«Мир, в котором мы живем, построен для мужчин. Мир, в котором мы живем непригоден для женщин. В этом мире нас можно убивать и получить лайки». Психологиня и радикальная феминистка Кристина Вязовская пишет об убийстве Татьяны Страховой и реакции в сети.
На моей аватарке стоит фотография Тани. На аватарке моей подруги стоит фотография Тани. На аватарке подруги подруги стоит фотография Тани. Мы скорбим. Нас тошнит. Мы плачем. Мы говорим об этом постоянно. Вторые сутки.
Мы читаем о том, как называют Таню. Мы читаем, понимая, что просто по стечению обстоятельств там была не я, не моя подруга и не подруга моей подруги. Мы злимся.
Мы продолжаем жить своей обычной женской жизнью: носим в кулаке ключи или зажигалку. Обходим мужчин. Не входим в лифт с мужчинами. Только теперь добавилось еще немного проблем: во время пробежки я оббегаю мужчин по дуге, в том темпе, в котором мне сейчас нельзя бегать. Если честно, этот темп вообще превосходит мои технические возможности.
Я хотела бы раствориться и больше не жить в том мире, где насилуют трупы женщин. Где отрубают кисти рук из ревности. Где бьют, насилуют, убивают потому что «довела».
Когда ты надеваешь феминистскую оптику, ты больше никогда не можешь это развидеть. Мир, в котором мы живем построен для мужчин. Мир, в котором мы живем, непригоден для женщин. В этом мире нас можно убивать и получить лайки. В этом мире нам можно отрубать руки и получать поддержку. В этом мире можно убить ножом бывшую жену и получить от судьи «причинение смерти по неосторожности». В этом мире Погребижская снимет фильм о той, которая отважилась защищаться до последнего, и обвинит ее в том, что Андреева не опускает глаза.
Наши партнеры и мужья, друзья и знакомые спрашивают: почему вы так реагируете? Почему вы так вовлекаетесь?
Все очень просто, ребята.
Потому что на месте Тани могла оказаться любая из нас. И пока Халезин обсуждает драматургию, а искусствоведы масштабность инсталляции – нас рвет от ужаса, мы не можем есть.
И мы ставим фотографии Тани на аватарки. Потому что мы все и есть Таня.
