Изменения в беларусском обществе шокировали режим Лукашенко. Интервью с Андреем Вардомацким
Массированная пропаганда не способна изменить главную ценность беларусов. В чем секрет революции, произошедшей в нашем сознании за последние годы? Какие три главных чувства управляют нами? В чем глубинные причины массовых протестов в Беларуси в 2020 году? Способен ли Лукашенко вернуть поддержку, которую имел раньше? Каким образом война объединила беларусов? Интервью Сергея Пелесы с социологом, профессором Андреем Вардомацким, научным руководителем Беларусской аналитической мастерской.
– Согласно вашим социологическим исследованиям, каковы были причины массовых мирных протестов, которые некоторые называют восстанием или попыткой революции в 2020 году?
– Каждое социальное явление имеет широкий комплекс различных причин. Мы сосредоточимся на важнейших. Я зачитаю кусок нашего отчета, который мы делали, когда происходили события и когда они закончились. Все причины можно разделить на тактические причины момента и долгосрочные стратегические причины. Причины момента связаны с ковидом, нехваткой информации и недостаточной реакцией со стороны государства. В мировом исследовании ковида Беларусь заняла несколько отрицательных чемпионских мест.
– Ковид и пандемия повлияли на протестное поведение беларусов?
– Да. Это подтолкнуло к стремительному созданию горизонтальных связей в обществе. Также экономическое самочувствие сыграло свою роль. Особенности электоральной математики и произошедшее на улице. Ковид был бикфордовым шнуром, экономическое самочувствие – порохом, а электоральные явления – огнем. Эти три причины сложились и произошел кумулятивный эффект. Мы в 2020 году писали, что происходит что-то чрезвычайное, идет политизация общества.
– Во время вашей презентации я встретил формулировку «ценностный рывок». Что это такое?
– Именно это и есть глубинная, системная долгосрочная причина произошедшего в 2020-м. Произошел сдвиг в сторону ценности самореализации и самовыражения. Эмпирически это было зафиксировано в мировом исследовании ценностей. Там было много индикаторов. Если скомпоновать, там будут две оси. Первая – традиционные ценности и светские ценности. Но для нас важнейшая горизонтальная ось – самовыражения или самовыживания. На графиках есть четыре горизонтальные линии – сведения за 1996 год, 1998-й, 2010-2014 годы. И мы видим, что от третьего измерения, которое происходило в 2014-м до 2020-го, произошел скачок в позиции самовыражения. Произошло переструктурирование ценностной иерархии беларусов в направлении самоопределения.
– В чем причина? Я вижу 2014 год. Ясно, что это Революция достоинства в Украине, начало гибридной агрессии. Есть другие внутренние причины, смена поколений.
– Я говорю о внутренних причинах. Этот ценностный рывок – обобщение. На самом деле были частичные причины как фундамент. Первое, о чем можно говорить, – рост образовательного уровня населения. Он за 10 лет увеличился вдвое. Я имею в виду людей, имеющих высшее образование, и оно поднялось примерно от 14,5% до 26%. Это качественная смена. Сформировался класс людей с высшим образованием. Если делать сравнение, то такого рода вещи происходили в странах, которые переступали барьер в 25%. Так было в Польше, в Украине. Если обобщить экономические причины, общий вес частных предприятий значительно увеличился.
– Изменялась структура экономики.
– Менялась структура экономики, а человек, работающий в частном секторе экономики, – это другой человек по поведению и мышлению. В практическом смысле это означает появление новой иерархии потребностей. Во-первых, потребность принимать участие в процессе принятия политических решений. Это то, чего раньше не было. Раньше люди стремились делегировать верхним эшелонам власти. Если человек поднимается по пирамиде Маслоу, то потребность принимать участие в процессе принятия политических решений становится психологической необходимостью.
– Можно ли упрощенно сказать, что беларусы наелись, реализовали базовые потребности и потребовали политических прав?
– Это естественный процесс эволюции формирования потребностей всего высшего уровня. Низшие уровни – еда, выживание, крыша над головой. Я говорил об образовании, изменении структуры экономики, но и материальный уровень поднялся. Появились социальные группы людей, которые имели неплохой уровень доходов. Люди вышли на улицу не за колбасой. Вышли не бедные люди. Беднейшие люди были подальше от этих событий.
– Кульминацией этого процесса, который продолжался много лет в беларусском обществе, были протесты трехлетней давности. Произошли ли за эти три года какие-то важные изменения в обществе? Те чувства остаются актуальными?
– Я говорил об иерархии ценностей, что это главная причина. Смысл в том, что если такая структура сформировалась, то не распадается. Она существует и продолжает существовать. Она не может реализоваться в конкретном поведении, в политических действиях, но мысль, сознание сформировалось, как инертная, тяжеловесная структура, и она существует.
– Со стороны режима Лукашенко: с этим можно бороться? Это может принести какой-то полезный эффект? Может ли Лукашенко усилить свои позиции в результате репрессий? Они все еще выискивают тех, кто против него. А это фактически все общество или большая его часть.
– Я несколько раз повторял, что это сильная структура – ценностная иерархия. Может быстро измениться рейтинг той или иной персоналии. Может измениться отношение к той или иной социальной институции. Ценность, когда она сформировалась, продолжает существовать. В этом смысле ее не берет даже массированная пропаганда. В поведении это не проявляется, но интенции есть.
– Чем руководствуются беларусы в своих решениях в жизни?
– Перечень этих чувств – надежда, страх, гнев. Что касается надежды: когда людей спрашивают, какое главное чувство вы испытываете, когда думаете про следующий год, то после 2020-го главное чувство – надежда. Оно немного переступает половину (53%). Но здесь главное, что именно такая цифра была на рубеже 2021 и 2022 года. Сейчас эта ситуация сохранилась.
– Можно сказать, что беларусы не теряют надежды, несмотря на мрачные три года?
– Речь не о политической сфере, а надежде вообще на лучшую жизнь. Это обобщение. Надежда как обобщенная эмоция занимает тот же процент, что и раньше. Это фантастическое явление. Что касается страха и гнева, эти вещи есть, и каждый об этом знает. Идет пульсация: на одной стороне континуума – страх, который естественно присутствует, но присутствует и скрытый гнев. Это два пункта на краях континуума, которые шатаются, курсируют между собой. Пульсация этих полюсов и есть главное содержание эмоционального, социально-психологического фона жизни общества.
– Я правильно понял, что развитие высшего образования в Беларуси и развитие предпринимательства изменили структуру беларусского общества? Оно стало более развитым, образованным, индивидуалистическим. Оно начало требовать политических прав. Это вылилось в революцию. Каково беларусское общество сейчас?
– Это чувство необходимости информации, которая предлагает разнообразные точки зрения. Это стало физической необходимостью. Если вернуться к психологическому портрету протестов, то оказалось, что там не было нужды, чтобы политический лидер физически присутствовал рядом с протестующими. Это самоорганизация. Это переход на глубинно психологический уровень, когда человеку нужно принимать участие в принятии решений. Нужен сам факт сравнения разных точек зрения.
– Беларусская революция все же проиграла. Обществу не удалось, несмотря на демонстрацию желания принимать участие в политическом процессе, этого добиться. Нет этих прав у беларусов. Это все ушло под лед и находится в замороженном состоянии. Как долго это состояние может продолжаться? Может ли оно во что-то вылиться?
– Инструментарий современных социальных наук еще недостаточен, чтобы делать такие математические модели. Здесь и сейчас я могу привести список из тысячи различных триггеров, каждый из которых может быть последней каплей.
Беседовал Сергей Пелеса / ВК belsat.eu
