День солидарности с политзаключенными в Беларуси в этом году будут отмечать на двух континентах. А хотелось бы, если честно, чтобы на всех, какие есть, и даже на Антарктиде. 21 мая люди выйдут в Нью-Йорке, Риме, Познани, Сан-Франциско, Флоренции, Мюнхене, Штутгарте, Булонь-Бионкуре, Брюсселе, Антверпене, Вильнюсе, Гамбурге, Кракове, Лондоне, Мичигане, Белостоке, Бремене и Варшаве.
Именно в этот день два года назад в шкловской колонии погиб политзаключенный Витольд Ашурок. Его смерть вызвала волну негодования в обществе. Поверил ли кто в официальную версию – остановка сердца? Кажется, таких наберется немного. Тем более, что уже появились десятки свидетельств бывших узников этой колонии об издевательствах и жестоких условиях. Но разве только в этой колонии происходит такой беспредел? Можно ли назвать хоть одно пенитенциарное учреждение в стране, где бы не происходили такие грубые нарушения прав человека, где бы не то, что унижали человеческое достоинство, но ставили бы сами жизни под угрозу физического уничтожения?
В этом году акция посвящена праву на переписку. Все знают, что помимо ужасных условий содержания заключенных лишают свиданий с адвокатами и родственниками. К тому же, обычную весточку с воли сотни и сотни политзаключенных не получают месяцами. Только представить себе: с воли им пишут и пишут, но те ничего не получают. Можно ли чем-то объяснить такую дикость и варварство со стороны сотрудников колоний в ХХІ веке? Теперь, зная, что делают российские оккупанты на территории Украины, можно. Все становится понятно, если вспомнить, что так называемые «беларусские силовики» держат в своих кабинетах российские триколоры и портреты Путина, а при задержании своих соотечественников говорят: «За нами Россия». Что это означает, сегодня знает весь мир.
Где же держат те сотни тысяч писем и открыток с теплыми словами поддержки и детскими картинками? Один из политзаключенных новополоцкой колонии, который недавно вышел на свободу, рассказал «Весне»: «Все прекрасно понимают, что до сих пор эти письма идут, просто нам их не отдают. В июне мы видели, как письма пакетами носили в котельную сжигать. Мы видели с другими политзаключенными, как два больших пакета опер унес туда. То есть он туда, на котельную, пошел с этими пакетами, а обратно вернулся без пакетов. Понятно, что их сжигали. Пакеты были прозрачные, поэтому были видны конверты»…
Но это не значит, что писать письма нет никакого смысла. Эти бумажки в конвертах с теплыми словами даже, если мы знаем, что не дойдут до адресата, писать нужно. Это должны видеть те люди в форме, которые скрывают свои лица под масками. Пусть видят и знают, что никто не забыт, о каждом помнят и издевательства не прощают. Эти письма нужны и нам самим. Ведь хотя таким образом мы можем выразить свое уважение и солидарность, если пока ничего большего для освобождения народа сделать не можем.
Множество людей сидят за лайки, эмодзи в соцсетях, за подписку на telegram-канал, за информацию в бот… Нужно поддержать еще и их родственников материально, так как им нужно оплатить услуги адвоката и передачу собрать. А уж не секрет, что многие из них лишились работы только за то, что кто-то из родных попал в плен. И уехать в поисках работы не могут, так как надо же поддерживать того, кто за решеткой. И оставаться это выживать в буквальном смысле этого слова.
Можно себе представить что чувствуют родственники и друзья, когда знают, что держат людей в штрафных изоляторах месяцами. А если более 100 дней вообще никаких сведений? Так это мы сами какие на свободе. А что же говорить о тех, которые находятся в тех условиях за решеткой? Ни адвоката не пускают, ни свидания, никакой информации… Остаются письма, но и здесь известен результат. Замкнутый круг.
Есть такое понятие – инкоммуникадо. Это когда человека лишают связи с внешним миром. Это считается одним из видов тяжелых пыток. В таких условиях сейчас находятся Игорь Лосик, Максим Знак, Мария Колесникова, Николай Статкевич, Сергей Тихановский, Александр Францкевич и десятки и десятки человек… Об их нынешнем состоянии ничего не известно.
Что мы сами можем сделать? Понятно, что идет война, и внимание всего мира сконцентрировано на ней. У нас, конечно, города не в руинах и здания стоят целые, но страна превратилась в общую зону какого-то ужасного режима. С чем можно сравнить происходящее сейчас в нашей стране? Даже украинские военнопленные имеют возможность переписываться с родственниками, а у наших соотечественников такой возможности нет. Как можно расценить, что людей искалечили и бросили за решетку только за то, что сняли на фото передвижение российской техники в Украину? Или журналисты за решеткой потому что они белорусские независимые журналисты? Так о каком тогда »белорусском режиме« можно вообще говорить? Как нам докричаться до всей Вселенной, что нам нужна помощь? Что нужно сделать, чтобы весь мир знал, что в Европе в одной стране нормальные достойные люди находятся в тюрьмах и ежедневно они рискуют умереть без врачебной помощи, без нормального воздуха, без нормальной еды, без солнечного света, без поддержки извне.
Как освободить всех политзаключенных? Как объяснить, что, если не бомбят, то это не значит, что можно еще подождать? Беларусы, которых разбросало по всему миру, выйдут показать правительствам стран, просто прохожим на улицах, что есть такая Беларусь с порядочным народом, который попал в беду. И очень хочется верить, что нас услышат и поймут. И что не будут говорить в глаза, что с нашей территории летят ракеты и самолеты бомбить Украину. Они летят, как и с оккупированных территорий Украины. Наши мужественные беларусы воюют и погибают за независимость Украины, так как надеются, что в случае победы появится шанс освободить свое Отечество.
Просто не ждут, а сами приближают победу и все чаще ценой своей жизни. Лучшие мужчины нашей страны…
Могли выехать за границу и жить себе в безопасности, но выбрали такой путь. Мне одна украинка сказала: «Почему ваших так много воюет у нас? У меня такое впечатление в последнее время, что в Варшаве мужчин-украинцев больше, чем мужчин-беларусов». А я почему-то вспомнила, как в конце августа 20-го приехала в Жодино к СИЗО. Ночь. Толпа. Уже известно, что в камерах набито народу, как селедка в бочках. А автозаки едут и едут. Людей ставят на растяжку вдоль стены в коридоре. Сесть нельзя даже на тот цементный пол. Только стоять, лицом к стене. Затекают ноги. Некоторые сильно избиты в порванной одежде, без обуви. Разговаривать нельзя. Попросить воды нельзя. Сразу новое избиение. А на улице стоит толпа.
Спросила у одной пары, кто у них там, и услышала в ответ, что знакомых там никого нет. Выяснилось, что люди приехали сюда из Минска. Через риелторские конторы за свои деньги сняли жилье, чтобы человек, который выйдет за тюремные ворота, мог бы принять душ, поесть и лечь спать в постель с чистым бельем. А потом его отвезут туда, куда он скажет. Незнакомые люди… Такие мы беларусы. Не может быть, чтобы мы не выстояли. И то, что у нас появился этот день солидарности, свидетельствует о том, что мы можем поддерживать друг друга. Солидарность это наша сила, и у нас ее отнять не смогут. Пусть сгорят тонны наших писем. Мы напишем новые, потому что мы солидарны.
Любовь Лунева belsat.eu
Редакция может не разделять мнение автора.
