Можно ли евреев называть «жидами»? Янка Купала называл


Отрывок из программы «Intermarium». Имена участников дискуссии можно проверить здесь. Фото на заставке old.resurs.by

Белорусы веками употребляли слово «жид», и никто на него не обижался. Что произошло?

«О, слава вам, усебеларускiя Жыды! Я веру вам, хоць чорнай граззю ўсюды плюе вам цар i раб, стары i малады», – писал в 1919 году Янка Купала. И тут его никак не назвать антисемитом.

Общей истории белорусов и евреев посвящен очередной выпуск нашей новой программы «Intermarium». Его участники пришли к выводу, что слово «жид», которое издавна использовалось в белорусском языке и было абсолютно нейтральным, получило негативный оттенок под влиянием русского языка.

Руководитель проекта «История евреев в Беларуси» Центра диаспоры при Университете в Тель-Авиве Леонид Смиловицкий отметил, что в 1926 г. Академия наук приняла решение, продублированное бюро ЦК Коммунистической партии Беларуси, об исключении из белорусского языка слово «жид», которое воспринималось как унизительное.

А как так случилось, что слово «жид» стало негативным в русском языке? Спросили у израильского филолога Абрама Торпусмана и историка, культуролога, публициста и общественного деятеля Якова Басина, которые рассказали нам одну и ту же историю. Приводим текст последнего.

Что такое «ересь жидовствующих»?

«Само слово «жидовин» (от итал. giudeo, которое, в свою очередь, является продолжением лат. judaeus – «иудей») получило распространение на территории России в последней четверти ХV века, когда возникло религиозное движение, оставшееся в истории под названием «ереси жидовствующих».

Считается, что у истоков ереси стоял прибывший в 1470 г. в Великий Новгород в окружении луцкого князя Михаила Олельковича некий жидовин Захарья Скарья. Первым он склонил к жидовству попа Дионисия, а тот привел к нему другого новгородского иерея Алексея. Дело пошло успешно, и из Литвы прибыли еще два жидовина.

Новгородская ересь в основном получила распространение среди служителей православного клира и получила значительное количество сторонников в Москве при дворе Ивана III. Члены сект следовали некоторым иудейским предписаниям и обрядам, например, соблюдение субботы, хотя, как позднее выяснилось, литургия ими служилась недостоверно.

Ересь была жестоко подавлена, участники публично сожжены на кострах, но образ врага, привязанный к личности инородца и иноверца и подкрепляемый православной церковью, в сознании российского обывателя сохранился надолго. Позднее более полутора столетия жиды, даже купцы, на территорию России не допускались.

Легенда о Вечном Жиде

Но уже в XVI–XVII веках в российской речи возникло слово «жид» в значении «еврей». Это было связано с распространением церковного сюжета о легендарной библейской фигуре Агасфера или Вечного жида, обреченного, по преданию, к скитанию из века в век по земле до Второго пришествия Христа. Сюжет к этому времени успел стать основой для многих литературных, поэтических и живописных произведений. В окончательном виде он рисуется как иудей-ремесленник, который, когда мимо него вели на распятие несущего свой крест Иисуса Христа, не позволил ему прислониться к стене своего дома для небольшого отдыха. За это Агасфер был осужден на скитания и вечное презрение со стороны людей.

Надо сказать, что никаких намеков на легенду об этом еврее Агасфере в Евангелии нет – она значительно более позднего происхождения, чем само Евангелие. Просто сработал психологический эффект коллективной ответственности, характерный для судеб небольших этносов, когда за вину одного человека должен отвечать весь народ.

В XVII–XVIII веках слово «жиды» продолжало в сознании населения России, рабски преданного своим религиозным и государственным лидерам, приобретать негативный оттенок также из-за решения царей не допускать жидов в страну. Когда в 1654 году белорусский город Могилев открыл ворота русской армии, местные жители попросили московского царя Алексея Михайловича жидов выселить из города. Царь дал на это согласие. Правда, изгнание не состоялось из-за бурного развития событий.

Евреев в Россию не пускали, но их там оказался… миллион

«В свои государства жидам никак ездити не велети», – писал Иван Грозный. «Во всей нашей империи жидам жить запрещено», – велела в 1742 году Елизавета I, а позднее на письмо собственного Сената о большом ущербе, который претерпела казна из-за недопущения в империю купцов жидовских, наложила резолюцию: «От врагов Христовых не желаю интересной прибыли».

До 1772 года еврейское население в России практически отсутствовало, но в последующие 23 года произошло три раздела Речи Посполитой. Российской империи отошла значительная часть территории, на которой проживало порядка миллиона жидовского населения.

В разговорном лексиконе местного населения слово «жид» зафиксировалось в деревенском, простонародном обращении, в некоторых контекстах – бранным.

Евреям как пришлому населению ни в одной стране не дозволялось владение землей – главным богатством, – разве что в качестве аренды. Поэтому они всегда жили в городах, и им было доступно только две формы занятия: торговля и ремесленничество. А закон торговли везде один: купить подешевле – продать подороже. Это и легло в основу первичного конфликта коренного населения и пришлого, жидовского.

К тому же, в 1786 году Сенат отдельным указом дал жидам право на откуп у помещиков производство и продажу спиртных напитков, на который в России всегда был повышенный спрос. Евреи придумали особую систему кредитования в шинках, наливая крестьянам в долг, за что позднее горько поплатились. Как всегда, за провинность одного ответил весь народ, обвиненный в «умышленном спаивании» российского крестьянства. Все это привело к тому, что слово «жид» стало и в России использоваться в оскорбительном значении «обманщик», «мошенник».

Просители из Шклова

Поскольку слово «жид» вошло в разговорный русский язык уже в первые годы пребывания жидовского населения в составе Российской империи, понятно, что сами евреи уже с самого начала пытались переломать существующее положение. В 1787 году при посещении Екатериной II города Шклова, во время поездки на юг, по протекции князя Григория Потемкина ею был принят Иошуа Цейтлин с прошением от шкловских иудеев о прекращении употребления в официальных документах унизительного для них слова «жиды». Екатерина дала согласие на это, предписав использовать в официальных бумагах Российской империи только слово – «евреи».

В результате, в течение XIX века (особенно в первой его половине) слово «жид», как и другие оскорбительные этнонимы, было постепенно изъято из официального использования в Российской империи, но долгое время оставалось распространенным в бытовой лексике, в том числе и среди высших классов, неся (хотя и не обязательно) высокомерно-пренебрежительный оттенок. Однако по мере, с одной стороны, роста антисемитизма, а с другой – подъема самосознания евреев, к концу века выражение стало считаться грубо-оскорбительным и совершенно недопустимым в обществе».

Смотрите программу «Intermarium» полностью:

ИО, belsat.eu

Новостная лента