«Скажите спасибо, что сына вернули целым и живым». Семью задержанного подростка признали социально опасной
14-летний Роман Белохвостов вечером 12 августа проводил время с друзьями. Рядом была женская цепь солидарности. Начались задержания. Возле Романа остановилась «газель» белого цвета, из нее выбежали четверо в черной одежде и масках, схватили парня и затолкали в машину. Как позже рассказал подросток, по дороге к отделению милиции его били по голове, выламывали пальцы, обзывали и угрожали, что отвезут в лес и больше его никто не найдет. Через три месяца семью Романа поставили на учет как социально опасную. Парень до сих пор боится белых «газелей» и оставаться один.
«Не думал, что задержат. Я же ничего не сделал»
О задержании и о том, что происходило потом, Роман с матерью Ольгой Белохвостовой решили рассказать только сейчас. В течение трех месяцев женщина боялась, что если озвучит все в СМИ, на них станут давить еще больше. Но 17 ноября специальная комиссия постановила, что дети Ольги – в социально опасном положении. Это стало чертой, после которой женщина больше не может молчать, несмотря на страх.
Роман вспоминает, что в тот день, 12 августа, вместе с друзьями гулял в Молодежном парке в Бобруйске. Туда начали съезжаться автозаки, и подростки решили уйти. Пошли к торговому центру «Карусель», сидели там на скамейке. Видели, как собираются женщины с цветами. Через полчаса приехали силовики, начались задержания.
– Возле меня остановилась белая «газель». Я сидел на скамейке и не собирался убегать, я не думал, что будут задерживать меня – я ничего не сделал, – отмечает парень. – Но вдруг открылась дверь, выбежали четверо в черном и масках и бросились ко мне с криком: «Быстро в автобус!»
Роман пытался объяснить, что он несовершеннолетний, но его насильно подняли со скамейки и забросили в автомобиль.
«Милиционер схватил за пальцы и начал их выламывать»
В салоне Роман оказался один в сопровождении шестерых милиционеров в масках и балаклавах, двое из них были в шлемах.
– Я боюсь людей в масках, если не вижу их лиц, так всегда было, – отмечает парень. – У меня началась паника.
Вдруг автомобиль остановился, зашел еще один милиционер в балаклаве, сел напротив. Потом начал лазить по карманам парня: достал телефон, билеты на троллейбус и 5 белорусских рублей. Роман говорит, что деньги милиционер положил себе в карман и так и не вернул.
– Какой стыд: взрослый мужик ворует у подростка несчастные пять рублей, – говорит Роман об этом случае.
Милиционер требовал от Романа разблокировать телефон. Парень отказывался.
– Это его очень злило. Он так ругался, некоторые слова я слышал впервые, – вспоминает подросток. – У меня в качестве пароля – отпечаток пальца. Увидев это, милиционер схватил меня за пальцы и начал их выламывать. У меня там была довольно свежая травма, только-только швы сняты, еще все полностью не зажило, и из-за того, что этот сотрудник сильно выкручивал пальцы, пошла кровь.
«Говорил, что меня бросят в подвал убьют, никто за мной не придет»
Затем милиционер начал бить Романа ладонями по голове.
– Он кричал: «Животное, что ты здесь ходишь?! Как там у вас сейчас модно, «Жыве Беларусь»? – эмоционально рассказывает подросток. – Стянул с моей руки белую ленту (а это была просто резинка для волос, у меня была длинная челка), разорвал ее, потом толкнул меня вперед. Там второй поднялся, дал мне пинка и толкнул обратно. Тогда этот, что выламывал мне пальцы, схватил за волосы, обзывал пи…м, таскал из стороны в сторону, я ударился головой о какой-то выступ в машине. Говорил, что меня бросят в подвал, убьют, никто за мной не придет и не будет искать.
Романа спрашивали, сколько ему заплатили за участие в митинге. Говорили о тех найденных у него пяти рублях, что вот это, видимо, и есть оплата.
Подростка привезли во внутренний дворик здания УВД Бобруйского горисполкома. Положили лицом на асфальт, обыскали. Потом повели в отдел дел несовершеннолетних. По словам Романа, инспекторы угрожали ему и его семье. Найдя фамилию парня в базе, выяснили, что его мать, хотя и живет в Беларуси, – гражданка Российской Федерации.
Подростку начали угрожать, что маму депортируют, а его с 8-летней сестрой отправят в детский дом. Отцу, который работает дальнобойщиком в российской фирме, и старшую сестру – юриста по образованию, угрожали лишить работы.
– И снова обзывали, говорили: «Зачем ты покрасил волосы, как пи..р?» – вспоминает Роман.
«Приезжайте, забирайте вашего оппозиционера»
Парень говорил, что без мамы не будет ничего говорить и подписывать, просил позвонить. Инспекторы медлили. Одна из них говорила: «Если я захочу, твоя мама вообще сюда не зайдет». Но в конце концов мать вызвали.
– Когда мама пришла, я сразу ей рассказал, что со мной делали, но одна из инспекторов сказала, что все это неправда, я придумал, другие ей поддакнули и пригрозили, что сейчас составят протокол за клевету, – говорит Роман.
Подросток был в таком шоке, что не помнит, как доехал домой.
Мать Романа, бобруйчанка Ольга Белохвостова, также с ужасом вспоминает тот день, который стал началом кошмара в жизни ее семьи. Около 17:40 12 августа женщине позвонили с незнакомого номера и сказали: «Приезжайте, забирайте вашего оппозиционера».
Здание УВД, куда Ольга приехала за сыном, было оцеплено, к ней подошел человек с оружием.
Женщина приехала со старшей дочерью – юристом, но девушку не пустили. От инспекторов по делам несовершеннолетних Ольга узнала, что сына задержали на пикете солидарности, у него нашли лист бумаги с нарисованной на нем красной полосой.
Ольге дали подписать какой-то протокол: в тот момент она готова была подписать что угодно, лишь бы ее с сыном отпустили. Им разрешили идти, но на этом преследование семьи не закончилось. 3 сентября Романа поставили на учет в инспекции по делам несовершеннолетних. На Ольгу составили протокол по статье 9.4 КоАП РБ – «Невыполнение обязанностей по воспитанию детей».
Мать плачет каждый день, не может справиться с обидой
Женщину вызвали в миграционную службу, начали проверку относительно «целесообразности пребывания» в Беларуси. Но через некоторое время бобруйчанка получила письмо, подписанное заместителем начальника УВД Бобруйского горисполкома Андреем Малаховым, с разрешением жить в Беларуси по ее адресу.
Ольга говорит, что этот документ вызвал удивление даже в Следственном комитете, где ее позже опрашивали. Женщина все же написала заявление в прокуратуру о превышении милиционерами своих полномочий в отношении ее сына. Прокуратура направила заявление в Следственный комитет. 13 ноября Ольга получила уведомление об отказе в возбуждении уголовного дела, так как Следственный комитет во время проверки не нашел «в действиях работников ОВД преступления, предусмотренного ст. 426 УК РБ («превышение служебных полномочий»)».
Женщина смирилась и с учетом, и со статьей 9.4, думала, что на этом неприятности закончатся. Семья не знала, что в школе, где учится Роман, идет исследование на предмет возможной постановки Белохвостовых на учет как семьи в социально опасном положении (СОП). Позже Ольга узнала, что во время первого такого исследования не нашли причин для СОП. Но прокуратура указала на ту же статью 9.4 КоАП и приказала провести исследование снова.
17 ноября, в день рождения младшей сестры Романа, 8-летней Софии, семья узнала, что их поставили на учет СОП на три месяца. После этой новости Ольга плачет каждый день, не может справиться с обидой. Она не понимает, за что на ее семью так давят.
«Лучше бы он у вас с пивом там сидел»
– Что сделал мой сын? Какое преступление? У нас уже запрещено рисовать на бумаге красную полосу? – эмоционально спрашивает мать Романа. – Я эти вопросы задавала в милиции, а в ответ услышала, что «лучше бы он у вас с пивом там сидел». И это мне сказал милиционер! Для них подросток-алкоголик – это менее страшно, чем, как они сами сказали, оппозиционер.
Ольга задавала те же вопросы и в инспекции по делам несовершеннолетних, когда Романа ставили на учет.
– На это мне сказали: «Мама, скажите спасибо, что вам его вернули целым и живым». О чем мне с ними еще разговаривать после этих слов? – женщина не может сдержать слез.
Мать подростка убеждена: давление на семью и статус СОП – это месть за жалобу на милицию в прокуратуру. Вся ситуация очень болезненная и уничижительная: женщина считала и считает себя хорошей матерью. Пока муж тяжело работает, она, хоть и сама ходит на работу, все остальное время посвящает детям, старается дать им все.
Семья Белохвостовых многодетная: есть две дочери и сын. Старшая дочь получила хорошее юридическое образование, училась на платной основе в Минске. Сейчас там живет и работает. Младшая София занимается бальными танцами и всегда привозит с республиканских турниров золотые и серебряные медали. Роман сейчас учится в 9-м классе, а потом собирается поступать в железнодорожный колледж в Минске или Гомеле.
При этом пресловутую поддержку для многодетных со стороны государства семья не слишком и почувствовала.
– Все, что у нас есть, что есть у моих детей, мы с мужем заработали сами, – отмечает Ольга.
«Боюсь, что меня снова заберут и повезут убивать»
Сейчас в течение трех месяцев семья Белохвостовых будет на особом контроле у школы и «других заинтересованных органов». Потом снова созовут комиссию, которая решит, можно ли снять статус СОП.
Ольга говорит, что у Романа до сих пор наблюдаются проявления психологической травмы, она собирается вести сына к психологу.
– Рома боится оставаться дома вечером один, повсюду ездит со мной, – отмечает бобруйчанка. – Когда видит на улице милиционера – хотя и выше меня ростом, прижимается ко мне, словно ищет защиты.
Об этом открыто говорит и Роман: если он сам дома, то боится, что за ним приедут. По городу он тоже старается ходить с друзьями или мамой: «Если они заберут меня и повезут убивать, чтобы кто-то все видел и мог рассказать».
Подростка очень пугают белые «газели», особенно та самая. Увидев этот автомобиль через несколько дней после задержания, Роман почувствовал судороги и чуть не потерял сознание.
– Я никогда не думал, что меня так схватят ни за что в городе, и что это сделают не какие-то бандиты, а милиция – люди, которые должны нас защищать. От этого – ощущение бессилия, беззакония, что ты здесь никто и никак не можешь себя защитить, – Роман едва сдерживает слезы.
«Никогда не прощу им того, что они делали с моим сыном»
Роман просит подчеркнуть: переживать ситуацию ему помогают друзья, одноклассники и учителя, которые на его стороне.
Ольга Белохвостова собирается обжаловать статус СОП. Муж, работающий в России, предлагал им всем уехать. Но женщина не собирается убегать и будет до конца бороться за себя и свою семью.
– Я никогда им не прощу того, что они делали с моим Ромой, что выламывали ему пальцы, били. Кто они после такого издевательства над ребенком? Люди ли? – снова со слезами спрашивает Ольга. – Я никуда не собираюсь убегать. Здесь мой дом. И здесь я буду бороться за свои права и права своей семьи.
НА/МВ, «Белсат»
