Уже год, как руководитель музыкальной группы Lity Taler волынщик Денис Шматко уехал из Беларуси. Сейчас он создает в Варшаве школу, в которой будет обучать взрослых играть на волынке. «Белсат» побеседовал с музыкантом о его планах и роли волынки в беларусском протесте.
– Денис, расскажи немного о себе. Откуда началось твое увлечение музыкой?
– Я родился в городе Белыничи Могилевской области. Когда мне было три года, семья переехала в Минск. Учился в автомеханическом колледже, где получил профессию техника-механика по ремонту авто. Музыкой увлекался с детства, но в музыкальной школе сказали, что у меня кривые пальцы и я не буду способен играть на гитаре (а мне очень хотелось). Но главное – это желание! Сейчас я играю на много каких инструментах. Средневековой и фолк-музыкой занимаюсь с 2011 года.
– Как ты оказался в Варшаве?
–Мы играли во время маршей. После задержания группы Irdarath пришло понимание, что следующими можем быть мы, поэтому 4 августа 2021 года мы собрали свои сумки и выехали сначала в Украину, а через полтора месяца переехали оттуда в Польшу.
– Как пришла идея создать школу?
– Идея возникла из того, что когда в Беларуси я играл на волынке в публичных, общественных местах, ко мне подходили люди и спрашивали, на чем я играю. Они говорили, что это так круто и надо дальше этим заниматься. Таких людей со временем появлялось все больше. Как в песне группы «Дзецюкі»: «Але толькі пачую, як грае дуда, у ва мне прачынаецца змагар і ваяр. У ва мне закіпае продкава кроў, я па-сапраўднаму жыць пачынаю зноў».
– Но ты же не в Беларуси. Почему, переехав в Варшаву, ты не отказался от подобных планов?
– Во-первых, здесь тоже подходят люди, отмечают, что классно играю, и сразу спрашивают, где можно этому научиться. А я отвечаю, что могу научить! Во-вторых, я рассматриваю это, как возможность сохранить традиции. Когда люди выезжают во временную или постоянную эмиграцию, они начинают растворяться в пределах той страны, где они живут. Изучают новый язык, повадки, заводят новые привычки. Некоторые только и помнят, что у него был когда-то беларусский паспорт, и на этом все. Чтобы не дать такому случиться, подумал и решил сделать хоть что-то из того, что умею делать – играть на волынке, заниматься сохранением традиции. Когда я играю на волынке на любых мероприятиях, то вижу в глазах людей гордость за то, что они беларусы, потому что соотечественники чувствуют свою культуру и делают свою музыку, танцы.
– Кто будет обучаться в школе – дети или взрослые?
– Сначала буду работать со взрослыми, потому что нет опыта работы с детьми. Я пытался работать с одним ребенком и я понял, что выдержки мне хватит, но опыта работы – нет. Понимаю, что детям это интересно, но я к этому еще не готов. Первый год школы – только взрослые, потому что с ними можно договориться. Думаю, что во время этого экспериментального периода получу опыт как преподаватель.
– Когда начнутся занятия? Много ли в школе будет учеников?
– Учиться начнем в сентябре. Планирую взяться обучать максимум 6 учеников и одного через онлайн, чтобы получить опыт преподавания через ZOOM. Занятия будут проходить на базе Беларусского Хаба, но это все условно, ведь, когда теплая погода, можно выйти на берег реки и играть на природе. Первым итоговым экзаменом для моих учеников будет Рождество. Выберем, как минимум 3 команды из нашей школы и пойдем в разные стороны колядовать по Варшаве. Сделаем маски, пошьем одежду и вместе с певцами, козой и медведем пойдем по заказам. Лучшей оценкой итоговой работы будет самый большой мешок.
– Существуют ли учебники по волынке?
– Да, существуют (достает из шкафа десяток книг и показывает). Вот это – про средневековую музыку, а вот это – уже более поздняя, а учебник по волынке – вот! Когда-то мы эту книгу выпускали, я помогал, писал отдельную статью, в которой рассказывается про эмоцию, традицию, как настроить пищик и играть простые мелодии. Начал собирать материалы для этого издания Дмитрий Сосновский, а потом пригласил разных музыкантов, чтобы они написали свои материалы, которые считают, что следует добавить.
– Много ли волынщиков в Беларуси, можно ли говорить о недостатке и необходимости популяризации?
– Лет 5-7 тому может и был недостаток, а сейчас не чувствую его. Один из мастеров, который делает классные волынки – Денис Сухой, он каждую свою волынку нумерует. И их уже около 250 штук, которые сделал только один человек. Всего 7 мастеров. По моему мнению, сейчас существует около 1000 инструментов, а соответственно 1000 человек в мире которые постоянно играют. Например, у меня 7 волынок и я порчу статистику, но если заработает школа, то еще и подниму ее. Волынку возрождали-возрождали и возродили. Много, где она звучит, во многих проектах, осталась только работать. Надо доносить людям, что это что-то далекое, а это то, что наше, счесаное, как скрипка. Играя раньше, хотелось одеть костюм средневековый, народный, а сейчас хочется выглядеть по-простому, как современный человек.
– В каких проектах ты участвуешь со своим инструментом?
– Понятно, что играю в своем проекте LITYTALER, средневековую музыку. Также сейчас на меня «нашла» волна таких проектов, где приходится работать с гитарами. И это интересно! Играю в Dziciuki (панк-рок), записывались с Tyapin Crew (рэпкор), сотрудничество с Варшавским свободным оркестром и повсюду волынка востребована. Ольга Подгайская, беларусский композитор, написала современное произведение «Двое в чужом сне» специально под две волынки. Пробуем работать и с Dj-ями. Все эти проекты в моем понимании объединяет волынка.
– Согласен ли ты с тем, что волынка стала главным музыкальным инструментом беларусского протеста? Чувствуешь, что она зажигает протест?
– Не знаю, стала ли волынка в целом для людей символом, но среди музыкантов – так точно. Сам инструмент такой, что вдохновляет и звучит воинственно. Волынщики в основном, по своему составу, очень шабутные люди и им всегда нужно быть впереди планеты всей. Волынщики собрались и вышли играть, потому у них есть свой стержень, свои мысли и им это необходимо, они хотят помогать людям.
Тем более, что были истории о том, как еще в ВКЛ и позже под волынки воевать ходили. Это красивая история с шотландской традицией. Лет 250 назад шотландскую волынку ввели в армию вместе с барабанами и это стало широко известно. Это стало своеобразным трендом и вполне вероятно, что и под дуды ходили воевать.
– Чувствуешь, что дуда – это твое оружие?
– Да, поэтому и занимаюсь этим делом, играю с «Дзецюкамі», оркестром. 26 марта, когда был День Воли в Варшаве, мы пошли играть впереди всей процессии.
Культура не дает перевернуть страницу. Во все времена, например, во времена Цезаря, был театр, в котором высмеивались какие-то вещи, культура объясняла, оспаривала или поддерживала. Она всегда идет рядом с обществом. Культура – зеркало общества. Именно через нее мы не даем забыть людям, что они еще люди. Люди не «быдло», которое можно загнать на завод и деньги с них выкачивать. Развитие культуры сдерживает режим.
Мира Леселишская / Герон belsat.eu
