«Мы не услышим "пистолетов" живьем, мы опоздали на Вудсток, но мы хотели делать свое»

Анархо-диссидент и легенда гродненской панк-сцены Стас Почобут рассказывает о белорусском рывке к свободе – как это было в 90-е.

В конце 1980-х, во время политического плюрализма в советском обществе начинаются изменения. В молодежное пространство просачиваются западные «буржуазные» ценности. Вареная джинса и песни на английском захватывают молодое поколение.

Жители Гродненщины и Брестчины начинают слушать польское радио и смотреть польский телеканал «Едынка» (TVP 1). Много молодежи в то время «подсело» на иностранную «попсу», которая транслировалась на польских телерадиоволнах, но были и другие – любители групп «Metallica» и «Slayer» или «Sex Pistols», польских панк-команд «Lady pank »и« Kult», а также российской «Гражданской Обороны ». Эта публика и вливается в первые неформальные движения в Беларуси. Один из зачинателей белорусскоязычного панка Стас Почобут рассказывает о первых годах группы «Deviation», анархии, достижениях и потерях своего поколения.

1997 год. Слева направо: Саня Буйко (немного позже – вокалистка группы Contra La Contra), Стас Почобут, Саня «Саха», Александр Денисов.

– Наше поколение осмысливало себя через призму того, что мы не услышим «Пистолетов» живьем, мы опоздали на Вудсток и не успели на взбунтовавшийся май 68-го в Париже. Но несмотря на эту печаль, хотелось сделать что-то свое. Добавь к этому провинцию, до которой отчасти даже перестройка не ​​докатилась. Хотелось все изменить, но сначала дать с ноги по этой «свалке».

– Каким был гродненский панк начале 90-х?

– Очень разным. Во-первых, он не был отдельной субкультурой. Условно тех, кто принадлежал к субкультуре того времени, можно назвать неформалами. Металлисты, панки, хиппи, художники и просто нестандартные и антисоциальные личности тусовались вместе. Ходили на одни и те же концерты. Единственной панковым группой в Гродно, которую знали все, была «The Post». Они играли концерты вместе с металлистами, потому что дружили с организаторами концертов. Параллельно с этим была целая волна молодых групп, часть из которых так и не дожила до своего первого концерта.

«Deviation» начался с ареста

– В 1993 году в Большой Берестовице мы собрались втроем: я играл на гитаре, Андрей (мой брат) на басе и на барабанах был наш друг Бахтияр. За лето мы сделали программу и в ноябре сыграли первый концерт в местном клубе.

После концерта нас с братом посадили на сутки за призыв к самосуду, а барабанщику дали штраф. Причиной была песня «Милицейский террор», посвященная бывшему начальнику Берестовицкого РОВД Драчеву.

Мне было 17 лет, но несмотря на это, за нарушение законодательства меня посадили на 10 дней. И обрати внимание: это то время, когда президента еще не было и страной руководил Верховный Совет, в котором председательствовал Станислав Шушкевич (улыбается).

– Где вы репетировали, где выступали, где записывались?

– Первое место, где мы проводили репетиции, и был Берестовицкий клуб культуры. Потом снимали полдома за кинотеатром «Восток». Были «точки» в подвалах общежитий, бомбоубежищах и гаражах.

Выступали всюду, где приглашали. Пока была такая возможность, играли по клубам, но таких мест было все меньше и меньше. Начали организовывать концерты в пустых домах. Чаще акустику. Позже появился гараж и вопрос с местом концертов в Гродно был решен. Кроме того, играли по многим городам Беларуси, Польши, России.

Все альбомы, кроме последнего записывали на студии через Финика (Сергей Финский), за какую-то символическую оплату. «… очередной день под оккупацией» писал наш друг Лиля из «Ultra Pultra» непосредственно в гараже.

 

– Как на вас реагировали государство и рядовые граждане?

– В начале 90-х панк-рок был слишком малым явлением, чтобы на него непосредственно реагировало все государство.

Роль карателей на тот момент исполняли гопота и менты. И для одних и для других мы были недосягаемыми для понимания. Для них мы жили «не так» и каждый из них пытался «воспитывать» на свой лад.

Меня как-то задержали на несколько часов за порванные джинсы. Патруль сказал, что я своим видом создавал аварийную ситуацию на дорогах (смеется).

– Изменились ли с тех пор твои взгляды?

– Я – анархист. Мне кажется, что человеку не нужна карательная машина государства, чтобы существовать в обществе. Будущее в разнообразии и самоорганизации. Мне хочется верить, что через освобождение пространства нашей жизни и культуры от влияния государства мы создадим свой собственный мир, в котором будем не рабами институтов, а хозяевами собственной жизни.

Последний состав группы Deviation. Стас Почобут – вокал, Андрей «Муха» Мухин – ударные, Никита «Паровоз» Павроз – бас, Белка – гитара.

– Что можешь сказать о современных гродненских панках?

– Гродненская панк-сцена, на мой взгляд, самая сильная и разнообразная не только в Беларуси, но и на постсоветском пространстве. Есть более фольковые «Dzieciuki» и «Люди на болоте», брутальные анархисты из «I Hope You Die», «Bagna» i «Monday Suicide», экспериментальное «Ultra Pulltra», стрит-панк от «Мистер Х», олдскул от «Tlusta Lusta». Много новых интересных групп: «Dispierta», «Куски Ильича». Мне нравится гродненская сцена.

– У тебя сейчас есть проблемы с белорусским государством?

– Это у него проблемы со мной (смеется).

Артем Синевич, belsat.eu