Художник и ликвидатор аварии на ЧАЭС Левон Гришук в интервью belsat.eu рассказывает, почему он единственный среди своих друзей остался жив и как доктора этому удивлялись.
«Это усадьба Тадеуша Рейтана в Грушевке, – показывает Левон Гришук свои работы, – часовенка, ее будут реставрировать. Жду теплой погоды, тогда буду рисовать саму усадьбу».
Небольшая мастерская в сталинке на проспекте Независимости заполнена древними инструментами: глиняные кувшины, утюги, прялка. Художник много путешествует по Беларуси и собирает у сельчан интересные предметы интерьера. На тему Чернобыля работ у художника немного: он не хочет ворошить прошлого.
«Никого из моих друзей нет в живых, и эти воспоминания для меня тяжелые», – говорит Левон.
Левон закончил художественное училище и устроился на работу художником в автоколонну. Там же получил водительские права, после чего его поставили на учет в военкомат. Через год произошла чернобыльская катастрофа.
«Я им говорю: я же художник. А им было все равно», – вспоминает мужчина.
В течение трех месяцев, проведенных в чернобыльской зоне, Левон успел сделать несколько этюдов. Но из-за опасности радиационного заражения все пришлось выбросить.
«Жаль – если бы сейчас, я бы снял на телефон, а тогда…» – говорит художник.
Деревня Заборье, Брянская область
В поселке Заборье нет магазина, но есть фельдшерско-акушерский пункт. И если есть хотят все без исключения, то помощь акушера вряд ли нужна пенсионерам… Смотрите видео из села, чудом уцелевшего после взрыва ЧАЭС.
Opublikowany przez Вот Так TV / «Белсат» по-русски Piątek, 26 kwietnia 2019
Левон входил в химбатальон и в 1986-м поднимался на крышу реактора. Ликвидатор вспоминает, как взял руками кусок графита и понес выбрасывать внутрь.
«Я туда заглянул, а там чернота без дна: какая-то арматура торчит, и, хотя была жара 30 градусов, оттуда таким холодом потянуло. Меня аж передернуло, и я понял: это душа моя почувствовала смерть, она прошла мимо меня».
Ежегодно чернобыльские ликвидаторы проходят медицинскую комиссию, и каждый раз Левон отмечал, что сослуживцев все меньше и меньше. Один приходил с тросточкой, второй на костылях, у кого-то больная спина, у кого-то – почки. Раньше все белорусские ликвидаторы лечились в клинической больнице «Аксаковщина», и теперь Левон иногда приезжает в эту деревню, чтобы пройтись и вспомнить друзей.
У самого Левона Гришука – одышка, проблемы с суставами и сердцем. Всего через несколько лет после возвращения из зоны на руках у него стали появляться опухоли:
«Я спрашиваю у доктора: «От чего это? У меня же нет никакой нагрузки, я художник». Он говорит: «Ты там был, руками брал? И что тогда ты спрашиваешь?»
Ликвидатор вспоминает, как врачи в Аксаковщине хотели узнать о дозе облучения, так как от этого зависел курс лечения. На соответствующий запрос Министерство обороны прислало ответ, что такие сведения – секретные. Тогда у мужчины срезали ногти, чтобы отправить в Японию на исследование и определить дозу. Но о результатах самим ликвидаторам так ничего и не сообщили.
«Пять лет назад зашел в поликлинику, там старая врач посмотрела на меня издалека и говорит медсестре: «Посмотри, а этот все еще жив».
Последние работы Левона Гришука жизнерадостные, наполненные яркими цветами – преимущественно пейзажи. Но среди картин сразу выделяется мрачная работа, висящая у входа в мастерскую.
«Это я нарисовал в 1990-е, я шел на дно, вокруг рыбы зубатые и тут я протянул руку к Богу», – рассказывает художник. Он посещает известную протестантскую церковь Иоанна Предтечи, в которой богослужения проходят по-белорусски.
К вере ликвидатор пришел через страдания, порожденные болезнями, и коридоры госпиталей. Во время очередного лечения неожиданно для самого Левона ему в голову пришла мысль, что, может быть, Бог поможет. На следующий день в больницу пришли молодые люди, раздавали Евангелие. А еще через некоторое время в палату к Левону положили верующего милиционера, который и привел художника в церковь. С тех пор Левон убежден: он остался жить с Божьей помощью.
«Однажды мне приснилась Припять, полностью пустой город. В Библии написано, что Бог заберет всех к себе, а на Земле оставит только грешников. И вижу, как я иду, а людей вокруг нет. Я с ужасом думаю: неужели Бог забрал всех – выходит, я грешник?!»
Жаловаться на государство Левон не хочет и о социальных преференциях ликвидаторам говорит неохотно. Раньше тем, кто в 1986-м ликвидировал последствия на ЧАЭС, давали бесплатные путевки на оздоровление в санатории, предоставлялись бесплатные лекарства (бесплатные лекарства остались для людей с I и II группами инвалидности). А несколько лет назад ликвидаторам заменили удостоверения.
«Мы уже даже не ликвидаторы, а просто «пострадавшие от катастрофы на ЧАЭС». А что такое потерпевший? Вон я гриб съел с радиацией – и уже пострадавший. А когда было 30 лет аварии, то чернобыльцы из России приехали к нам, привезли медали, оформленные там, и вручали нам. А здесь о нас даже не вспомнили».
Анастасия Коханович/МВ, belsat.eu