«В нашей больнице парень, которого ОМОН изнасиловал дубинкой». Реаниматолог из Минска о жертвах 9–10 августа
Анестезиолог-реаниматолог минской больницы Н (имя и контакты врача в редакции – Belsat.eu) рассказала «Белсату» о жертвах милицейского насилия на условиях анонимности. Многие люди, избитые ОМОНом, останутся инвалидами. Среди жертв пыток и изнасилованный милицейской дубинкой.
С 9 по 12 августа в больнице работала анестезиолог-реаниматолог Минской больницы Н. У нее было дежурство днем и ночью. В следующие дни волна жертв не уменьшалась. По словам нашей собеседницы, в стране врачи шокированы тем, как силовики мучали людей.
«Чаще всего встречаются синяки и гематомы нижних конечностей, спины, травмы головы, в основном легкие черепно-мозговые травмы. 9 и 10 числа в основном были пациенты с контузиями, травмами глаз, которые люди получили в результате применения силовиками световых и шумовых гранат. Много повреждений ушей. Также в результате применения резиновых пуль, которые попадали в самые опасные места, у многих повреждены глаза. Я знаю один случай, когда человек потерял зрение на один глаз. Не знаю, полностью ли, навсегда ли. Пули попадали в трахею, грудь, кишечник. Пули насквозь пробивали кишечник людей. В основном такое. Но после 9-10-го начали поступать пациенты из Окрестина и Жодино».
Омоновцы избивали и даже насиловали людей
«В нашей больнице сейчас находится парень, которого изнасиловали дубинкой. Это действительно факт, который я могу подтвердить. Он на лечении у нас теперь. Это точная информация».
«Большинство пациентов, которые находятся в нашей больнице, пойдут на поправку. Но многие станут инвалидами в результате взрывов и пулевых ранений. Это в основном участники протеста 9-10 числа. У пострадавших также есть психологические травмы. Они закрываются в себе, пытаясь пошутить. Но врачи видят, как им неприятно вспоминать те события, они хотят как можно скорее забыть об этом».
Силовиков среди пострадавших врачи не видели
«Они лечатся в своей больнице. В обычные больницы они не попадают. Насколько мне известно, экстренной помощи и немедленных звонков к силовикам не было. Знаю, что некоторые журналисты хотели взять интервью у раненых силовиков, стучались в милицейские больницы, но не получили ответа и обращались к нам за помощью. Но у нас нет информации по этому поводу, мы не знаем, сколько силовиков пострадали. Возможно, среди силовиков вообще нет жертв».
Ощущение, что идет война
«Медицинское сообщество в нашей стране взбудоражено. Возникают и конфликты с руководством, которое против того, что мы выражаем свою гражданскую позицию. Но все мои коллеги не могут оставаться равнодушными, когда привозят таких людей. Просто слезы наворачиваются. Большинство из нас в эти дни не могли ни спать, ни есть, сильно переживали. Наша гражданская позиция решительная – мы не будем молчать, как нас просит руководство, мы будем выходить на митинги вопреки начальству. Я, например, не видела ужасных травм, как на войне. Но все равно есть еще много тяжелых случаев, как физических, так и психических. И когда ты это видишь и понимаешь, что ни за что человек останется искалеченным психически или физически, то такого быть не может. Очень грустно лечить таких людей».
Обычно предусматривается, что когда человек поступает с травмами или говорит о насилии, сотрудники правоохранительных органов должны отреагировать на это и инициировать расследование даже без заявлений и обращений. За последние недели сотни искалеченных людей были госпитализированы, и даже есть изнасилованные. Вы видели, чтобы следователи работали с такими людьми?
«Действительно, есть такое, что следователи должны проверять такие случаи. И обычно они приходят довольно быстро. По крайней мере, так было раньше. Но сейчас я не видела следователей. Приходила только одна девушка, которая разговаривала с потерпевшей, в другом случае также приходил оперативник, но в результате оказалось, что он приходил только, чтобы забрать его вещи, а с пациентом не разговаривал. Обычно они более активны в других случаях. Когда что-то случается с нашими пациентами, они быстро появляются, разговаривают с врачами, разговаривают с пациентами, интересуются. Но на этот раз я ни с кем не разговаривала. Никто этим не интересуется».
По сообщению МВД, во время акций протеста после президентских выборов в Беларуси силовики задержали около 7000 человек. Многие заявляют об избиениях и пытках. Есть и погибшие, но официального расследования смерти участников протеста силовики не начинают.
- 10 августа в Минске погиб 34-летний Александр Тарайковский, который, по данным видеоматериалов, был застрелен на месте. В МВД официально заявили, что в его руках взорвался неизвестный объект.
- В Гомеле 11 августа умер 25-летний Александр Вихор, задержанный 9 августа.
- 16 августа погиб 19-летний Артем Паруков на Партизанском проспекте. Официально его сбила машина.
- 19 августа в военном госпитале Минска умер 43-летний Геннадий Шутов. Он был ранен в голову 11 августа в районе московской администрации Бреста во время протестов.
- В Волковыске обнаружено тело 29-летнего Константина Шишмакова, который отказался подписывать итоговый протокол в составе участковой комиссии. С ним попрощались 20 августа, родственники отказались комментировать смерть журналистам.
