«Не собирайтесь в группы!», «Соблюдайте дистанцию!», «Оставайтесь дома!» – эти призывы к благоразумию мы видим сегодня на каждом шагу. Мы можем это сделать. Без особого удовольствия, но можем. А что делать заключенным в тюремных камерах и лагерных бараках? Их сегодня в России больше полумиллиона в тысяче с лишним колоний, тюрем и следственных изоляторов. Где их дом? Где они должны «оставаться»? С кем и как они должны держать дистанцию? Не думаю, что кто-нибудь из них отказался бы от дистанции с конвоирами километра этак в два!
По закону норма жилой площади на одного заключенного в лагере не должна быть меньше двух квадратных метров. Это значит, что между двумя зэками дистанция уже меньше двух метров. Но это только по закону. А на самом деле и эти нормы не выполняются, а арестантов, особенно в следственных изоляторах, мягко говоря, как сельдей в бочке. Следственные изоляторы переполнены – не преступниками, а только обвиняемыми в совершении преступлений.
И тут нагрянула пандемия коронавируса
Здравоохранение в России трудно описывать в парламентских выражениях. В Москве медицина намного слабее, чем в Нью-Йорке, где сейчас от вируса погибает до 700 человек в день, но все же она на порядок выше, чем в российской провинции. А провинциальная российская медицина на порядок лучше тюремно-лагерной. Так что будет с заключенными, когда инфекция перекинется в запроволочный мир?
«В пересыльных камерах бывает по 300-500 человек, такая скученность, что все спят впритирку и поворачиваются с бока на бок все одновременно. Это самая худшая ситуация, практически все будут заражены, стоит только одному больному туда попасть, – говорит доктор Владимир Бродский, известный израильский анестезиолог, в прошлом сам отсидевший за диссидентскую деятельность в советских концлагерях. – Какие там два метра дистанции в российских тюрьмах? Вирус будет передаваться из камеры в камеру, из лагеря в лагерь вместе с этапами…»
Заключенные особенно восприимчивы к опасной инфекции, подчеркивает Владимир Бродский:
«Практически все курят, значит у всех хронический бронхит, больные легкие, у многих туберкулез. Вирус на легочное заболевание – самое худшее, что можно представить. А у многих еще гастрит или язва желудка, плюс ужасное питание, дичайший авитаминоз… А как лечить их в лагерных условиях? Какая там может быть изоляция больных? Надо делать постоянные анализы, тест-пробы, рентген легких – где все это проводить, когда больных станет намного больше, чем коек в лагерных больницах? Да и в больницах этих не бывает аппаратов для искусственной вентиляции легких, а если и привезут, то кто там из врачей умеет ими пользоваться или сможет хотя бы заинтубировать больного? Это же тюремная медицина! Ситуация ужасная. Попадет в лагерь или тюрьму один вирусный больной – это все, это как поднести горящую спичку к стогу сена. Все сгорят. При всех этих тяжких факторах, смертность, я думаю, будет до 80 процентов. Дай бог, чтобы я ошибся».
Нельзя сказать, что в Москве не понимают угрозы распространения вируса в пенитенциарной системе. Понимают. Все московские изоляторы, кроме одного, закрыли для приема арестантов. Прекращен прием посылок и передач, отменены судебно-следственные действия за пределами тюрем, ограничен допуск в СИЗО адвокатов и других посетителей. Приостановлены длительные и краткосрочные свидания родственников с осужденными. С 31 марта тюремный персонал переведен на вахтовый метод службы: смены по 14 дней без выхода за пределы тюрем.
Все эти меры минюста – косметические
Все это годится только для бодрой отчетности, потому что такими полумерами проникновение инфекции не остановить. Ее вообще трудно остановить. Это понимают все и во всем мире. Во многих странах заключенных освобождают на время пандемии. В условиях обычной гражданской жизни у них больше шансов сохранить свое здоровье и жизнь.
Тысячи заключенных освобождены из-за пандемии коронавируса в США, Германии, Ирландии, Индии, Израиле, Судане, Иордании, Канаде, Афганистане, Египте. В Бахрейне в связи с пандемией амнистировано даже около 300 политзаключенных. В жестком теократическом Иране временно выпущены из тюрем 85 тысяч человек, причем половина из них, как утверждают власти, – политические. 10 тысяч освобожденных позже и вовсе были амнистированы. Планируется освобождение части заключенных в Великобритании, Австралии, Судане, Эфиопии, Аргентине и Колумбии. Заключенных в разных странах освобождают на разных условиях: кого временно под надзор властей, кому уменьшают срок наказания или заменяют его более мягким, кому одевают на ногу электронный браслет, но главное – они не сидят в камерах, где неизбежно перезаражали бы друг друга.
В России – тишина. Некоторые правозащитные организации призвали к широкой амнистии или временному освобождению зэков, но власть их не услышала. И не услышит, потому что судьба даже обычных граждан эту власть волнует мало, а уж о заключенных и говорить нечего. Наследников строителей ГУЛАГа ничуть не беспокоит, что заключенные приговорены на некоторый срок к лишению свободы, а не к смертной казни через заражение коронавирусной инфекцией.
- Численность инфицированных коронавирусом превысила 1 млн человек
- ВОЗ: смертность от COVID-19 – 5 %
- Китай скрыл реальные масштабы эпидемии коронавируса
Александр Подрабинек для Belsat.eu
Читайте другие тексты автора в рубрике «Мнения»
Редакция может не разделять мнение автора.
