Крым глазами «фашистской гадины», «идейного не патриота» и айтишника из Симферополя – в годовщину аннексии
Пять лет назад Путин подписал так называемый Договор о принятии Крыма в состав России. Как теперь живут люди на аннексированной территории и что изменилось для остальных граждан Украины? «Белсат» собрал три истории: жителя Киева, который исходил Крым вдоль и поперек, но теперь принципиально не ездит на оккупированные земли, мариупольца, который не готов отказаться от посещения полуострова, и симферопольца, который рассказал о жизни под российским триколором.
Ломка по Крыму
Игорь Костюк родом из Мариуполя, живет в Киеве, сопровождает группы в фото и вело-туры по Карпатским горам Украины. Раньше это был еще и Крым.
«Конечно, я в течение 10 лет бывал там не меньше 2-3 раз в году! Полностью проехал его (Крым – Прим. Belsat.eu) велосипедом, прошел большую часть горных маршрутов. Я знаю его лучше, чем родную Донецкую область. Каждый май начиналась «ломка» по Крыму. Сейчас уже, конечно, немного отпустило. Но, все же…»
В последний раз Игорь посетил Крым в мае 2014 года, почти сразу после аннексии, пожалуй, по привычке и ради праздного интереса, хотел увидеть происходящее своими глазами.
«Мы приехали в Симферополь. Все пестрело «колорадками» (георгиевскими лентами – Прим. Belsat.eu). Ехали в машине к точке старта маршрута, разговорились с водителем, о Майдане. Дед говорил, что его инфаркт хватил от событий в Киеве. Общались достаточно откровенно, потом подобрали попутчика и водитель замолчал. Молчал, пока не высадили попутчика…»
«За фашистов или за матушку Россию?»
Игорь с попутчицей долго шли по избитому уже маршруту и там, где раньше были сотни людей и десятки палаток, они оказались только вдвоем. За три дня путешествия встретили только две группы туристов. Автобус из Судака, обычно набитый под завязку, в ту поездку не набрал и трети пассажиров, по радио звучали российские новости, больше половины которых были об Украине, вспоминает Игорь Костюк:
«О том, как там у нас все плохо. Висели билборды со свастиками, вроде с вопросом – за кого ты? За фашистов или за матушку Россию? Я шел из села Веселое, к месту стоянки, подобрал меня парнишка в такой старой советской машине. Сел, смотрю, а все прямо увешано триколорами. И он на меня смотрит. Я молчу. Он включает магнитофон, ищет песню, и начинает звучать русский рэп, смысл слов в память врезался. Что-то вроде: «Когда фашистская гадина поднимает голову…» Так я всю дорогу и промолчал. А потом, когда выходил, он меня спросил: «А ты откуда?» И я впервые в той поездке ответил: «Из Мариуполя». А в Мариуполе тогда были волнения. И он меня спросил: «И что, как там?» Я ответил: «Знаешь, сейчас уже спокойнее». И, мне кажется, он все понял. Стоял и долго смотрел мне вслед. Понял, что подвозил ту самую «фашистскую гадину».
«Наконец-то московское, российское молоко!»
Гривной уже скоро стало не расплатиться, а Крым наводнили товары российского производителя. Сейчас вопрос о продуктах питания у крымчан вызывает ироничный смех. Особо нарекают на привозную «молочку».
«Стоило мне однажды, привезти самый недорогой сыр из Украины, как мы поняли, что это высший пилотаж по сравнению с дорогими сырами здесь», – рассказывает житель Симферополя Тарас Лирник (имя и фамилия изменены по просьбе героя – Прим. Belsat.eu).
Украинского производителя уже не встретишь, местный крымский продукт «испортился», а заполонивший полки магазинов продукт российский – «пить невозможно».
«Когда только референдум прошел, видим идет бабушка с пакетом молока, и говорит: «Вот поглядите, наконец-то московское, российское молоко!» Теперь на всех прилавках люди спрашивают как минимум крымское, любое, Джанкойское, которое раньше не пользовалось популярностью, на тот момент эти марки считались недорогими, очень доступными, не более того. Теперь это считается – высоким уровнем, потому что то, что привозят оттуда, ну… Могу сказать, что качество испортилось и у хорошей крымской молочки, например, завод в Саках, сейчас мы отказались от их продукции».
«Россияне привыкли, что их «кидают»
Симферополец Тарас Лирник работает в сфере компьютерных технологий. Мужчина говорит, что вести дела стало намного сложнее. И не только потому, что переводы денег, расчеты и взаимоотношения между платежными системами затруднены и даже иногда невозможны.
«Товарищ мой занимался производством быстросборных деревянных домов. И долго не мог понять, почему не получается дальше строить бизнес? Потом допустил, когда сюда приехало много россиян, они привыкли, что их, как правило, «кидают» компании, «кидает» государство, договоры не действуют и не соблюдаются. Они приехали сюда, но продолжают жить в той среде, той жизнью. Я как предприниматель скажу, у нас же многие вещи «делались на коленке», подписывались договоры, долговые расписки на простых листках бумаги, и это все работало – договоры в телефонном режиме, а сейчас так боятся работать. Потому что знают, что даже имея все документы на руках, это может ничего не означать, и также легко завтра перестать работать».
Народозамещение
Ребенку Тараса 3 года. Еще за полгода до его рождения семья встала в очередь на детский сад, подав заявление. С тех пор – никаких изменений.
«Не так давно я по номеру заявления проверил его актуальность – мы в очереди. Но в последней. Есть категории заявителей, которые отмечены разным цветом, мы не попадаем ни в одну из них. Это, конечно, военные, госслужащие и… приезжие! То есть на сегодня даже просто приезжий человек является категорией, перед которой все двери открыты».
«Металлоискатели, вооруженная охрана, заборы, проверка документов»
Изменения коснулись и других сфер жизни в оккупированном Крыму: медицины, посещения общественных мест и многого другого, продолжает Тарас Лирник:
«Вот тут конечно сразу видна разница – металлоискатели, вооруженная охрана, заборы, проверка документов. (…) Побывав в центре города 2-3 часа, ничего особого не делая, ни с кем не разговаривая, ни с кем не встречаясь и вернувшись домой, всё равно ощущаешь подавленность»
Круг общения крымчан с проукраинской позицией очень сузился. Людей, с которыми можно встретиться и пообщаться, теперь можно пересчитать на пальцах одной руки, говорит коренной симферополец Тарас. Кто-то уехал из-за угроз, кто-то из-за того, что бизнес остановился, многие из-за неприятия происходящего с их родной землей.
Туристическая аполитичность
Вся жизнь Константина Тюникова связана с Крымом: армия, служба в рядах Северного морского флота и тут же Севастополь – как «город русских моряков», где он бывал на чемпионатах и соревнованиях по морскому многоборью еще в 80-х. Сейчас Тюнников профессиональный тренер по плаванию, живет и работает в Мариуполе, но каждый год на протяжении 20 лет с палаткой ездит на одну и ту же стоянку, которую так и называет «своей» – это Крым, бухта Ласпи.
Константин из тех, кто говорит – без разницы, чей Крым, главное, чтобы пускали в ту самую бухту.
«Я с 1999 года не пропустил ни одного сезона, на 2-3 месяца летних я туда уезжаю. Туда же беру своих лучших учеников, начинающих спортсменов пловцов. Я совершенно вне политики. Мой коллега в Крыму стал больше зарабатывать, он тоже спортивный тренер по плаванию. Те же дети, те же часы, та же нагрузка, а деньги в разы другие – у меня 200 у него 500 долларов. А вот жить в Крым, нет, жить не поехал бы. В конце концов все мои ученики выступают под украинским флагом, я чемпион Украины в прошлом, мне есть чем гордиться, я не «патриот», но я идейный», – говорит Тюнников.
***
Через два дня после проведения незаконного референдума, 18 марта 2014 в 16:00 президент РФ Владимир Путин, премьер-министр самопровозглашенной Республики Крым Сергей Аксенов, председатель незаконно созданного «Государственного Совета» самопровозглашенного образования Владимир Константинов и представитель оккупационного руководства Севастополя, гражданин РФ Алексей Чалый в Кремле подписали так называемый Договор о принятии Крыма в состав России.
Читайте по теме:
- Широкино – все еще горячая точка на карте Украины
- Как увидеть российскую угрозу
- Проблемная добыча. Оккупация Крыма обходится России все дороже
Юлия Гаркуша-Галко, belsat.eu
