Второй фронт. В Казахстане охотятся не только за коронавирусом, но и за ведьмами
3 апреля Управление Верховного комиссара по правам человека ООН распространило заявление: «Мы призываем государства выпустить из тюрем людей, которых посадили без веских юридических оснований, включая политзаключенных и тех, кто арестован за критические высказывания». Этот призыв к государствам в период пандемии проявить предусмотрительность и гуманность в Казахстане поняли с точностью до наоборот и открыли «сезон охоты» на политических и гражданских активистов. В стране начался новый виток задержаний и арестов.
Для понимания ситуации сразу поясню, что полномочия действующего президента Касым-Жомарта Токаева ограничены. Формально силовые органы ему подчинены, но в реальности они находятся под контролем надпрезидентского Совета безопасности, который возглавляет Нурсултан Назарбаев, ушедший в отставку с поста главы государства и передавший бразды правления Токаеву 19 марта 2019 года.
14 апреля административный суд города Шымкент санкционировал арест на 35 суток известного активиста и автомобильного блогера Руслана Жанпеисова: якобы он нарушил режим чрезвычайного положения. По мнению суда, тот въехал в город без разрешения и провоцировал нарушение правопорядка: «ведя видеозапись и транслируя её в соцсети, препятствовал работе полицейских». Несколько лет в социальных сетях и на YouTube-канале Жанпеисов борется против незаконных действий дорожных полицейских.
17 апреля в Алма-Ате стартовали судебные слушания по делу гражданской активистки Данаи Калиевой. Ей инкриминируют «оскорбление представителя власти». 22 февраля, когда в нескольких казахстанских городах прошли митинги, полицейские стали задерживать подругу Данаи, и она обругала их. Это деяние предусматривает наказание от штрафа в 160 МРП (примерно $1000) до 40 суток ареста.
«Заведомо ложная информация» – повод для наручников
В прошлую пятницу начался отлов более крупной «дичи». Полиция задержала в Алма-Ате Альнура Ильяшева, одного из самых деятельных казахстанских активистов.
Он стал широко известен в конце 2018 года, когда подал судебный иск на алма-атинский городской акимат (мэрию – прим. belsat.eu) за бездействие в сфере экологической безопасности. Ильяшев обвинил администрацию мегаполиса в невыполнении программы по снижению загрязнения атмосферы. Непреходящая пелена смога – проблема номер один в крупнейшем городе Казахстана уже несколько десятилетий. Суд отклонил иск Альнура, но этот процесс дал толчок массовому движению горожан за чистый воздух. 30 июня 2019 года Ильяшев добился проведения в Алма-Ате первого за 11 лет санкционированного митинга: он подал 36 заявок в акимат, пока, наконец, последняя не была удовлетворена.
Осенью прошлого года активист сам предстал ответчиком в суде вместе со своими единомышленниками Санавар Закировой и Маратом Турымбетовым. Представители правящей партии «Нур Отан» в исковом заявлении утверждали: активисты распространяют недостоверную информацию о том, что партия власти препятствует в регистрации новой партии – «Правое дело». Суд обязал ответчиков опубликовать опровержение и выплатить каждому из четверых истцов по 1,5 миллиона тенге (по курсу конца прошлого года – около $4000).
На сей раз полиция объяснила задержание Ильяшева тем, что якобы он не только не исполнил решение суда, но и продолжает «распространение заведомо ложной информации в условиях чрезвычайного положения». А это, согласно п. 2 ч. 4 ст. 274 казахстанского уголовного кодекса, чревато наказанием вплоть до лишения свободы от 3 до 7 лет. Впрочем, какая именно это была информация, силовики не конкретизировали.
Я просмотрел ленту Ильяшева в фейсбуке за последний месяц и никакой такой информации, то есть конкретных фактов, не обнаружил. За исключением троллинга (иначе говоря, оценочных суждений) по адресу Назарбаева и партии «Нур Отан», которую он возглавляет. 18 апреля суд определил Ильяшеву меру пресечения – два месяца содержания под стражей в изоляторе временного содержания. Примечательно, что в понедельник секретарь партии Арман Кырыкбаев заявил, что «Нур Отан» не предъявлял Ильяшеву никаких новых претензий. И тем самым дал понять, что инициатива задержания активиста исходила не из партийных рядов.
В сеть попала «большая рыба»
В тот же день в Караганде поймали совсем уже «большую рыбу» – Армана Шураева. Обвиняли его в том же, в чём и Ильяшева: «распространение заведомо ложной информации в условиях ЧП».
Ни к активистам, ни к оппозиционерам Шураева никак не отнесёшь. В 2005 году он возглавлял пресс-службу предвыборного штаба кандидата в президенты Назарбаева. В 2006-м работал заместителем гендиректора крупнейшей провластной телерадиокорпорации «Хабар». В 2006-2007 гг. – главный инспектор социально-политического отдела администрации президента. Затем семь лет, вплоть до 2014 года, руководил популярным телеканалом КТК, который находится под контролем одного из членов семьи Назарбаева. Впоследствии отошёл от идеологической работы и до конца прошлого года был президентом федерации национальной борьбы казах куресы.
В 2019 году, после избрания Касым-Жомарта Токаева президентом Казахстана, Шураев стал членом Национального совета общественного доверия при новом главе государства, из состава которого, впрочем, вышел в марте этого года. После начала эпидемии коронавируса Шураев безвозмездно предоставил принадлежащую ему базу отдыха на 50 мест на озере Зеренда в Акмолинской области в распоряжении Минздрава.
В последние месяцы Арман Шураев в беседах с журналистами и в социальных сетях жёстко критиковал представителей верховной власти, невзирая на их должности. Одно из его интервью называлось «Казахстан приватизирован одной семьёй». Он был доставлен из Караганды в Алма-Ату и водворён в ИВС. 20 апреля следственный суд определил ему мерой пресечения подписку о невыезде. Сестра Шураева Жанар опубликовала в фейсбуке заявление брата:
«По существу предъявляемых мне обвинений поясняю следующее. Сожалею, что во время ЧП и карантина опубликовал непроверенную информацию. Обязуюсь не нарушать режим ЧП и карантина и не публиковать непроверенные материалы. С уважением Арман Шураев».
21 апреля я позвонил Шураеву с просьбой об интервью, но получил отказ с извинениями: он дал подписку о неразглашении. Как и в случае с Ильяшевым, вопрос, какая конкретно информация оказалась «заведомо ложной» и вызвала громы на дальних мирах, пока остаётся без ответа.
«Партия ястребов победила»
20 апреля тучи сгустились и над крупным бизнесменом, авторитетным общественным деятелем, просветителем и последовательным критиком правительства Маргуланом Сейсембаем.
Он также является популярным блогером: число его подписчиков в Instagram – 227 тысяч, в Telegram – 44 тысячи, в Facebook – 56 тысяч, на YouTube-канале Margulan Seissembai – 131 тысяча. Как и Шураев, Сейсембай оказывает большую гуманитарную помощь пострадавшим от эпидемии. Он передал свой частный особняк площадью 300 квадратных метров для десятка врачей, которые лечат заражённых. Его благотворительный фонд «Ниет» ежемесячно собирает продуктовые посылки для малоимущих на сумму 10 миллионов тенге (ориентировочно $23000).
В понедельник в своих аккаунтах Сейсембай опубликовал тревожный пост, начинавшийся словами: «Похоже, за мной пришли». Он рассказал, что за его домам следят неизвестные люди и постоянно дежурят несколько машин, в том числе без номеров. И позже выложил фото и видео в доказательство слежки.
По словам Маргулана, его «пасут» в связи с досудебным расследованием в отношении компании «Алель Агро», владеющей птицефабриками и производящей четверть куриного мяса и яиц в стране. Сам бизнесмен основал эту компанию в 1990-х и сейчас является её акционером через фонд прямых инвестиций Asadel Partners PEF, где занимает позицию управляющего партнёра. 21 апреля Маргулан Сейсембай дал мне интервью в формате видеоконференции. Я спросил его:
– Задержания и аресты активистов – это вещи одного порядка или случайный набор событий?
– Однозначно, это вещи одного порядка, – ответил он. – И я думаю, в Астане происходят какие-то бурления. В данном случае, полагаю, «партия ястребов» победила. И пошла политика ужесточения. На мой взгляд, этому есть две причины. Первая может быть связана с перестановками во властных структурах.
– Что конкретно вы имеете в виду?
– Не исключаю вариант, что идёт борьба за отстранение Токаева от власти.
Маргулан Сейсембай несколько раз подчеркнул, что не утверждает это, а лишь предполагает: это его догадки, гипотезы и версии. И в них он, конечно, может ошибаться. Второе его предположение:
«Власти боятся волнений, которые могут произойти после карантина. И чтобы лидеры общественного мнения не возглавили протестное движение, их заранее купируют».
ЧП объявили одними из первых
Казахстан – одна из первых стран постсоветского пространства, которая в связи с пандемией коронавируса объявила чрезвычайное положение 16 марта и карантин в столице и Алма-Ате 19 марта. Превентивные действия Токаева и команды позволили предотвратить факельное распространение инфекции. Положение сейчас тяжёлое, но пока его не назовёшь катастрофичным. На утро 22 апреля в Казахстане зарегистрировано 2025 заражённых COVID-19, 489 выздоровевших, 19 умерших.
В заключение заметки перефразирую цитату из фильма «Тот самый Мюнхгаузен»: «Сначала намечался карантин, потом аресты. Потом решили совместить».
Вадим Борейко, Казахстан, для Belsat.eu
