«Окровавленная, лезешь в кормушку». В Варшаве озвучили истории пыток в беларусских тюрьмах
26 июня в пространстве «Pod żyrandolem» в Варшаве беларусские актеры читали воспоминания политзаключенных, которые прошли через пытки в лукашенковских изоляторах, тюрьмах и колониях. «Мне еще повезло» – это шесть текстов, которые, по словам купаловца Олега Гарбуза, должны сделать нас лучше. Мероприятие приурочено к Международному дню в поддержку жертв пыток и проводилось правозащитным центром «Весна».
«Уже три года в Беларуси работает беспощадная машина репрессий. Для нее не существует ценностей человеческой жизни и достоинства. Она устроена так, чтобы ломать судьбы людей и все человеческое в них.
Говорят, что гимн в тоталитарной стране состоит из криков от пыток, но гимн нашей страны сегодня – это минуты молчания… Ведь мы не слышим голосов политзаключенных, потому что их запугивают и держат в ужасающих условиях, в режиме инкоммуникада. Мы не можем этого допустить», – сказала, открывая чтения, правозащитница «Весны» Диана Пинчук.
По ее словам, через пытки прошли десятки, а может, и сотни тысяч беларусов и беларусок.
«Папа, мне непривычно идти вперед»
Пытки любят тишину, поэтому мы должны говорить, подтвердила Диана Пинчук, давая слово актерам. Тексты о пытках читали беларусские артисты Олег Гарбуз, Юлия Шевчук, Дарья Новик, Андрей Савченко, Кристина Дробыш и Константин Шульга.
Особую атмосферу создавала музыка в исполнении Эрика Орлова-Шимкуса, звучавшая на фоне историй, огромная люстра под потолком и твердый взор Павла Северинца с портрета на стене помещения. Портрет политзаключенного месяц назад написал с фотографии художник Ярослав Кирвель, который работал и на этом мероприятии (твердо обещает документировать и на будущих судах над лукашенковскими палачами).
«Помню, как я проснулся среди ночи от холода. Я подошел к батарее, схватился за нее руками – и уснул, повиснув на ней», – читает показания бывшего политзаключенного Андрея Шляпова купаловец Олег Гарбуз.
Эпизод, когда Андрей Шляпов сидит перед следователем с мокрыми носками в руках, кажется настолько нереальным и абсурдным, что люстра над головами присутствующих начинает мигать. И напрасно, это никакой не сценарий для криминального сериала – это беларусская действительность.
«Когда ты находишься там, то основная задача – выжить и выйти физически и морально здоровым. Когда вышли из суда, где мне назначили три года «химии», поехали с отцом в СИЗО забирать вещи. Когда вышли из машины, отец увидел, что со мной что-то не так. Я говорю ему: «Папа, я за полгода более шести шагов вперед не делал». Мне непривычно было просто идти вперед…» – актер делает паузу, будто на самом деле не может сделать ни шага вперед.
«И вот ты, окровавленная, лезешь в кормушку»
Рассказ анонимной беларусской программистки в исполнении актрисы «Свободного театра» Юлии Шевчук тоже звучит как вымышленный сценарий некоего тюремного хоррора. Но нет: это правда.
«Один сотрудник ко мне подошел и сказал: “Знаешь, малышка, какая у меня самая большая мечта? Я хочу, чтобы вас всех телок собрали в один большой отряд, отправили на Украину и чтобы вас там расхе…ли бомбой на миллион частей”. “Прекрасные у вас мечты”, – ответила я», – читает Юлия Шевчук показания бывшей политзаключенной.
Цитировать такое больно, произносить – еще труднее. А как это проживать? Как?.. Актер Андрей Савченко, который на своей шкуре испытал, что такое спать на шконке, устроил перформанс из рассказа о шкловской колонии.
«В шкловской колонии к политзаключенным относятся как к военнопленным. Как к чему-то чужеродному. Как маньяк относится к своей жертве. Только военнопленные защищены Женевской конвенцией, а политические – беззащитны», – звучит голос актера. Звучит как будто оттуда.
Актриса Дарья Новик, читая историю бывшей политзаключенной Ольги Класковской, не выдерживает. Плачет. И не только она.
«От переохлаждения у меня начиналось кровотечение. При этом дополнительное белье просить запрещали. Мои собственные прокладки выдавали по одной – под настроение. Вымыться невозможно, вода ледяная. У меня кровь течет по ногам, а они смотрят. Я вынуждена была просить делать уколы для остановки крови. Но для этого надо было просунуть ягодицы через кормушку, так как зайти ко мне они не могли… И вот ты, окровавленная, под видеокамерами, лезешь в это раздаточное окно», – голос Дарьи Новик срывается.
«Каждый человек в тюрьме хочет, чтобы мы улыбались»
Показания одной из политзаключенных по «делу Зельцера» читала актриса и основательница проекта «Книжный воз» Кристина Дробыш. «Мы действительно были как в плену. Что сделают эти маньяки дальше – мы не знаем», – читала Кристина Дробыш.
Уже после мероприятия, стоя у столика с написанными письмами к политзаключенным, Кристина Дробыш призналась нам, что от боли, которой пропитаны тексты бывших политзаключенных, ее спасает исключительно профессиональный – актерский – навык держать дистанцию.
«Очень тонкий момент: передать – но самому не утонуть в этой боли», – говорит Кристина.
«Сегодня важно, чтобы другие поняли масштаб этого ужаса. Ведь я сталкиваюсь с тем, что мне говорят: да, я знаю о политзаключенных и пытках, но, ну, в общем. Но здесь реальные люди с реальной жизнью. А кого-то вообще уже нет. Поэтому чем больше очеловечивается, персонализируется такая история, тем больше это доходит до других. Потому что знаю людей, которые очень переживают и все такое, но даже не знают, что такое ШИЗО», – добавляет Кристина Дробыш.
Признается также, что, когда по-человечески ее очень резануло в одной из историй свидетельство о батюшке-священнике – бывшем оперативнике, к которому до сих пор ходят стукачи («Такая хитрющая схема!»). А еще – рассказ актера Константина Шульги, который описывал на мероприятии собственную историю пыток. Даже не то, о чем рассказывал, а как он это делал.
«Его очень хотелось обнять в тот момент», – поделилась Кристина.
«Сейчас я здесь. Я стараюсь жить с улыбкой. Потому что я не просто верю, что все будет хорошо. Я знаю об этом.
И я призываю вас сохранять этот свет, эту улыбку. Когда я был в тюрьме, я хотел, чтобы так делали люди, которые сейчас в эмиграции. И я уверен, что каждый человек в тюрьме хочет, чтобы мы улыбались. Все будет хорошо. Да здравствует Беларусь!» – так закончил свой рассказ бывший политзаключенный и актер Константин Шульга.
«Страдать должны те, кто это делает»
Актер Олег Гарбуз также считает, что чтение этих страшных текстов не имело целью, чтобы все слушатели взяли на себя страдания («Жизнь в муках – это не жизнь, и страдать не надо никому»). Цель другая – сопереживание и эмпатия, которые делают нас лучше.
«И то, что мы сделали такие посиделки, на которых поговорили голосами людей, которые не могут сюда прийти, это делает нас лучше. А тем, кто слушал наш стрим, как говорят, «по долгу службы», мы напомнили, что беларусы помнят о них. Думаю, для них это было неприятно. И я тоже думаю, что страдать должны те, кто все это делает для обычных беларусов – за это их постигнет неизбежная кара. И я хочу, чтобы это случилось как можно скорее. Вот кто должен страдать. Мы – не должны», – говорит после мероприятия Олег Гарбуз.
Десятки написанных писем в бела русские тюрьмы и колонии, несгибаемый взгляд Северинца, улыбка на губах художника Ярослава Кирвеля, улыбка Кристины Дробыш, теплая ладонь Дианы Пинчук. И жирандоль над головой. Как сказал на выходе один из посетителей: «Тяжело это все, но мы сильные».
«Знаете, трудность как раз в том, как это осмыслить и что с этим делать. Я верю в то, что распространение таких сведений, упоминания о пытках – это важно. Именно для того, чтобы осмыслить себя в этой ситуации, в которой мы оказались», – говорит на прощание автору этих строк актер Андрей Савченко.
Мероприятие в пространстве «Pod żyrandolem», которому покровительствует «Рух беларускай салідарнасці», прошло в рамках Недели против пыток, посвященной пыткам политзаключенных в Беларуси и приуроченного к Международному дню поддержки жертв пыток, который отмечался во всем мире 26 июня. Мероприятие в Варшаве организовал Правозащитный центр «Весна».
Дмитрий Мирош /ИР
