я согласно кивала и мечтала поскорее вырваться. Кристина, продолжала бабушка, слабые зависят от сильных, выведи собак, они хотят писать. Кристина, взывала к моей совести бабушка, некоторые твои решения отразятся на твоей дальнейшей жизни.
Это я, конечно, перевела с бабушкинго. Она была гораздо более ласковой, чем я, и говорила более размыто, но идеи свои до меня, в конце-концов, доносила. Потом включилась мама, подсунула знаменитое, стругацковое, «трусить, лгать и нападать» и выросла я, в конечном итоге, с целым букетом неврозов.
Теперь у меня есть дочка, и я талдычу ей про то, что трусить, лгать и нападать нельзя, что подличничать нельзя, что надо смотреть вперед и хоть что-то там видеть, хоть какие-то ориентиры. Учу ее не сходить с трека, даже если выработалась мышца, терпеть, даже если хочется бросить, даже если очень сложно — потому что результат будет потом. Правда, — говорю я ей—будет, я тебе обещаю.
Два года назад моя дочь поступала в гимназию. Двадцать с чем-то лет тому, я поступала в лицей. Система моего поступления была прозрачна и ясна: тестирование, собеседование. Интересные вопросы, для, как я тогда думала, смеха. Например: «в каком году были получены снимки Солнечной системы за ее пределами?». 1996 год. Я испугалась, но пошла к принимающей и сказала: тут ошибка, извините, снимки не могут быть получены, мы все еще не покинули пределы Системы.
Когда поступала моя дочь, это закончилось медпунктом. Система стала странной, не очень предсказуемой. Мама ее подруги звонила мне за несколько месяцев до вступительных и спрашивала прямо: сколько вы даете на лапу учительнице? Мы не юны, выражение «на лапу» у нас все еще в ходу. Я не сразу поняла, когда поняла — выпала в осадок. Говорю же, я не юна, мы выпадаем в осадок. Этому нас научили на той химии, где еще были опыты. Потом, уже когда все везде поступили, в августе, я случайно услышала разговор завучки по телефону: «Сколько она переведет?… Поставьте ему тогда 52 балла, пройдет». Это мне тоже условно понятно: все хотят есть.
Непонятно мне другое.
Экзаменов в гимназии теперь нет. В гимназии теперь по прописке. Уже несколько лет нельзя выбрать профиль обучения, система образования как бы унифицирует наших детей. Неважно, что тебя вдохновляет – кораблестроение или опыты на растениях, ты будешь учиться по тем же учебникам и клепать те же гербарии, что и твои сверстники в соседней школе. Зубрить «зыс из зэ тэйбл». Неважно, чем ты хочешь заниматься дальше— будущего нет. Ты не можешь выполнять заветы бабушки: заниматься своим, предсказывать последствия, заботиться о слабых. Да ладно, о слабых! Ты не можешь даже понять!
Бабушка, я не понимаю, зачем вот это все, я вообще не понимаю, как можно получить хорошее образование по прописке, при чем здесь прописка, и почему в голову чиновникам вообще приходит идея о том, что прописка должна быть не меньше года, чтобы ребенка куда-то зачислили? Бабушка! Бабушка, дорогая, почему и как так вышло, когда мы упустили момент, после которого стало можно создавать какие-то «советы» на территории гимназий для желающих попасть в гимназию не по прописке?
Как и когда мы ухитрились вот это все пропустить и посмеяться? А если не посмеяться, то просто пожать плечами и принять какое-то более важное решение?
Кристина Вязовская, belsat.eu
