Владимир Путин 19 декабря прилетел в Минск, встретился с Александром Лукашенко. После переговоров они дали пресс-конференцию для государственных СМИ, на которой рассказали о санкциях, импортозамещении, ценах на газ и даже о футболе, но не о войне в Украине.
Два с половиной часа длились переговоры в широком составе, потом не более часа Александр Лукашенко и Владимир Путин разговаривали вдвоем. От визита Путина некоторые аналитики ожидали вовлечения беларусской армии в войну в Украине, другие прогнозировали «пропагандистский пшик».
Какие выводы можно сделать по тому, что Путин и Лукашенко говорили публично? Об этом «Белсату» рассказал политический обозреватель проекта @pozirkonline Александр Класковский.
Ждали принуждения вступить в войну, получили избегание темы
Класковский говорит, что ажиотаж был вокруг самого факта визита Путина, много спекуляций относительно того, что Путин заставит Лукашенко вступить в войну. А в том, что говорили публично во время переговоров и после них стороны избегали темы войны.
«Можно мрачно пошутить, что в доме висельника не говорят о веревке, – отмечает Класковский. – Если вступление в войну для Лукашенко может быть катастрофическим вариантом, то сама эта тема неприятна».
«Если без шуток, то мы узнаем настоящие результаты только через какое-то время, – продолжает он. – Даже если совершенно правы эксперты и комментаторы, которые говорили, что вот сейчас-то кремлевский властитель дожмет своего вассала, было бы наивно думать, что об этом будет объявлено на итоговой пресс-конференции. Даже если готовится новое совместное нападение на Украину с севера, уже объединенным кулаком российско-беларусских сил, то с военной точки зрения важен момент неожиданности».
Класковский вспоминает, что военные эксперты считали: для накопления достаточных сил нужно как минимум два-три месяца. Заранее информировать противника о планах сделать это было бы неразумно.
И даже если представить, что Путин и Лукашенко договорились о совместном нападении, Лукашенко невыгодно об этом объявлять сейчас, так как тогда это выглядело бы его принципиальным решением поддержать агрессию, объясняет Класковский. Удобнее впоследствии найти некий casus belli (повод для войны) – придумать или спровоцировать какое-то нападение Украины, чтобы сказать, что «мы не хотели, но нас заставили». Такие ноты уже звучали в речах Лукашенко, когда он обещал показать карты, «откуда на Беларусь готовилось нападение».
Но прилетали и Шойгу, и Лавров!
В Минск прилетел не только Путин – с ним на переговорах была довольно большая делегация, в том числе министр иностранных дел России Сергей Лавров и министр обороны России Сергей Шойгу. Означает ли это, что разговоры о войне все же были?
Класковский отвечает: Шойгу уже прилетал ранее в декабре, Лаврову нужно познакомиться с новым беларусским министром иностранных дел, да и для Путина «привезти такую большую свиту – знак статуса».
Были заявления о довольно конкретных военных договоренностях. Так, договорились совместно вести подготовку экипажей боевых самолетов армии Беларуси, которые переоборудовали для боеприпасов «со специальной боевой частью». Класковский расшифровывает это так: это часть направленного на Запад шантажа, так Москва скрыто показывает свою ядерную дубинку. Мол, «если будете себя плохо вести», ядерное оружие появится на территории Беларуси.
Также Лукашенко рассказал, что поставили на боевое дежурство комплексы C-400 и «Искандер», которые Россия разместила в Беларуси еще осенью. А еще Лукашенко признал себя соагрессором, но он признавал это и раньше, только без слова «соагрессор».
Класковский замечает другое: было много представителей экономического и финансового блока, военно-промышленного комплекса России. Возможно, значительное внимание было уделено вовлечению Беларуси в поставки, необходимые России для войны. А эти потребности – и моторы для техники, и электроника, и просто пошив военной формы, с которым не справляются российские предприятия.
Много внимания уделяли не военным, а экономическим вопросам
Класковский говорит, это не удивительно: Лукашенко хочет воспользоваться моментом. Например, договориться, чтобы беларусские предприятия заняли нишу на российском рынке, которая освободилась из-за санкций и прекращения поставок.
О газе пока не окончательно договорились, но какой-то временный компромисс нашли. Путин говорил, что «договоренности достигнуты». Но Лукашенко уточнил, что правительствам еще предстоит «формализовать решения», так как «новые темы появились в области поставок газа», и цена выгодна для Беларуси, «мы довольны результатами обсуждения».
«Это фактически продолжение многолетнего торга в области энергоносителей, напоминающего déjà vu, – считает Класковский. – Лукашенко говорит: дайте равные условия хозяйствования. Это надо читать: дайте нам дешевый газ, дешевую нефть. Россия говорит: для начала выполните те или иные условия. Эти условия бывают часто дискомфортными для беларусской стороны».
«Это продолжение того торга и свидетельство, что по-прежнему между Москвой и Минском достигаются договоренности «по понятиям» на уровне вождей», – говорит аналитик о переговорах о цене на энергоносители.
Путин же высказывался преимущественно банальностями. Например, вспоминает Класковский, Путин на каждой встрече говорит о росте товарооборота, хотя с беларусской точки зрения это рост зависимости от одного рынка, исчезновения диверсификации во внешней торговле, о котором некогда так заботилось беларусское руководство.
Также Путин заявил, что Россия готова «себе в ущерб» дальше развивать беларусскую атомную энергетику. Класковский чувствует неискренность в таком заявлении: можно подумать, что Россия дает на БелАЭС «бесплатные деньги», хотя на самом деле дала кредит, который нужно возвращать с процентами. Если будут строиться новые реакторы, режим Лукашенко «только глубже залезет в долговую ему».
«Москва, конечно, старается немножко поощрять союзника, но большой щедрости не проявляет», – резюмирует Класковский.
«То, что Кремль дает какие-то деньги и преференции, на мой взгляд, косвенно свидетельствует о том, что ситуация во взаимоотношениях чересчур драматизируется определенными наблюдателями, – рассуждает он. – Вот там «Путин выкручивает руки Лукашенко, а тот героически сопротивляется» – такой нарратив в определенной степени выгоден самому Лукашенко. Ведь вот какой он защитник беларусской независимости. На самом деле, когда Москва пыталась выкрутить руки, она действовала экономическими рычагами: перекрывала газовый, нефтяной вентиль, перекрывала пути беларусской продукции в Россию… Сегодня все наоборот. Такого страшного давления на Лукашенко на сегодняшний день, может, и нет».
Класковский допускает, что Путин принимает во внимание контраргументы Лукашенко: «мы лучше будем вашим плацдармом», «будем вас прикрывать от натовского удара в спину», «будем сборочным цехом нужной вам гражданской и военной продукции». Но подчеркивает: настоящий результат переговоров станет известен позже. А зная авантюризм Путина и желание как можно больше «запачкать в крови союзника», Путин может добиться участия войск Беларуси в нападении на Украину.
***
На момент публикации переговоры и пресс-конференция завершились, но анонимный Telegram-канал «Пул первого», выполняющий функции пресс-службы Лукашенко, сообщает, что Лукашенко пригласил Путина на ужин к себе домой.
Алесь Новоборский / АА belsat.eu
