«Россия ждет от Беларуси конкретных уступок». Эксперт о переговорах Путина и Лукашенко

Старший научный сотрудник Центра восточных исследований Камиль Клысиньский считает, что модель белорусско-российских отношений «газ в обмен на поцелуи» уже не работает.

Сергей Пелеса: Лукашенко едет в Россию встречаться с Путиным. Это значит, что они договорились по нефти, газу и других проблемах или не значит?

Камиль Клысиньский: Пока у нас нет таких предпосылок, чтобы так оценивать переговоры между Россией и Беларусью. Действительно, эти переговоры идут, но они не ведут ни к каким-то окончательным результатам. Встречались премьеры обеих стран – Кобяков и Медведев, – но так и не договорились. Государства остаются на своих позициях. Видно, что Россия прежде всего не заинтересована в том, чтобы поддерживать Беларусь на предыдущих условиях. А белорусская сторона все еще ждет и питает иллюзии, что Россия будет играть по прежним правилам – газ в обмен на поцелуи. Но это уже не работает.

Складывается впечатление, что Лукашенко с помощью силовиков организовал такую информационную компанию: разогнал протесты и посадил «боевиков», чтобы показать Путину, что контролирует ситуацию: мол бандеровцев нет, фашистов нет – давайте решать экономические проблемы. Это сработает?

Думаю, что этого мало для Путина и Кремля. Это уже не первые переговоры, и Россия ожидает чего-то большего, чем какие-то старые пластинки, которые запускает Лукашенко. Лагеря в Литве, Польше, финансирование со стороны западных спецслужб уже знаем. Это было и теперь уже никого не волнует. Возможно, это влияет на некоторых граждан Беларуси, но по настроениям в обществе видно, что если люди и боятся выйти на улицу, так как власти настроены жестко, это не меняет взглядов и не возвращает доверие к власти. А для наблюдателей на Западе и в Кремле это тем более смешно, эти обвинения и заговоры, которые вскрываются вдруг в Беларуси и в соседних странах. Это идет не в ту сторону, в которую должно. Россия ждет конкретных уступок, а не сигналов и демонстраций со стороны Лукашенко.

Какие это уступки? Военная база? Или может более глубокое участие в политической интеграции с Россией, как того хочет Путин?

И первое, и второе. В общих чертах ожидает, что лояльность Лукашенко вырастет. При этом – резко, так как она не является с точки зрения Москвы недостаточной.

Лукашенко слишком тонко или слишком хитро играет и пытается занимать слишком взвешенную для России позицию по Украине. Насчет авиабазы под Бобруйском – это существенный символ полного контроля над Беларусью.

Если эта база появится в Беларуси, всем будет понятно, что – сгущая краски – Лукашенко сдался.

А если этот вопрос будет затягиваться, всем будет понятно – думаю, так думает сам Лукашенко – что он так или иначе все еще независим от России и имеет свое пространство для маневра. Поэтому этот вопрос также довольно болезненный и сложный для обеих сторон.

На что Лукашенко рассчитывает, фактически играя на грани фола? Или он еще рассчитывает на финансовую поддержку со стороны Запада?

Поведение силовых структур, так называемых органов правопорядка, 25 марта, в первую очередь в Минске, показывает, что белорусские власти все-таки еще рассчитывают на поддержку со стороны Запада, потому что, со своей точки зрения, они действовали тонко и по-европейски, как пытался нас убеждать пресс-секретарь белорусского МИДа 26 марта, если я хорошо помню.

Задержали много людей, сотни, некоторых били. Конечно, не было брутальных избиений но действительно ли это то, что в Европе могут воспринять как мягкое задержание?

Этого слишком мало, чтобы ввести санкции, по моему мнению: это еще не то, что было в 2010-м. Пока политзаключенных в Беларуси еще нет. Подчеркиваю, что пока. Это такая красная черта, существенная для диалога с Евросоюзом.

Как я уже сказал, слишком мало для санкций, но слишком много для того, чтобы говорить, что ничего не произошло. И на самом деле, ЕС весьма скептически на это смотрит и будет делать выводы – например, решая вопрос по поддержке в МВФ белорусского запроса по кредиту.

24 марта пресс-служба американского посольства в Минске заявила, что Лукашенко пригласили на празднование столетия присоединения США к I мировой войне. Было бы ему полезно, в ожидании кредита от МВФ, поехать?

На данный момент это может слишком рискованно и слишком смело, потому что там Лукашенко мог бы нарваться на различные болезненные вопросы о внутренней политике, репрессии, нарваться на критику со стороны американских СМИ, НПО, некоторых американских политиков – МакКейна, например, который сделал такое резкое заявление. Это слишком неудобно и рискованно. Я бы на его месте туда бы не ездил – если просто попытаться посмотреть с его точки зрения.

Да, особенно спустя три дня после встречи с Путиным. Чем может закончиться встреча с президентом России?

В нашем Центре идет дискуссия на этот счет, и не все согласны друг с другом. Я придерживаюсь скептической точки зрения, что эта встреча закончится таким дипломатическим заявлением, ничего не меняющим, а мы никаких подробностей о ней не узнаем.

Беседа Сергея Пелесы с Камилем Клысиньским состоялась в студии программы «ПраСвет» 31 марта.

Смотрите выпуск полностью