Сегодня, 4 августа, выходит финальный эпизод ютьюб-проекта «Бывший сын. Солидарные чтения». Больше тридцати артистов, журналистов и писателей из Беларуси, России и Украины читают роман Саши Филипенко «Бывший сын». Минчанин Филипенко вместе с продюсером Александрой Филиппенко задумали этот проект во время выборов президента Беларуси как знак поддержки белорусам, которые пытаются отстоять свое право на свободу выбора и свободу слова. Белорусско-российский писатель Саша Филипенко рассказал Vot-tak.tv, почему прекрасная Беларусь будущего неизбежна и почему народ, как герой его романа «Бывший сын», выходит из комы именно сейчас.
— Солидарность — кажется, одно из важных слов года. В разных городах и даже странах проходят акции солидарности с Хабаровском. Люди выходят в пикеты солидарности с политзаключенными, с жертвами домашнего насилия, с журналистами. Ваш проект называется «Солидарные чтения». В данном случае, это солидарность кого с кем?
— Я вспомнил свои ощущения в 2010 году. Когда люди в Минске выходили на площадь, у них не было стремления устроить революцию, разнести Дом правительства. Когда ты живешь в оруэловском мире с постоянной пропагандой, которая каждый день мусолит, что трава зеленеет и надои молока увеличиваются, то наступает момент, когда тебе кажется, что ты такой один, кто в это не верит. И тебе нужно увидеть, что ты не один, что есть люди, которые разделяют твои взгляды.
Я помню, как для меня было важно, чтобы кто-то проявил с нами солидарность. Думаешь: есть эти пять тысяч человек, которые вышли, а остальным пофигу. Мы цеплялись за любую поддержку. За поддержку прохожего на улице, который улыбается, за мнение авторитетного для нас человека.
Мне важно было сделать «Солидарные чтения», чтобы белорусы увидели, что много известных людей их поддерживают. И говорят: да, вы имеете право на свободные выборы. Вы имеете право на то, чтобы высказывать свое мнение. У вас есть право не голосовать за Александра Лукашенко, который 26 лет подряд у власти. Даже если вы голосовали за него три раза, у вас есть право на четвертый раз сказать «нет». Вы имеете право выйти на улицы Минска, и вас не должны вязать. И да, очень плохо, что люди в штатском вас арестовывают.
Наш проект — это солидарность с каждым человеком, который считает, что в Беларуси не должно быть людей в штатском.
— Как появилась идея «Солидарных чтений»?
— Кажется, она просто висела в воздухе. Как-то вечером мы с Сашей Филиппенко — дочерью Александра Георгиевича Филиппенко, моей тезкой, но через два «п», с которой мы делаем разные театральные проекты, — заговорили о «Бывшем сыне». И поняли, что книжка по-прежнему актуальна. Я даже не помню, кто из нас предложил организовать чтения. Сначала я не верил, что к нам присоединится такое большое количество прекрасных людей. Но Саша говорила: «Давай попробуем». И на следующий день у нас был огромный список прекрасных людей, которые сказали: «Да, круто! Это нужно обязательно делать».
— Как вы составляли список?
— Для меня было важно, чтобы участвовали белорусы. Чтобы были люди, которые разделяют наши взгляды на жизнь, наши принципы. Мы хотели, чтобы участвовали наши друзья из России, Украины. Мы очень рады, что почти все согласились. У кого-то не получилось по техническим причинам. Отказались только несколько человек из Беларуси, которые опасались каких-то последствий.
— Каких последствий?
— Не знаю. Может, боятся потерять работу. Я не буду говорить ни их профессии, ни имена. Но грустно, что в 2020 году люди боятся читать книжку. И я рад каждому человеку, который принял участие: и известным журналистам Леониду Парфенову, Андрею Лошаку, Евгению Киселеву, и моему любимому театральному режиссеру Дмитрию Крымову, и Андрусю Такиндангу, с которым мы в школе учились. Когда согласилась Людмила Улицкая, мне было очень лестно — авторы не очень любят читать других авторов. Всем, кто согласился, я очень благодарен.
— Я удивилась, когда не увидела среди чтецов Дмитрия Навошу.
— Мы приятельствуем. В Минске встречаемся, когда одновременно там бываем. Я тоже хотел, чтобы он принял участие. Навоша не отказался, просто это не его формат. Ему не совсем органично читать текст на камеру. Зато Дима нам очень помог информационно.
— В проекте участвует Антон Севидов (Tesla Boy). Он тоже родом из Минска. Вы давно знакомы?
— Да, он из Минска. Более того, мы жили практически в одном дворе! Но познакомились только в Москве, лет семь назад. Тогда и узнали, что были соседями. Получается, Антон был соседом главного героя книжки.
— Насколько сложно было координировать этот проект?
— Я до конца не верил, что это можно сделать. Большая заслуга Саши в организации и продюсировании. Мы не потратили ни копейки. Все участвовали из солидарности, бесплатно. Я рад, что у нас получилось. Мы видим сейчас, что 60% наших зрителей — белорусы. Мы сделали ровно то, что хотели сделать. Белорусам — продемонстрировать солидарность. А людям, которые, не знали и не понимали про Беларусь, — объяснить, что там происходит и почему. Теперь мы получаем невероятно хорошие и важные комментарии. После работы на «Дожде» я привык, что много хейтят в соцсетях. Я даже спросил Сашу: «Мы сами что ли пишем комментарии? Они такие хорошие, что невозможно в это поверить». У меня профдеформация из-за работы на телеке, я такого не ожидал. Есть новый всплеск интереса к книжке, ее опять читают. В инстаграме видел посты, что книга-то про Беларусь, но очень похоже на то, что происходит в России.
— В репрессивных методах российский режим буквально перенимает белорусский опыт.
— Да. Но я надеюсь, что сейчас в Беларуси начнутся прекрасные изменения, и Россия последует хорошему примеру, а не только плохим.
— Вы верите в перемены к лучшему?
— Мне кажется, это вопрос не веры, а неизбежности. Может, не изменится все сейчас во время выборов или сразу после, но механизм запущен. Власти пытаются общаться путем запугивания и унылой пропаганды по телевидению. Но их никто не смотрит. Люди, особенно молодое поколение, уже в ютьюбе.
Совершенно очевидно, что режим Лукашенко просто не соответствуют времени. Сложно ездить по автостраде на гужевой повозке или летать в другие страны на воздушном шаре. Люди придумали электромобили, самолеты. Космические корабли садятся на платформу в океане. Изменения — уже неизбежность.
Конечно, это не отменяет того, что этот режим может продлиться еще десять лет. Я могу ошибаться — я не прогнозист, я фиксирую время. Но по моим ощущения, то, что я сейчас наблюдаю и фиксирую, — это смена эпох.
— «Бывший сын» вышел в 2014 году. С тех пор прошло несколько волн эмиграции и из Беларуси, и из России. Вы себя по-прежнему ощущаете «бывшим сыном» своей страны?
— Это сложный вопрос, на который можно отвечать часами. С одной стороны, я чувствую, как отрываются корни. Я пилигрим. В последний год, до коронавируса, я больше времени провел в Швейцарии, Франции и Германии, чем в России, из-за того что мои книги издавали в этих странах. Но я больше времени провожу в Беларуси, чем в России. Сейчас я застрял в России из-за коронавируса и проектов, которые откладывались. А так в среднем четыре раза в год я приезжаю в Минск и провожу по несколько недель или месяцев.
У меня есть большое желание путешествовать и дальше смотреть на мир. До пандемии я по два-три месяца жил в разных странах. Это ценный опыт для писателя. К тому же книжка, которую я сейчас пишу, тоже предполагает большое количество поездок. По архивным документам я восстанавливаю путь моего героя из Турции через Сербию и Болгарию до Франции. Мой сын учится в школе в Петербурге, и ему там нравится. В Москве у меня выходят спектакли. Сложно поверить, что их поставят в Беларуси. И экранизация вряд ли случится на «Беларусьфильме».
Но с другой стороны, если говорить о том, где мой дом, то он совершенно точно он остался в Минске. Когда засыпаю, часто представляю себя там. Сейчас я в длинном путешествии, которое началось в 2003 году. И я представляю, что когда-то вернусь в Минск. Я не представляю, что вернусь не в Минск.
— Как вам кажется, почему белорусы, как герой вашего романа «Бывший сын», выходят из комы именно сейчас?
— С 2010 года выросло еще одно поколение, которое не хочет жить в вечном Советском Союзе. Я недавно смеялся, когда фейсбук показал в мемориз, что семь лет назад я написал пост, что Лукашенко у власти 19 лет. Невозможно поверить, что уже семь лет назад он был у власти не пойми сколько!
Мир вокруг меняется, а власть — нет. В этом и затык режима. Всю жизнь методы, которым он пользовался, работали. А тут вдруг прежние механизмы перестали работать. Люди вдруг выходят на улицы. Была поддержка в регионах, а теперь — нет. Блогеры какие-то в ютьюбе — у них даже технику изымают, а они на следующий день опять тут как тут. Непослушные все стали!
К тому же во время эпидемии коронавируса белорусы увидели, что власть к ним совершенно наплевательски относится. Они не хотят переворачивать и жечь машины, разносить дома, бить витрины. Они хотят, чтобы перемены произошли мирно. Я убежден, что определенный порог пройден. Люди не хотят больше смотреть телеканал «Беларусь 1», а хотят свободы.
— Но реакцией Лукашенко, наоборот, может быть закручивание гаек?
— Я вполне допускаю, что после выборов может быть закручивание гаек, но это все равно не изменит конечного результата. Агонию можно продлить на год, на два, но исторического финала этого не изменит. Я разговариваю с друзьями в Минске и задаю им ровно те вопросы, которые вы мне сейчас задаете. У всех есть ощущение, что пути назад нет.
Это не вопрос 9 августа. Власти могут нарисовать нужные им результаты, но никто не знает, как общество отреагирует. Вопрос заключается лишь в том, когда это закончится: в основное время, дополнительное или будет серия пенальти.
— Вы сами голосовать будете?
— Да. Я планировал в это время в Минске быть, но у меня большой проект переносился, и в Минск я теперь смогу приехать только после выборов. Поэтому буду голосовать в Санкт-Петербурге. Я, конечно, мало верю в голосования в посольствах, но надо это сделать. Я зарегистрировался в «Голосе» — программе штаба Тихановской, в которой ты сообщаешь, как голосуешь.
— За кого отдадите свой голос?
— Я собирался голосовать «против всех», но мое мнение изменилось. Сейчас проголосовать «против всех» — значит не проявить солидарность. Тихановская обещает новые выборы, мне хочется ей верить, поэтому я проголосую за нее. А на новых выборах я бы хотел, чтобы была честная конкуренция, равный доступ к СМИ у всех. В стране должны случиться очень понятные перемены, которые уже на поверхности. Сейчас мы как страна просто теряем время, а не хочется его терять. Поэтому проголосую за Тихановскую, чтобы случились честные открытые выборы.
— Что вас больше всего поразило во время нынешней предвыборной кампании?
— В действиях режима, наверное, мало что удивило — власть ничего нового не предлагает: те же запугивания, люди в штатском на улицах, унылые пропагандисты. Они уже даже не вызывают отвращения — только жалость. Но приятно удивляют каждый день все люди, которые выходят, особенно в маленьких городах. Такая солидарность очень воодушевляет.
— У вас были ощущения, что настроения в обществе меняются? Или то, что происходит сейчас, стало для всех неожиданностью?
— Для меня неожиданностью стало, что выборы будут в стране и что власти решили провести их летом, а не зимой, как раньше, чтобы люди мерзли и никуда не выходили. Я уже и забыл, что у нас бывают выборы!
— Насколько сильны опасения белорусов перед Россией?
— После Крыма Россия стала «внешним врагом». Люди увидели, что Путин устроил в Украине. Мне кажется, все напугались, что и с Беларусью может случиться то же самое: придут «зеленые человечки», и сложно им будет противостоять. Безусловно, опасения в обществе были и остаются. Думаю, Александр Григорьевич понял, что для него опасность представляют ребята, которые придут и в одень день поменяют власть. Когда в Минске пару лет назад разгоняли митинги с водометами, это был сигнал не белорусской оппозиции и народу, а Кремлю — дескать, у нас не прокатят эти «оранжевые революции», не беспокойтесь. Но мне очень не нравится эта риторика с «внешним врагом». Мои друзья в России не поддерживают то, что делает Путин. Мы видим от Москвы до Хабаровска, что многие против режима.
— В интервью в 2015 году вы говорили, что в Беларуси вас не считают белорусским писателем, а в России не считают российским. Что изменилось с тех пор?
— Ничего не изменилось. Но нельзя сказать, что меня это сильно тревожит. Меня читают и в России, и в Беларуси, и в других странах. Столько переводов на разные языки, что я чувствую себя европейским писателем, меня это вполне устраивает. Не мое дело, кто и какие ярлыки на меня навешивает. Есть люди в фейсбуке, которые всегда все лучше всех знают. Он не белорусский писатель, потому что пишет по-русски. Он не российский писатель, потому что приехал из Минска. Мне это кажется таким неважным. Все равно что футболисту Александру Глебу, который на пике своей карьеры играл в лондонском «Арсенале», сказать, что он должен был играть за минское «Динамо», чтобы его считали белорусским футболистом.
Оксана Баулина / vot-tak.tv
