Проблемы со здоровьем и сутки в ШИЗО. Что может ждать Навального в покровской колонии
Алексей Навальный сейчас находится в ИК-2 в городе Покрове Владимирской области. Эту колонию по причине тяжелых условий содержания заключенные называют концлагерем.
Константин Котов уже почти четыре месяца на свободе. Говорит, неприятные дни в Покрове помогает забывать правозащитная работа. В колонии Константин болел, но не смог своевременно получить помощь от тюремных врачей.
«Врачи, даже если и знали, что это за заболевание – чесотка, – они просто не хотели признавать, что я ей заразился», – рассказывает Котов.
Политик Дмитрий Демушкин на свободе уже больше двух лет, но отчетливо помнит, как в ИК-2 здоровые люди становились больными:
«Ничего там удивительного нет. Даже обычные люди, приезжая, стоят по 10 часов в день, у всех у них оттекают ноги», – говорит Демушкин.
Чтобы тебя признали нездоровым, а тем более добиться лечения, нужно постараться. Бывшие заключенные считают – это не в интересах колонии.
«Это связано с серьезными ограничениями в деятельности колонии и, возможно, это каким-то образом негативно скажется на сотрудниках, то есть они могут получить нагоняй от руководства», – полагает Константин Котов.
Дмитрий Демушкин попал в колонию накачанным атлетом, а на выходе весил на несколько десятков килограммов меньше. Заключенные в Покрове стоят на месте по многу часов, поэтому проблема с ногами мучает многих.
«У меня, когда воспалилось тяжело колено, была угроза абсцесса, поднялась температура, ключник на свой страх решил меня туда [к врачу] дотащить, был послан трехэтажным матом оттуда, собственно», – вспоминает политик.
Лечение удалось получить только после многочисленных жалоб. По словам правозащитницы Ольги Романовой, в колониях проблема не только с системной помощью, но и с элементарными лекарствами.
«Навальный нас щадит и не рассказывает, каким образом получает эти таблетки. Этих таблеток у него в кармане нет, они в тумбочке у него не лежат. Любые лекарственные средства заключенные не имеют права вообще иметь», – говорит Романова.
Неоказание помощи или несвоевременное ее оказание приводит к трагедиям. Например, случай с юристом фонда Hermitage Сергеем Магнитским или случай с юристом ЮКОСа Василием Алексаняном. О тяжелой и продолжительной болезни последнего в тюрьме и скорой смерти на воле написала книгу журналистка «Новой Газеты» Вера Челищева.
«Мы буквально вчера общались с мамой Сергея Магницкого. Мне кажется, извините за пафос, система ФСИН – наследник сталинских времен, лагерной системы гулаговской», – считает Челищева.
Вторая неприятность, которая поджидает в Покрове Алексея Навального, – постоянные придирки и санкции за них. Выговор можно получить за прикосновение к чужим вещам, нарушение распорядка дня, разговор с другим зэком. Если нарушения систематические, можно угодить в ШИЗО – штрафной изолятор. Перед этим заключенный пройдет жесткую процедуру.
«Заключенный, которого окружают несколько человек из сотрудников, у каждого из которых на груди видеорегистратор, публично перед камерой раздевается, должен нагнуться и показать, что у него ничего нет в заднем проходе. Если он отказывается, его начинают избивать», – рассказывает Ольга Романова.
Но Константин Котов о днях в ШИЗО вспоминает с улыбкой. Будни в покровском лагере такие, что пребывание в одиночной камере и не наказание вовсе. «В моем случае даже было проще, чем в колонии. Там я мог делать то, что хотел. Когда я находился в бараке, мой день был расписан», – отмечает Котов.
К политическим заключенным в ИК-2 относятся лучше, чем к остальным. У этого простое объяснение.
«Эта колония создана не под Навального и не под политических. Эта колония создавалась для ломки криминальных авторитетов и особого контингента», – указывает Дмитрий Демушкин.
Константин Котов теперь помогает заключенным. Он рассказал, что написал большую жалобу на покровскую колонию. Возможно, именно эта бумага облегчит режим тотальной изоляции, в которой находится Алексей Навальный.
Глеб Беличенко / Белсат
Фото: пресс-служба суда
