МВД Беларуси объявило «экстремистским формированием» телеграм-канал «Дружины народной самообороны». За подписку на него власти грозят заключением в тюрьму на срок от трех до семи лет. Ранее в список экстремистских формирований они внесли телеграм-канал «Рабочы Рух» и сайт Dze.chat, где собраны адреса более 700 соседских чатов, объединяющих более 300 тысяч людей. Что такое экстремизм, и правильно ли его определяют белорусские власти? Расскажет Александр Папко.
В отличие от терроризма, определения экстремизма, признанного всеми членами ООН, просто не существует. Словари называют экстремизмом приверженность к крайним взглядам и действиям. Но что считать крайними взглядами? Если в демократической стране это призывы убить какую-нибудь этническую группу или установить диктатуру, то в стране авторитарной экстремизмом власти называют любую критику или призывы к протесту.
Законы о противодействии экстремизму появились в мире в начале 2000-х. И пионерами в этой области стали отнюдь не международно признанные демократии. Например, в 2001 году соответствующую конвенцию подписали Китай, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Узбекистан и Россия. Они назвали экстремизмом действия, «направленные на насильственный захват власти или изменение конституционного строя», к которым можно отнести и призывы к свержению местных авторитарных режимов.
В отличие от них, Совет Европы, МВД Германии и Великобритании называют экстремизмом призывы свергнуть парламентскую демократию, сеять расовую нетерпимость и отменить свободу слова. В США высказывание даже радикальных идей защищено первой поправкой к конституции, гарантирующей свободу слова. Осудить человека могут лишь за преступления на почве ненависти.
В Беларуси закон 2007 года называет экстремизмом деятельность «по планированию, организации, подготовке и совершению посягательств на независимость, территориальную целостность, суверенитет, основы конституционного строя, общественную безопасность». Посягательством на основы конституционного строя власти называют, среди прочих, организацию несанкционированного митинга, голосования об отзыве депутата или оскорбление представителя власти.
Такое представление об экстремизме позволило белорусским властям записать в радикалы всех заметных игроков медиарынка, вплоть до сатирического телеграм-канал «Чай з малінавым варэннем». В мае на три года в тюрьму отправили культурного менеджера Мию Миткевич – за три поста на своей страничке «ВКонтакте». В октябре на четыре недели под арест отправили супругов Анастансию и Сергея Крупеничей – за пересланную друг другу информацию с «экстремистских» каналов.
Подобная практика – давно не новость и в России, где за репосты признанного «экстремистским» Фонда борьбы с коррупцией с августа грозит уголовная статья.
Специалисты ООН в прошлогоднем докладе отметили: термину «экстремизм» нет места в обязательных международных правовых актах. Экстремизм – слишком расплывчатое понятие, позволяющее властям многих стран преследовать гражданских активистов. Антиэкстремистские законы не могут подчеркивать фундаментальных прав человека – права на жизнь, личную свободу и свободу слова.
Александр Папко belsat.eu
