Ликвидаторов, которые были в Чернобыле 33 года назад и спасли ценой собственного здоровья мир от еще большей катастрофы, остается все меньше. Москвич Игорь Брехов случайно оказался рядом с Чернобыльской АЭС в то время – его призвали в ряды Красной Армии в тайную военную часть ПВО. Оказалось, что место службы полностью изменило его жизнь. Выжить Игорю Брехову помогла любовь и жизнелюбие.
В апреле 1986 года Игорю Брехову было 19, он служил по призыву в закрытом военном городке Чернобыль-2. В ночь на 26 апреля нес боевое дежурство – в семи километрах от атомной электростанции.
Чернобыль разделил его жизнь на до и после, хотя тогда он и не думал об этом.
«Вышел покурить, со стороны Чернобыльской атомной электростанции раздался громкий хлопок и вспышка. На утро нам сообщили, что случилась авария и желательно не выходить из казармы – закрыть окна», – рассказывает Игорь Брехов.
На берегу реки Припять солдаты грузили в мешки зараженный песок, потом его сбрасывали с вертолетов на взорвавшийся реактор. Помогали в эвакуации военного городка. Вскоре Игоря с сослуживцами перебросили под Серпухов – прямо в загрязненной радиацией форме.
«Начались носовые кровотечения, темнели ноги. Увезли в госпиталь в Подольск, потом в Бурденко», – добавляет чернобылец.
У Игоря пропала речь, он перестал ходить. Проблемы со здоровьем связывал с Чернобылем.
«О чем думал? Покончить с собой. Не было сил», – признается он.
В Москве ему удалили селезенку, прошили вены пищевода. Шансов, что выживет, врачи не давали. Спасло Игоря, как он говорит, желание жить и любовь. Из армии его ждала Наташа – учились в одном ПТУ, дружили. В Москве он разыскал Наташу через стол справок.
«Смотрю, идет с тремя красными гвоздиками. Дверь открываю, разговариваю, а он молчит и улыбается. Потом достает алфавит и мне показывает – «я не говорю». Думаю – судьба, не смогла ему сказать «до свидания», – говорит Наталья Яблокова, супруга Игоря.
Вместе Наташа и Игорь уже 28-ой год. Говорят, что переплелись корнями. Показывают старые видео, где они, молодые, рассказывают журналистам о своей беде и о своей любви.
«Даже года назад я его чуть не потеряла. Страшно было спать ложиться. Год, наверное, не спала. Вскакивала и трогала – дышит – не дышит, теплый – не теплый. Господи, слава Богу, нам повезло, ему помогли. Хорошие люди нам встречались на пути, очень много нам помогали», – делится Наталья.
В прошлом июне Игорю пересадили печень и спасли его – до этого он почти потерял речь, не вставал с постели и в итоге впал в кому. Счастливчик, говорит его жена. У Игоря и Наташи две дочери – Даша и Соня. Младшая пришла с папой, чтобы переводить его не всегда разборчивую речь. И прочитала стихи, которые написала Наташа.
«С тех пор минуло 30 лет,
прошел отец мой много бед.
Земля уж стала забывать,
но мы должны им долг отдать.
Я вам желаю жить и быть,
моя задача – не забыть».
Осознание того, чем был Чернобыль, переоценка этой трагедии пришли через много лет, говорит Игорь. Сейчас тяжелее всего – провожать уходящих друг за другом друзей по чернобыльской организации. Таких как он – единицы. Организацией «Дети Чернобыля», где состоит Игорь, руководит Евгений Мисюра. Его отец – военный летчик – был в Чернобыле.
«Когда он принес домой техничку, никто даже и не знал, зачем новая летная форма, вдруг на ней какие-то трубки, дозиметры. Он сказал, что предполагается командировка на Украину – для чего и как не было понятно. И улетел, ни слова не сказав», – рассказал Евгений Мисюра.
Отец вернулся и ничего не рассказывал. Заговорил, когда одна за другой пошли болезни, а в поликлинике стал встречать знакомых с теми же симптомами. Стало понятно – дело в радиации. Так и появилась первая организация чернобыльцев – 30 лет назад. Сейчас Чернобыль забывают, как и его уроки, считают чернобыльцы и их близкие.
«Государство уже закрыло эту страницу. А люди уже практически все поумирали», – сетует Наталья.
«Человечество немного не по тому пути пошло с технологическим прогрессом и с использованием атома. (…) – Может ли Чернобыль повториться? – Да запросто, запросто», – добавляет Игорь.
Маша Макарова, belsat.eu
